Она согласилась пойти к нему в гости с одной-единственной целью: лучше узнать, понять Максима. Пусть это комната в коммуналке, но и комната может о многом рассказать. Конечно, там она ничего не позволит ему, но если найдет ответы на все свои вопросы, если убедится, что он по-настоящему любит ее, они смогут вернуться в ее квартиру и ночь, похожая на волшебный сон, повторится.

Серый доперестроечный «жигуленок» неторопливо катился по Волгоградскому проспекту. Лена молча сидела на заднем сиденье рядом с Даниловым и чувствовала, как растет в ее душе напряжение. Максим уже не улыбался, не пытался обнять ее, а сосредоточенно смотрел в окно. Свой дом искал, что ли?

Напряжение возникло в душе Лены сразу же после их встречи на Кутузовском проспекте, куда она приехала вместе со Светланой. Подруга и Ал принялись обниматься и целоваться, не обращая внимания на окружающих. Ал с такой энергией закружил Светлану, что ее короткая юбочка задралась до безобразия. Лена хотела тактично намекнуть Светлане, что это не совсем прилично, но промолчала, сосредоточив свое внимание на Максиме. Он с улыбкой говорил, что рад ее видеть, мечтал об этой встрече, но все это с таким видом, будто они помирились после жуткой ссоры и теперь, чувствуя себя виноватыми друг перед другом, не знали, как себя вести.

Поначалу Лене казалось, что причина их скованности в том, что пришлось скрывать от Ала и Светланы их вчерашнюю встречу. Если бы те узнали, что они были дома и не подходили к телефону, обиделись бы. И теперь нужно было вести себя так, будто они встретились впервые после пикника.

Но и потом, когда Ал и Светлана в обнимку направились в сторону гостиницы «Украина» и она с Максимом — в противоположную сторону, к Триумфальной арке, легче не стало.

Напротив панорамы Бородинской битвы Максим спросил:

— Ты еще не передумала посетить жилище бедного писателя?

Самым естественным ответом на этот вопрос было бы предложение вернуться в ее квартиру, где им было так хорошо прошлой ночью, и устроить там праздник для души и тела. Ведь квартира пустовала, какой смысл тащиться через весь город, чтобы оказаться в коммуналке, где вряд ли им будет уютно. Но Лена упрямо сказала:

— Если уж ты пригласил меня, так и быть, загляну, посмотрю, как живет бедный писатель.

Данилов молча кивнул и принялся ловить машину. И вот они уже едут по Волгоградскому проспекту, и Максим внимательно смотрит в окно, забыв о ее существовании.

— Вот здесь, пожалуйста, остановитесь, — попросил он водителя.

Машина приткнулась к бордюру у серого пятиэтажного дома. Данилов расплатился с водителем, выбрался на тротуар, подал руку Лене.

— Ну вот мы и приехали, — с кислой улыбкой объявил он.

Лена уже сожалела о своем упрямстве. Заехала неизвестно куда, неизвестно зачем, а если учесть, что задерживаться здесь она не намеревалась, значит, скоро нужно будет возвращаться… Лучше бы осталась дома, сидела бы сейчас на диване, читала бы книгу Максима. Глядишь, узнала бы о нем побольше.

— Сюда, — указал Данилов, легонько обнимая ее за плечи и направляя в первый подъезд.

Они поднялись на третий этаж, Максим достал из кармана связку ключей, посмотрел на номер квартиры и мрачно усмехнулся.

— Извини, Лена, ошибся. Нам нужен третий подъезд, а не первый. От жары совсем поплыли мозги…

Это еще больше насторожило Лену. Как бы ни было жарко, а трезвый человек знает, в какой подъезд входить, чтобы попасть в свою квартиру. Странно, очень странно.

— Я здесь недавно живу, пришлось поменять квартиру, — виновато пояснил Максим, заметив ее растерянность. — Иногда ошибаюсь. В прежнем доме был первый подъезд, а здесь последний.

Он долго возился с замком на двери, потом долго шарил ладонью по стене, разыскивая выключатель в темном коридоре. Лена уже не знала, что и думать. Все это было совершенно необъяснимо, да и его поведение казалось по меньшей мере непонятным.

В конце концов он распахнул дверь боковой комнаты, пропустил Лену вперед, а сам остановился у двери.

— Это и есть жилище бедного писателя, — сказал он, облегченно вздыхая. — Не думаю, что тебе здесь понравится. Ну да ладно, главное — мы снова вместе. Лена… — Он шагнул к ней, обнял, тесно прижал к себе.

Несколько мгновений она не противилась, крепко прижимаясь к нему, а потом, почувствовав, как его губы скользят по ее шее, поднимаясь выше, к губам, решительно отвела крепкие, но послушные ее воле руки.

— Пожалуйста, Максим, не надо.

Старый диван, огромный письменный стол, гардероб. Грязные занавески на окне, пустая бутылка из-под водки на подоконнике… Эта комната абсолютно не соответствовала его облику, его характеру. Лена с удивлением посмотрела на Максима.

— Ты и вправду здесь живешь?

— Да, но переехал недавно, поэтому еще не успел сделать эту комнатку уютной. — Он сел на скрипучий диван. — Я вижу, что тебе не очень нравится. Ты не обращай внимания. Садись рядом. Лена, Леночка… — Он ласково улыбнулся. — Ты такая красивая, такая загадочная, даже эта бедная комната почувствовала себя моложе лет на тридцать. Ну, пожалуйста, не грусти. Мы здесь одни, никто нам не помешает. Иди ко мне, прекрасная Елена…

— А соседи?

— Соседка. Но она сейчас в отъезде. — Он наклонился, подтянул к себе пластиковый пакет с продуктами, оставленный у двери. — Ты хочешь есть?

Лена отрицательно покачала головой. Она вдруг почувствовала страх. Больше всего сейчас ей хотелось вырваться из этой странной комнаты. Все в ней говорило, кричало о том, что гостью обманывают. Зачем?! Может быть, он маньяк, заманил… Да нет, во-первых, Светлана знает, с кем она, а во-вторых, сама напросилась, могла бы и отказаться.

— Спасибо, Максим. Я плохо себя чувствую, давай лучше выйдем на воздух.

— Может быть, немного выпьешь? Это поможет тебе привыкнуть к новой обстановке, отвлечься.

— Нет-нет, пойдем, прошу тебя.

Она старалась не смотреть ему в глаза — в них снова вспыхнула обвораживающая, размягчающая волю нежность. Похоже, он справился с волнением и думал только о том, как бы поскорее уложить ее на этот противный скрипучий диван. Не получится!

Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату ворвалась незнакомая женщина.

— Я так и знала, что ты приведешь сюда эту шлюху! — закричала она. — Не зря ты так радовался, когда я… я… — Она оторопела, вытаращив глаза на Данилова.

Лена испуганно попятилась к столу, а Максим неожиданно засмеялся, прикрыв ладонями лицо.

— Кто это? — испуганно крикнула женщина. — Что вам нужно в моей квартире? Я в милицию… Это вы, Максим? Боже мой, так можно до смерти напугать. — Она с облегчением вздохнула, прислонившись плечом к дверному косяку, но тут же выпрямилась. — А где Юра? Что с ним?

— Да все нормально, — пожал плечами Данилов. — Он сказал, что вы уехали в командировку, попросил присмотреть за этой комнатой, что я, собственно, и делаю.

— С женщиной? Но почему… почему здесь? У вас же есть своя квартира на Кутузовском!

Лена ушам своим не верила, слушая этот разговор. Крупная дрожь сотрясала ее тело, коленки подкашивались, и светильник под потолком, казалось, раскачивался, как маятник. Она неуверенно шагнула к дивану, осторожно присела на краешек, закрыла глаза.

— Лена, тебе плохо? — встревоженно спросил Данилов. — Пожалуйста, не волнуйся, я тебе сейчас все объясню.

Лена молча покачала головой, борясь с внезапно подступившей к горлу тошнотой.

— На Кутузовском квартира Алтухова, — сказал Данилов. — Простите, забыл, как вас зовут…

— Валя. Меня зовут Валя! Так, значит, вы здесь, а Юра…

— Я не знаю, где Юра, — резко перебил ее Данилов. — Пожалуйста, Валя, оставьте нас в покое.

— Как на Кутузовском его квартира, когда он говорил, что вы там живете, а он ходит к вам!

— Его и спросите об этом. Потом, Валя, потом, а сейчас…

— И эта женщина!..

— Она моя невеста. Вы удовлетворены объяснениями?

— Нет, не удовлетворена! Юра говорил, что вы серьезный человек, женатый, а получается — что?! А я-то, дура, считала вас интеллигентным, воспитанным человеком, надеялась, что вы повлияете на Юру! Вы и повлияли! Теперь понимаю, почему его как подменили! Значит, вы живете в другом месте, там ваша жена, а на Кутузовском устроили притон? Пьете там вместе, женщин каждый день новых приводите, да?!