С тех пор я предпочитаю старые способы выбора одежды и обуви по размеру и выращиваю только натуральные растения, такие как розовые деревья из роз и шиповника, и не трачу деньги, например, на металлические оградки, с вплетенными генами распускающихся цветов, которые стоят у моих соседей.

И, конечно, я делаю это не потому, что мне жалко денег на генный забор, как говорят некоторые мои знакомые, потому что сами теряют на геноматериалах большие суммы, в отличие от меня, а потому, что моя живая цветущая изгородь все равно смотрится роскошнее ихних драных генозаборов.

Экран моего окна компьютера поменял изображение с обзорных видов людей пляжей Южной Америки на секретаря-помощника, молодого симпатичного блондина, который обратился ко мне с официальным тоном, говорившим о том, что поступил вызов по работе.

— Игорь Игоревич, разрешите Вас побеспокоить.

Я, продолжая лежать на массажном диване, повернул к помощнику голову.

— Да, Игореша, говори, — обратился я к помощнику так, как ко мне обращались мапа и папа и, потому что свое имя я ввел в настройках программы-секретаря, как поощрительное, а уважительное отношение ко мне со стороны окружающих было мне приятно.

— Игорь Игоревич, пришел вызов о произошедшей автомобильной аварии.

— «Чего?» — это я не сказал, а подумал, не хватало еще демонстрировать перед помощником свою не компетентность.

Автомобильные аварии были редки в практике страховых случаев, и мне еще не разу не приходилось с ними сталкиваться. Я постарался вспомнить, что нам преподавали в институте страховых агентов по этой теме. У нас был отдельный курс по аварийным страховым случаям на дорогах. Был там и раздел по автоавариям, но были обстоятельства, которые помешали мне хорошо выучить этот раздел.

По этому предмету у нас были лабораторные работы, которые вел немного нахальный молодой человек Адехандро Вязгин. Именно он, тогда, познакомил меня, недавнего подростка, со взрослым миром чувственных наслаждений.

На одной из лабораторных, разбирая случай опрокидывания свежеприготовленного кофе на водителя, Алехандро показывал, как надо отодвинуть одежду пропитанную горячим напитком. Для наглядности он взял себя за край рубашки, а моей рукой, провел по гладкой эпиляционно выщипанной груди, показывая как воздушным потоком охладить место ожога.

После, вечером, я довез его в своем каре до дома, где он подарил мне чудесный миньет, ловко орудуя слюнявым пальцем в проходе сзади, а после того, как у меня встал второй раз, он принял в свое скользкое ложе мой крепкий молодой член. Конечно же, я доверился ему и позволил сделать с собой тоже самое.

Я влюбился в Алехандро, я думал, что мы образуем с ним семейную пару, но он рассмеялся мне в лицо, когда я сказал ему об этом. Он оказался уже живущим в паре и предложил мне присоединиться к ним, став вторым (неофициальным!) мапа в их семье.

Тогда я не заплакал, а записал следующий урок, который давал Вязгин другому красивому студенту моей группы и отнес заявление в деканат о сексуальных домогательствах в мою сторону от Алехандро.

Его уволили, поставив метку профнепригодности для проведения обучения, и я помню этот взгляд, когда я встретил его, случайно, выезжающем с территории студгородка. Глаза Алехандро горели огнем, передняя челюсть выступила вперед, даже губы его были напряжены и из-за этого его лицо было похоже на оскал молодого щенка.

Но мне не было его жалко. Он совершил насилие над ребенком, мне тогда было чуть больше восемнадцати, если точно, то только девятнадцать лет, и как объяснил мне мапа, в насилие между взрослым и ребенком всегда виноват взрослый, он сильнее психологически и физически и поэтому не надо себя винить, а надо просто рассказать старшим, и они примут нужные меры к насильнику.

Я так ничего и не вспомнил, что нам рассказывали в институте про автоаварии, поэтому, я обратился за помощью к моему помощнику.

— Выдать инструкции по оформлению страховых случаев, — отдал я распоряжение программе-блондину.

— Стандартная процедура фиксации водителя по биополю. Фиксация положения машин в протоколе, относительно друг друга и по меткам движения дорожной части. Определение ущерба транспортным средствам. Определение виновника, согласно приоритетов правил проезда в дорожном движении. Опознание трупов родственниками. Передача материалов расследования в полицию…

— СТОП! — По вискам и спине у меня побежали струйки холодного пота. Какая полиция, каких материалов, какие трупы! Я ощутил состояния страха, и в панике мое сердце бешено забилось. Какие к планшету еще и правила дорожного движения, кто их помнит, все уже давно ездят только на авторулении!

Я не представляю себе, что надо делать! Мне снимут квалификацию, и я не смогу получить долгожданное повышение в старшие инспектора!

Слезы полились из моих глаз, я не знаю, что мне делать, я ведь ничего не умею! Идти в виртуальные садовники?! Я был ошарашен и раздавлен случившимся, но показывать это на камеру, никак нельзя! Могут снять баллы квалификации или поставить под сомнение мою стрессоустойчивость, и все, прощай повышение до старшего инспектора!

Я закрыл глаза, чтобы не было видно слез, поднялся с дивана, сразу собравшегося в кресло, и прошел под душ, растирая виски пальцами.

Нет, обычно, выезжая по вызову, душ я принимал уже в машине, закрепляя его бодрящий эффект, последующей чашечкой ароматного кофе. Но сейчас мне надо выиграть время, чтобы собраться с силами!

Стоя под теплой струей, я окончательно разрыдался:

— Нет, что еще за трупы! Это что, там могут лежать мертвые люди?! Что мне там надо будет делать, тогда!? — Слезы текли такими же толстыми струями, как и вода из душа. Я высморкался и попытался вспомнить, что мне еще говорил ассистент страхового агента. Память услужливо подсказала: «опознание родственниками».

— Так, — я обнял лицо ладонями и сделал два вдоха и долгий выдох, — всегда можно вызвать подмогу, — начал успокаивать я себя. Но этого никто не ожидает, и ко мне приедут не сразу! Но открывшаяся возможность переложить проблему разбираться с трупами на кого-то другого сразу меня успокоила.

— Вот пусть и начальство думает, что делать с этим, — я еще раз глубоко вздохнул, с этой мыслью, выключил воду и включил сушилку обдув.

Вспомнив нашего директора департамента, чуть полного мужлана Пантелея Пантелеймоновича Пилатова, сорока лет, можно сказать крепкого телосложения и с густыми усами, я представил себе, как он подходит, к изувеченному трупу мужчины, направляет на него сканер биополя, качает головой и вызывает сервер полиции.

— СТОП! — это я уже произнес себе, — а я тоже могу выслать данные в полицию и вызвать полицейских инспекторов, сославшись на подозрение в криминале, — вдруг сообразил я и мгновенно успокоился.

Я вернулся в комнату помощнику.

— Координаты происшествия готовы? — спокойным голосом произнес я, натягивая трусы на немного увеличившийся из-за воспоминаний о молодом лаборанте член.

— Игорь Игоревич, целеуказание определено.

— Кто прислал сигнал по происшествию? — перешел я к стандартным вопросам, отмечаемых в протоколе, — потерпевший?

— С места события поступило три сообщения об инциденте. Два автоматических и одно, третье, было ручного вызова.

Я оделся и посмотрел на помощника.

— Лифт вызван и ожидает вас, в машину загружены все инструкции и необходимые инструменты — подсказало мне изображение блондина.

Я открыл дверь квартиры и зашел в поджидающий меня лифт. Все таки приятно иметь дело с программными продуктами, а не генетической ветошью.

Вырулив на дорогу и включив автоуправление, кофе я себе делать не стал, а вместо него достал пирожное с заварным кремом и шоколадной глазурью. Взяв в десертную ложечку небольшой кусочек, я почувствовал тонкий аромат вишневого ликера и, смакуя вкус, медленно разжевал лакомство.

— О, божественно! Данные по сработавшим вызовам на экран: ID каров, данные по владельцам, водительские права, страховые остатки, данные соцсети автолюбителей безопасной езды на все три машины.