– Ты едешь домой на каникулы?

Джеймс моргнул:

– А почему нет?

– Мама, конечно, думает, что мы общаемся с тобой гораздо больше, – как бы в оправдание сказал Альбус. – В тот день, когда ты получил Громовещатель, она прислала мне письмо. «Нору» продали. В праздники будут вывозить вещи. Это единственное время, когда все свободны, чтобы помочь. В общем, каникулы выйдут ужасные. Я сказал, что остаюсь. Не хочу видеть, как по частичкам разрушают дедушкин мир.

Джеймсу казалось, что его ударили в живот:

– Они продали «Нору»?

Кажется, в этот раз размытый силуэт Альбуса действительно кивнул.

– Его купила пожилая пара по фамилии Темплтон. По крайней мере, не маглы. Они собираются снести дом и построить летний коттедж. Мама говорит, что сад они оставят.

Последовала продолжительная пауза. Наконец  Джеймс ответил:

– Я не знал. Мама ничего мне не сказала.

– Как я уже говорил, она подумала, что я тебе передам. Что я и сделал. Я не поеду домой ради такого. Типа, счастливого долбаного Рождества?

Джеймс не удержался и мрачно усмехнулся.

– Иди поговори с Табитой. Потом все обсудим.

Не сказав ни слова, Альбус развернулся и окончательно исчез за пеленой снега. Джеймс огляделся. Трибун почти не было видно. Казалось, он стоял на островке покрытой снегом травы, окруженный молчаливо падающими хлопьями снега. В темноте снежинки были больше похожи на пепел. Джеймс отряхнул снег с плеч, вздохнул и поплелся прочь с поля.

Роуз тоже огорчилась, узнав о продаже «Норы», но скрепя сердце приняла необходимость такого решения. Она, как и Джеймс, твердо решила провести каникулы в Хогвартсе. Ей даже удалось убедить себя, что их ожидает веселье. Она незамедлительно написала родителям, спрашивая можно ли ей остаться. Джеймс добавил к ее письму пару слов: он просил тетю Гермиону передать его родителям, что он, как и Альбус, решил не приезжать.

– Конечно, они нам разрешат, – запечатывая письмо, сказала Роуз. – Они понимают: нам тяжело будет смотреть, как это место уничтожают во время праздников, особенно, если учесть, сколько раз мы отмечали там Рождество. Я считаю, что им будет легче, если нас не будет.

Чтобы отвлечься, Джеймс вновь сосредоточился на угрозе возвращения Привратника и причастности Мерлина. Он напомнил Ральфу с Роуз, что им предстоит найти два Сигнальных камня. Он знал, что напасть на их след будет очень трудно, но в итоге первую половину камня они обнаружили с легкостью.

На последнем перед Рождеством занятии по МагЛиту Джеймс, Ральф и Роуз записывали лекцию, как вдруг Мерлин резко постучал в дверь, прервав профессора Ривальвье.

– Директор, – улыбнулась она, – мы только что говорили о вас. Ваше имя временами встречается в книгах королей, хотя, уверена, некоторые моменты сильно преувеличены.

Мерлин подошел к преподавательскому столу.

– К слову, именно это я и хотел обсудить. Кратко, если позволите.

Директор понизил голос, чтобы его могла слышать только Ривальвье. Ученики, оставшись без присмотра, моментально начали перешептываться и шуршать пергаментом, готовясь идти на обед.

Роуз толкнула Джеймса локтем. Он сердито оглянулся и заметил, что она, широко распахнув глаза, куда–то поглядывает украдкой. Он проследил направление ее взгляда: Мерлин стоял вплотную к профессору Ривальвье, чья улыбка исчезла. Рука директора, большая и могучая, свободно висела вдоль тела. Он пришел без посоха, но это ничего не значило. При необходимости Мерлин мог материализовать его, словно тот хранился в невидимом шкафу, повсюду следовавшим за волшебником.

– Что? – шепотом спросил Джеймс, не понимая намека Роуз. И вдруг он заметил на руке Мерлина черное кольцо. Оно слабо поблескивало, как будто с неохотой отражая свет. Почему это должно его удивить? Он ведь сам видел, как той ночью, тысячу лет назад, Слизерин отдал кольцо Мерлину. И все же зрелище зловеще переливающейся на пальце мага вещицы заставило его осознать всю реальность произошедшего. До настоящего момента, Джеймсу почти удалось убедить себя, что это был сон.

Ривальвье коротко кивнула. Было очевидно, что сказанное Мерлином ей не понравилось. Волшебник развернулся и вышел, не удостоив класс ни единым взглядом.

– Похоже, в списке для чтения на каникулах будут незначительные изменения, – закрыв книгу, произнесла профессор. – Директор рекомендует пропустить последнее столетие Средневековья и сразу перейти к Ренессансу. И на то есть причины. Эпоха Возрождения, как следует из названия, – золотой век магической литературы. Поэтому вы можете пропустить нынешнюю главу учебника и не читать произведения Хранга Хриндвейна. Вместо этого, возможно, вы захотите прочесть «Книгу безымянных сказок» Уоддельява. В этом случае записывайте название каждой истории, ведь к моменту нашей следующей встречи они, без сомнения, изменятся.

Когда класс устремился к двери, Роуз протиснулась между Джеймсом и Ральфом:

– Вы это видели? – прошептала она.

– Ага, – откликнулся Ральф. – Похоже, теперь сомнений о Мерлине и этом Привратнике не осталось, верно? Как полагаете, почему он не хочет, чтобы мы прочли Хриндвейна?

– Это же очевидно, – тихо сказал Джеймс. – Он знает, что там написано о нем. И не хочет, чтобы это повлияло на сложившееся у всех представление о его персоне. Ривальвье сколько угодно может рассказывать, что истории, ставшие легендами, сильно преувеличены. Но если люди и дальше будут читать о том, как он похоронил свою армию, затопил лагерь и прочее, рано или поздно возникнут вопросы. Как говорила Когтевран: он умеет очаровывать тех, кто готов верить ему. Но он должен убедиться, что все по–прежнему хотят видеть его благородным и хорошим.

Втроем они зашли в библиотеку, и Ральф, завернув в узкий проход, повернулся к Джеймсу и Роуз:

– Если камень у Мерлина, значит, все пропало?

– Не совсем, – вмешалась Роуз. – Не забывай, существует два кольца, каждое из которых хранит половинку камня. Кто бы ни обладал вторым кольцом, он также имеет влияние на Привратника. Пока Мерлин не завладеет обеими половинками, он не сможет его полностью контролировать.

– Тогда остается надежда на то, что вторая часть камня находится в хороших руках, – ответил Джеймс. – Пока один из хранителей пытается удержать Привратника, его силы будут ограничены.

Роуз выглядела обеспокоенной:

– На какое–то время – да. Я не успела рассказать, что мне удалось выяснить с момента нашего последнего разговора. Согласно легенде, как только Привратник найдет хозяина – человека, который добровольно совершит убийство в доказательство, что он достоин этой чести – камни больше не будут иметь над ним власти. Сигнальный Камень – точка опоры в нашем мире для Привратника, но лишь до того момента, пока тот не станет единым целым с хозяином–человеком. И когда это произойдет, ему уже не понадобится камень. Вернуть его обратно в Пустоту будет невозможно.

– Когда ты прочла об этом? – Ральф побледнел.

– Прошлой ночью. Я изучала все, что нашла о проклятии Привратника. Сопоставляла с материалами, полученными от Люси. И она права. Большинство из них ужасны и невероятны, но все сходятся в одном: Сигнальный Камень призывает Привратника, если его обладатель провел в Пустоте достаточно времени; Привратник следует за обладателем камня в наш мир, и обладатель становится его Послом; Посол может отправить Привратника назад в Пустоту, но лишь до тех пор, пока Привратник не вселится в тело хозяина. Как только это произойдет, Сигнальный Камень станет бесполезным и проклятие обрушится на землю. И после его уже ничто не остановит.

Джеймс нахмурился, пытаясь изучить легенду со всех сторон.

– И если камень разделен на две части, даже при самом большом желании ни один из его обладателей не может отправить Привратника назад.

– Но чего хочет Привратник? – спросил Ральф у Роуз. – Почему он хочет все уничтожить?