– Тогда это действительно случилось, – сказал Грегор, когда дверь за ними закрылась. – Мерлин вернулся. Наш план сработал.

– План еще далеко не готов, но да, к этому событию, все пойдет, как ожидается. Женщина Делакруа будет устранена. Мальчишка Поттер будет подавлен, узнав, что являлся лишь инструментом для достижения наших целей. А Мерлин Амвросий снова обрушится на этот мир. Но, Грегор, глупо называть это моим планом. Ты ведь знаешь, кто замыслил все это. Я не хочу присваивать себе работу Темного Лорда.

Грегор проигнорировал упрек.

– Как мы можем быть уверены, что Мерлин станет одним из нас?

– Мы не можем. Преданность Мерлина не принадлежит никому, кроме него самого. Вот почему Темный Лорд никогда не интересовался подобным союзом, пока был жив. Мерлин далеко не подарочек, как ты знаешь.

Форж услышал, как Грегор поерзал в своем кресле.

– Не все верят в эти сказки, – тихо сказал он.

– Только дураки сомневаются в существовании иных миров. Даже маглы верят в рай и ад. Нас касается лишь одно: Темный Лорд верил в них. Если бы он не пал, мы бы никогда не прибегли к этому. Но даже он видел достоинства хранилища.

– Да – повторил Грегор. – Хранилище. Наследник.

– Нет, – тихо сказал первый голос. – Наследник не готов. Неизвестно, кто это. Его сила нераскрыта, разделена и неотчетлива. Кровное родство не было значимо в руках смерти, хоть Темный Лорд и был его творцом. Оно должно быть... усовершенствовано.

– И все это сделает Пришелец из Иного Мира?

– Помимо прочего.

Грегор театрально вздохнул.

– Несмотря на это, верные люди разобщены. Часть сидит в Азкабане. Часть – мертвы. Пес Флетчер под наблюдением у Министерства. С помощью заклинания Обезъяз его удалось заткнуть, так что его личность до сих пор не раскрыта, но если заговор раскроется, ниточка приведет к нему. Поттер сразу вспомнит, что он состоял в Ордене. Они сумеют связать все воедино. Сакарину и Рекреанта посадят первыми, но ты будешь следующим. К тому же ты был там с ними, в той пещере с троном. Ты наложил на них заклятие. Флетчер предаст тебя.

– У Флетчера нет ничего, что могло бы навести Министерство на нас, – прошелестел шелковый голос. – Как все прочие слабые правительства, они слишком очарованы своими идеалами справедливости, чтобы суметь справиться с действительно коварным врагом. Поттер будет следить за нами везде, где возможно, но это максимум. Оставим его. Он уверен, что битва завершена. Он видел, как Темный Лорд пал от его собственной вороватой руки. И, позволите мне шокировать вас, мой друг? Возможно, это и к лучшему. Ведь семя должно умереть для того, чтобы из него пророс цветок. Возможно, даже к лучшему, что нашего Повелителя поверг трус Гарри Поттер. Он и его союзники много лет наслаждались чувством ложной безопасности. Они уверены, что мы – такие же трусы, как и они, что мы не осмелимся восстать снова, с удвоенной силой наших сердец, сильнее, чем когда–либо. И давайте не будем забывать легенду, Грегор.

Может быть, мы и в самом деле инструменты в руках великого предка. Может быть, наша задача – замкнуть круг древней мести; круг, начало которому было положено тысячи лет назад. Мой друг, смею предположить, что план, приведенный в действие благодаря смерти Темного Лорда, может оказаться грандиозней первоначального замысла. Учитывая обнаруженное нами, уверен, он согласится со мной.

Тень Грегора подалась вперед:

– Уверен, мой друг?

– Называй это обоснованным предположением. В конце концов, я был одним из его самых близких и верных слуг. Тебе, как и мне, знакомы… трудности, с которыми мы столкнулись. В данный момент.

Послышался звон: Грегор потянулся за бокалом вина.

– Возможно, нам не стоит больше ничего говорить при госте.

– Ах, да, – ответил бархатный голос. – Как несказанно грубо с моей стороны говорить так, будто его здесь нет. Мистер Форж, присоединитесь к нам?

Форж подпрыгнул. Увлекшись беседой, он совсем забыл, что они ждали его. Он заглянул в библиотеку: свет от камина мерцал по краям кресел.

– Благодарю, мистер Форж, – беззаботно заговорил бархатный голос. Белая рука поманила его. Два из трех кресел стали разворачиваться: они двигались бесшумно, как на колесиках. Форж заметил, как они парят над полом. – Скажи мне, друг гоблин, ты когда–нибудь слышал о «Транзитус Нигило»?

– Нет, сэр, – быстро ответил Форж, радуясь, что не выдал голосом свое волнение. – Я простой ремесленник. И ничего не знаю об этом. Вообще–то, держу пари, я забуду все сказанное вами, когда отойду на 50 шагов от этого дома.

Кресла перестали вращаться, и Форж увидел сидящих в них мужчин. Слева был мужчина в возрасте с длинными платиновыми волосами и красивым лицом. Он обезоруживающе улыбался, как бы приглашая Форжа посмеяться над шуткой. Сидевший справа, Грегор, был толстым и краснощеким. Снисходительное выражение его лица говорило о том, этот чистокровка привык к праздной жизни.

– Не бойся, мой друг, – произнес бледный человек. – Мы жаждем твоей помощи гораздо больше, чем крови. Позволь просветить тебя. Транзитус Нигило – место пересечения. Это Пустота между этим и следующим миром. Скажи, ты ведь веришь в следующий мир?

– Я поверю во все, что вы скажете, если в итоге выйду за ваши двери таким же, как и зашел, а не по частям, господин.

Человек рассмеялся.

– Вот за что я люблю гоблинов, Грегор. Они на редкость откровенны, – он вновь повернулся к Форжу. – Я скажу тебе кое–что еще, а ты сам решай, верить ли этому, мой друг. Наши предки считали: в мире есть нечто большее, чем то, что мы видим и ощущаем. Они верили в существование невидимых созданий, более могущественных, чем мы, бессмертных и бесчеловечных. Они населяют не только в потусторонние миры, но небытие между ними.

Они говорили с ними. Не буду утомлять вас именами: их сотни. Но только одно существо заинтересовало честолюбивых людей. Порой его зовут Привратником или Существом Дыма и Пепла. Он не пытается проникнуть в наш мир, потому что не знает о нас. Сотканный из Пустоты, он наша полная противоположность, а значит, не подозревает ни о нашем существовании, ни о существовании других. Это связано с абсолютным неведением. А это ведь хорошо, как думаете, мистер Форж?

Гоблин неподвижно стоял, уставившись в блестевшие глаза мужчины. Он кивнул.

– Конечно, ты согласен. Ведь существо, обладающее такой чистейшей бесчеловечностью, такой безумной властью, стоит ему только снизойти до нас, станет настоящим Разрушителем, верно? Хотя, это даже хорошо, что он где–то там… а мы здесь. Маленькие дети, отправляясь вечером спать, знают истину: в нашем мире скрывается много плохих существ, но не самых ужасных. Они не знают о нас.

– И все же, – мужчина на мгновение отвернулся, его глаза сузились, – что если он узнает о нашем существовании? В конце концов, мы постоянно попадаем в место пересечения, разве нет? Когда мы умираем, о да, мы проходим через него. Но когда мы колдуем, когда трансгрессируем, разве мы не попадаем на мгновение в Пустоту? К счастью, Привратник живет вне времени и не замечает нашего кратковременного присутствия. Но что если кто–то нарушит правила, совсем чуть–чуть? Что если кто–то, весьма могущественный, выйдет за пределы времени в Пустоту? Что если кто–то задержится там достаточно надолго, и Привратник обнаружит его?

Гоблин практически не обращал внимания на говорившего. Его больше заботила необходимость делать все, для того чтобы покинуть этот дом живым. Как вдруг он вспомнил слова ведьмы:

«Черный огонь. Пепел… глаза… и ничего. Ничего не осталось».

– Что вы сделали? – тихо спросил Форж.

– Я? – в ответ бледный человек поднял брови. – Ничего. Просто коротаю время. Это Грегор верит в подобные фантастические истории. Они его забавляют.