— Шеф. Я могу, конечно, заняться рабочими вопросами в выходной, если это единственный выход. Ващеев точно не справляется со своими обязанностями? Все таки он опытнее меня, а я простой инспектор?

— Игорь, пострадало несколько машин и я, лично, прошу тебя, заняться этим вопросом прямо сейчас.

— Хорошо, сделаю разбор в лучшем виде, Пантелеймон. Все необходимое у меня оборудование с собой.

— Отлично, спасибо Игорь, я знал, что могу на тебя рассчитывать. Если нужно что-то будет дополнительно, можешь брать и в машине Ващеева, можешь и его самого, — шеф чуть подумал, подбирая слово, — использовать, по своему усмотрению. С сегодняшнего дня, из вас двоих, ты старший, я перешлю ему соответствующие указания. Игорь. Все. Разберись оперативно и доложи, как закончите, — подвел он итог разговору.

— Хорошо, сделаю.

— До связи, — визард показал аватарку шефа, говоря о том, что сеанс закончился.

Эдос вышел из-за стола, не попадающего в обзор камеры визарда, и подошел ко мне.

— Ну что поехали на место происшествия, господин старший инспектор?!

— Поехали. Активировать цель по новым координатам со сканера, — отдал я голосовую команду компьютеру суперкара, — провести инет поиск видео по автоаварии за сегодня.

Эдос с одобрением посмотрел на меня. Я чувствовал, что он хочет мне помочь, но одновременно боится помешать.

На экране супер кара появилось несколько заставок видео — результаты поиска моего запроса. Я запустил видео сразу в двух потоках. Оба видео демонстрировали сразу пять пострадавших машин. Одна была перевернута и лежала вверх тормашками, в нее врезалась другая машина. Дело, действительно, выглядело серьезным.

Недалеко стояли еще три пострадавших кара, у одного была проломлена крыша, другие два были сильно смяты по бокам и стояли поперек движения потока. У Эдоса рот открылся от удивления и он, не мешкая, достал сканер.

— Это лейтенант Костин. Ребята у нас крупная автоавария. Есть пострадавшие. Принимайте координаты, — он протянул мне руку показывая, что ему нужен мой сканер.

Я разблокировал мобильник и передал ему. Эдос переправил координаты аварии полицейскому оператору.

— Направляем наряд на место аварии, лейтенант.

— И перевозной авалетутограф выдвигайте на место.

— Да, лейтенант, это имеет смысл.

— И оператор, мне нужны ссылки на ближайшие к аварии камеры безопасности.

— Да лейтенант, ждите, отправляю на ваш сканер.

— Я выезжаю к вам. Передайте ребятам, чтобы поторопились, и как только приедут на место, то пусть сразу отсканируют биополе всех пострадавших и водителей, попавших в аварию, — Эдос посмотрел на меня и закончил разговор.

Я листал кадры с видеорегистраторов сайта «Безопасного движения водителей» и добавлял файлы с видео по аварии в программу склейки потока, для полной реставрации событий. У меня не очень быстро получалось, сказывалось отсутствия опыта. Но я нашел момент опрокидывания кара в аварии и поставил его кадры на перевоспроизведение, чтобы Эдос тоже смог их рассмотреть.

На видео было видно, что одна из машин, ведомая в ручном управлении ринулась между двумя другими, и впереди идущая машина, с включенной автоматикой, попыталась уйти от столкновения, резко набрав скорость. Но следующая за ней машина оказалась привязанной к ней буксировочным троссом и не позволила далеко ей отъехать.

Впечатавшаяся в трос машина рулевика, от сильного удара накренилась в бок, наехала на передний буксирующий кар и, буквально, взвилась над дорогой в кульбите и упала на движущийся соседний поток, приплюснув одну из машин соседнего ряда в карболитовое покрытие.

Эти кадры были сняты уже на удаляющейся камере кругового обзора другого кара и увидеть, что произошло дальше пока не удалось. Но авария была серьезная, мне было понятно, что в ней есть жертвы и, возможно, что даже со смертельным исходом, но рядом был Эдос и наличие на дороге трупов меня не волновало.

— Прислали ссылки на ближайшие камеры, я посмотрю, что там видно и поделюсь с тобой информацией, — Эдос погрузился в анализ кадров, включаясь в работу.

Склейка видео никак не получалась, и я начал сортировать файлы по времени создания. Для начала, я установил точное время первого столкновения, отбросил те файлы, которые были созданы ранее, чем за десять секунд до него и начал просматривать все видео подряд.

Вскоре я обнаружил пару буксировавшихся авто. У переднего кара горели огни авторуления, у заднего никакой индикации не было. Наверное блок авторуления на нем был поврежден или отсутствовал.

Я позвал Эдоса.

— Смотри.

— Вижу, буксировка в режиме авторуления, да еще не по крайней полосе — явное нарушение правил дорожного движения, — Эдос только поцокал языком.

Я опять обрадовался присутствию рядом с собой полицейского эксперта. То что буксировка была с нарушениями, и из-за нее произошла авария, явно давала мне козыри для занижения стоимости страховых выплат этим водителям.

— Они оба нарушили правила дорожного движения?

— Да, нарушители оба, но движение не по крайней полосе возможно, при объезде препятствий, поэтому вина второго водителя под вопросом, но у первого четкое нарушение. Буксировка с авторулением запрещена.

— Что-то видно по камерам?

— Камеры безопасности за два километра от происшествия, там особой информации нет. Но перевернувшаяся машина, врезавшаяся в трос, снята всего за двадцать секунд до столкновения. То есть нарушение не зафиксировано, но как только водитель скрылся из области захвата камеры, он должен был оторваться на полную, чтобы преодолеть это расстояние за такое короткое время.

— Реальный засранец, — я вывел на экран статы движения по его машине. Процент рулевого движения больше семидесяти пяти!

— Превышение скоростного режима сто двадцать процентов, — прочитал Эдос, — итог у него явно закономерен! Я бы обрадовался, если он лишит нас удовольствия видеть его на дороге.

— Денег на выплаты за ремонт, он от меня не получит, — усмехнулся я, — пострадало целых пять автомобилей. Даже если отбросить необходимость компенсации буксировщику, то на восстановление трех пострадавших машин ему явно не хватит его страхового взноса.

Его я признаю виновным, и в том, что со мной никто спорить не будет, ты, дорогой, можешь не сомневаться, — что-то не нравятся мне эти засранцы в последнее время, — я сразу об этом напишу в протоколе. Обжалывать мое решение он может сколько угодно. Но все это будет для него бесполезным. Будет настаивать — мы проведем экспертизу по определению скорости с видео, данные по времени с аварии и полицейской камеры, не один судья не признает меня не правым.

— Прибыли на место назначения, — раздался голос автоинформатора.

Эдос надел фуражку и, стремглав вылетел из машины, побежал к полицейским, разламывающим пострадавший автомобиль, на крышу которого попал перевертыш.

Эдос помог сержантам достать пострадавшего из кара, находящегося в бессознательном состоянии. Беспомощного человека погрузили на носилки и переместили в перевозной авалетотутограф.

Я взял сканер биополя, вышел из машины и заметил кар Ващеева. Проходя мимо него, я стукнул несколько раз по двери и открыл ее. Ващеев был бледен, из машины попахивало фекалиями, я поморщился.

— Готовьте в форму протокола данные по номерам машин, ФИО пострадавших, ссылки на файлы биополя возьмите у полиции. Заполненную форму перешлите мне на сканер, — я закрыл дверь, не утруждая себя выслушивать ответ Ващеева.

— «Сеня так обосрался, что даже полицию вызвать не догадался», — срифмовал я, не произнося слова вслух.

— Хоть шефу позвонить он сам смог или подсказал кто из коллег? — задал я проезжающим мимо машинам риторический вопрос.

Я прошел к кару, лежащему к верху колесами, отсканировал биополя водителей и обратился к нескольким людям, стоящих у перевернутого автомобиля, вспомнив про поступок Петрова.

— Граждане, человек нуждается в вашей помощи, отвезите его к авалетотутографу ближайшего дома.