— Да. Этого следовало ожидать. Напряжённость отношений между герцогиней и принцессой растёт, но мы не можем стать на чью либо сторону, это противоречит нашим убеждениям. Насколько мне было известно, наибольшее влияние на неё всегда имел брат Фениан, где он сейчас?

— Брат Фениан должен находиться в Ургудском монастыре, однако с разрешения настоятеля он поселился недалеко от монастыря и теперь просит разрешить жить мирской жизнью.

— Неужели он устал служить Господу, — усмехнулся Эгон, — или у него есть другие интересы?

— Как нам доложили, брат Фениан неравнодушен к одной вдове, но пока их симпатии не привели к нарушению святой клятвы.

— Пошлите туда кого-нибудь, пусть поговорят с ним. Скажите ему, что я лично заинтересован в его участии в воспитании принцессы, и ещё пусть намекнут, что все былые интриги против него раскрыты, а виновные понесли заслуженное наказание.

— Но герцогиня будет очень недовольна его присутствием. — Напомнил Макки.

— Ничего именно сейчас я и хочу её убедить в необходимости этого шага. Почему-то я уверен, что с её стороны особых возражений не последует. И ещё. Я хорошо знаю Фениана, он может заартачиться, тогда пусть передадут ему, что я не буду возражать против освобождения его от святых обязанностей после совершеннолетия принцессы.

— «Проклятье», — герцогиня не находила себе места. — «Эта мерзавка с каждым днём всё больше начинает дерзить. С ней надо что-то срочно делать».

Началось всё с того, что принцесса стала выговаривать придворным дамам, причём значительно старше её по возрасту, такое отношение со стороны племянницы к окружающим само по себе было неплохо. Принцесса продолжала настраивать против себя весь двор и уже оказалась в изоляции, она настолько восстановила всех против себя, что даже отъявленные интриганы не рисковали использовать её в своих интересах. Всё это конечно было на руку герцогине, однако обязательства требовали заступиться за придворных, что она и сделала, но видимо немного перестаралась и принцесса сорвалась. В общем-то, ничего страшного в этом бы не было, даже скорее можно было рассматривать такое как удачу, если бы в словах принцессы звучала детская обида, но то, что услышали все, показало, что принцесса прекрасно разбирается в существующей при дворе ситуации и точно знает к чему надо стремиться. До сегодняшнего дня герцогиня была уверена, что она ещё долго будет находиться у власти даже после совершеннолетия принцессы, а там подрастёт и её сын, и можно будет попытаться устранить строптивицу, но теперь её планы были под серьёзной угрозой. Принцесса ясно дала понять, что не позволит ни дня распоряжаться властью после вступления её на престол, и что самое неприятное она действительно прекрасно сможет обойтись и без услуг герцогини, ума и знаний ей не занимать, Фениан в своё время постарался на славу.

Что можно было сделать в нынешней ситуации? Да ничего, через полтора года принцесса вступит в свои права, и герцогиня почти наверняка будет удалена из дворца, а это катастрофа, такого допускать нельзя, надо срочно что-то придумать. Устранить принцессу сейчас невозможно, в этом случае вся власть немедленно перейдёт в руки кардинала, а потом, после консультаций с дворянством, будет проведён выбор преемника из их числа, а в этом случае говорить о возможности разрешения ситуации в свою пользу не приходилось, скорее даже наоборот. Нет! Единственной гарантией остаться при дворе, как это горько ни звучит, является сама принцесса, и печься о её здоровье надо со всей ответственностью, и ещё нужно срочно обратиться к кардиналу именно в его власти задержать на несколько лет передачу власти принцессе. Для этого надо лишь убедить его в неготовности принцессы принять абсолютную власть, именно с этого и требуется начать, пока принцесса находится в сильнейшем раздражении.

Эгон сам вышел к графине, причём сделал это так, как будто спешил, показывая этим своё уважение к ней:

— Ах, мадам. Зачем же Вы сами пришли в мою скромную обитель? Вам достаточно было призвать вашего слугу к себе, и я бы тот час пришёл к Вам.

— Неотложные дела не позволяют мне соблюдать этикет Ваше Преосвященство, — герцогиня слегка склонила голову.

— Что могло до такой степени огорчить Вас? — На лице слуги господа появились признаки неподдельной тревоги, — надеюсь, моих скромных возможностей окажется достаточно, чтобы разрешить ваши проблемы.

— Это не только мои проблемы, это проблемы и нашего государства тоже. Я хотела срочно поговорить с Вами о поведении принцессы Велены. — Герцогиня выпрямилась и твёрдо посмотрела на кардинала. — Последнее время поведение принцессы приводит меня к выводам о проблемах её душевного нездоровья, и мне бы хотелось, чтобы Вы, как её духовный наставник…

Но тут до герцогини дошло, что она, в данном случае, может легко перейти грань приличия. Власть кардинала была не намного меньше, чем у монарха, а она являлась всего лишь регентом при малолетней принцессе, и тут тот тон, с которым она пыталась напомнить Его Преосвященству о своих обязанностях, был совершенно неуместен. Но герцогиня хорошо освоила тонкую игру придворных игр и поэтому, изобразив смущение, тут же принесла извинения:

— Прошу прощения, Ваше Преосвященство, за мою несдержанность, но после разговора с принцессой Веленой я совершенно не могу собраться с мыслями. И могу только надеяться, что Вы правильно истолкуете моё состояние.

В душе кардинал восхитился выдержкой герцогини, несмотря на высокую степень раздражения, она смогла взять себя в руки и в последний момент обернула свой явный промах в пользу для себя. Однако кардинал тоже был достаточно искушён, чтобы не поддаться такому скрытому давлению, он сделал скорбное лицо и с участием стал расспрашивать герцогиню о сути произошедшего.

— Ну, что же, — Его Преосвященство изобразил задумчивость, — Вы абсолютно правы, в данном случае вынужден признать, что это моё упущение. Я недостаточно уделял времени на общение с принцессой, и это следует срочно исправить.

Кардинал выдержал небольшую паузу, делая вид, что продолжает обдумывать ситуацию. В этот момент герцогиня незаметно вздохнула, вроде всё шло так, как она и запланирована, хотя напряжение оставалось. Это не укрылось от Эгона и он, внутренне усмехнувшись, продолжил:

— Но должен сказать, что насущные дела церкви сильно отвлекают меня от обязанностей духовного наставника, и я думаю поручить заботу о душевном здоровье принцессы другому служителю господа, который сможет уделить ей гораздо больше внимания.

Герцогиня вздрогнула, её никак не устраивало такое решение кардинала, появление нового постоянного служителя церкви в окружении принцессы, нарушало все её планы:

— Ваше Преосвященство, но принцесса может не сразу принять нового наставника, Вы же знаете, что для этого требуется довольно много времени, а его как мне кажется у нас не так много.

— Вы правы. — Согласился кардинал, старательно продолжая играть роль страдальца, — именно поэтому я думаю призвать для этого хорошо знакомого ей отца Фениана.

Только теперь до герцогини дошло, что кардинал изначально был в курсе всего и просто играл с ней. В своё время именно её окружение серией интриг сумело добиться удаления Фениана от принцессы, а теперь, судя по желанию кардинала снова вернуть бывшего духовного наставника королевской семьи к службе, все обвинения были с него сняты. Такой неприятный для герцогини факт означал, что любые возражение против кандидатуры Святого отца в данном случае равносильны признанию в заговоре против представителя церкви. Вот так одной фразой кардинал сумел разрушить все надежды, но, несмотря на глубокое разочарование, герцогиня нашла в себе силы произнести:

— Благодарю Вас Ваше Преосвященство, Вы как всегда приняли мудрое решение.

«Браво! И ещё раз браво», — мысленно восхищался самообладанием герцогини Эгон, — «Вот кто действительно достоин стать королевой. Так хорошо уметь управлять своими эмоциями, и умна, и осмотрительна, и великолепное знание людей, кто ещё может продемонстрировать столько достоинств».