Павел щелкнул пятками-каблуками, склонил голову и представился:

— Павел, о самая величественная и несравненная из всех красивейших женщин в этом и том мире!

— Тоня, — представилась Диметра, — а что это вы там пьете, что так вам вставило? — искренне поинтересовалась она.

— Пиво перпетуум мобиле, — дал я коммерчески привлекательное название пиву с пробками-мухами, — будешь?

— Да после такой то рекламы? Не в жизнь не откажусь! Иван, скинь координаты, я приму душ и выезжаю, — мило улыбнулась Антонина и, не ожидая моего заключительного.

— Конечно, приезжай, — отключилась.

Мы с Пашкой скатились на диван.

— Я сейчас от нее кончу, — только и смог сказать Пашка.

— Подожди, приедет Тоня, и кончим вместе, — озвучил я идейку, парящую в воздухе, как провести вечер трём чертовски привлекательным молодым людям.

Тут в комнате послышалось негромкое жужжание — это поднялись в воздух пробки с генотканями. Они хаотично покружились по комнате и не сговариваясь приземлились на мои ноги, в носках, которые я не менял со вчерашнего дня. Паша посмотрел на меня вопросительно, мол к нам богиня, и ты Брут!?

— Да понял я все, понял! Иду в душ. Носки — в утилизатор, найдешь мне пару чистых? — И после утвердительного кивка, я направился на омовения.

Антонина приехала через два часа, к этому времени Пашка успел расширить пивные запасы на пару ящиков пива, а я приготовил нам обед: пожарил на топленом масле хлеб, добавив в самом конце на сковородку чеснок и зеленый укроп.

Острейшим ножом я нарезал тонкие кусочки бекона, хорошо его проперчил, в каждый завернув кусочек сливочного сыра, обвалял в сухарях и пожарил на сковородке до румяной корочки. Пока я возился с гренками и рулетиками, вскипела вода с креветками. Вывалив креветки на сковородку, с томатным соусом и чесноком я смотрел на скворчащее блюда, периодически прикладывать к бутылке Воздух аппетитно наполнился запахом чеснока, сыра и жаренными креветками, так что когда пришла Тоня, то мы буквально захлебывались слюнками.

Стол накрыли на троих, у Пашки в квартире нашелся даже рулон скатерти. Тоня расставила гренки и рулетики равномерно по столу, разложила креветки на тарелки и продекларировала:

— Мальчики, к столу!

Мы сели, Пашка открыл нам всем пиво, покидав пробки на стол.

— Антонина, очень очаровательная женщина, — начал я петь дифирамбы, — легка на подъем и сегодня будет душой нашего мужского коллектива, поэтому мужчины пьют за тебя стоя!

Мы с Пашкой поднялись и отхлебнули пива из высоких стеклянных стаканов, которые Пашка достал по случаю посещения его квартиры женщиной.

— Мальчишки, мне, конечно, очень приятны ваши церемонии, но я больше хочу с вами подружится, чем ощущать себя памятником, одиноко стоящем в сторонке, на пьедестале, давайте за нас всех вместе выпьем! — И она подняла бокал.

— За знакомство! — Тоня встала из-за стола и, по очереди, поцеловала каждого из нас в щечку, похоже, что планы на вечер у нас, примерно, совпадали.

Жареный перченный бекон и креветки с чесноком разожгли во рту приятное пламя чили, и мы быстро выпили еще несколько бутылок, я непринужденно хвалил Пашку, представляя его таланты и перечисляя его геноизобретения.

Антонина была поражена одним лишь простым перечислением заслуг Павла. Рядом с нами сидел и пил пиво изобретатель ужобраслета, самокорректирующихся линз бинокля и фиксирующейся при ходьбе обуви с паутинными креплениями. Я уж про всякие мелкие детали различных роботомеханизмов и не говорил.

Одно дело читать или слушать с визарда рекламу генных изделий и совсем другое, ощущать себя причастным к этому, через знакомство с создателем таких вещей. Окончательно Антонину сразил стройный взлет сразу пяти пробок со стола, косяк которых правильным журавлиным клином полетел прямиком в утилизатор, туда где их ждали мои носки. И не успела Антонина отохать и атахать, пришло время и пустой посуде удивлять ее. То одна, то другая бутылка падала на пол и катилась в сторону кухню.

Щеки Антонины зарумянились, глаза заблестели, я подошел к ней и, приобняв за талию, увлек на диван, где начал целовать в губы, поглаживая ее бедра и грудь. Антонина закрыла глаза и размокла под моими объятиями. Я схватил Пашку за рукав, притянул к нам и положил его руку на грудь Антонины.

Антонина, от прикосновения Павла, вздрогнула, как от удара током.

— Да вы че? Саусем охерелли, — не громко взбунтовалась Тоня, но не отстранила руку Паши, а в голосе я не слышал возмущения, только явное волнение его обладательницы придавало ему глубокий контральтовый тон.

Я мило, чуть нахально, улыбнулся Тоне и сказал:

— Тоня, этот опыт, который ты подаришь нам, мы будем вспоминать до конца своей жизни.

И притянул ее к себе, поцеловав в губы.

— Так, вставайте, расширяйте диван, — девушка волновалась, но взяла командование на себя, — постелите чистую постель, я в ванную… мыть руки и сейчас приду.

Тоня удалилась, и я сказал Пашке:

— Выйди, пока, из комнаты и зайди обратно, через пять минут.

Он достал из ниши чистое постельное белье, застелил им диван и сделал так, как я ему сказал.

Это было полное сумасшествие. Мы передавали тело Антонины друг другу, как эстафетную палочку, оба уже кончили по одному разу и в очередной раз смены состава, когда настала моя очередь работать на наковальне.

Тоня взмолилась.

— Иван, не меняй Пашу, пожалуйста-а-а-а, — последний слог превратился в стон под Пашиным напором. Я вспомнил рассказы друга про Эллочку Людоедочку и подумал, что, наверное, его начальница испытывала мультиоргазмы с Пашкой не только из-за силы его интеллекта. Я, в принципе, был очень рад за друга, и, лично мне, было достаточно секса на сегодня, но самолюбие мое, почему-то, тихонечко подвывало. На помощь ему, опять, в который раз, пришла логика, и сделав заключение, что Паше Тоня нужна больше чем мне, у меня есть девушка, я оставил их одних в комнате, прихватив пару бутылок пива со стола.

Я вышел на кухню. Там, включив сканер, от нечего делать, стал перещелкивать пальцами в воздухе самые популярные на сегодня подкасты[81] и, вдруг, неожиданно, увидел на экране Демьяна и Анатолия, парней из нашей вчерашней айкоманды.

Они стояли на фоне нескольких столкнувшихся машин, одна из которых лежала на крыше. Рядом полицейские несли носилки с лежащим без сознания человеком.

И тут в камеру оператора попало холеное лицо Родина, который закончил опрашивать свидетелей и подошел к лейтенанту полиции, мне также показавшегося очень знакомым.

— Тот же офицер, что и в четверг! — узнал я его. — Страховщики и полиция создали группу по расследованию аварий! — Этот вывод веял реальной угрозой для всех модераторов современного движения. Надо срочно предупредить Тоню и найти Стаса!

Стоны Тони прекратились доносится из комнаты, и я, воспользовавшись паузой, подошел к обнявшейся в любовном изнеможении паре.

— Извините друзья, но у нас проблемы, — и вывел повтор видео аварии на визард Пашкиной комнаты.

30 неделя. Суббота.

Экран снова показал аварию на дороге. Лица людей в кадре не были знакомы Антонине, но сама авария и человек без сознания на носилках очень сильно взволновали ее. Она вскочила и быстро оделась, за ней поднялся и оделся и Павел, и из нас троих только я остался с неприкрытыми телесами.

— Иван, что это видео значит? — Павел задал один вопрос от двоих.

— Эти ребята, — прокрутил я файлик на начало, — знакомые сына Тони, Стаса. Они развлекаются тем, что устраивают на дорогах ловушки для засранцев, и те попадают в транспортные аварии.

— Ничего себе, — присвистнул Павел, — Ребята конечно молодцы, но могут пострадать и невинные люди? — Павел задал мне риторический вопрос. Я кивнул.