Через три часа мы расходимся, но разговор так и не удается уже и после репетиции. Она, быстро собрав вещи, уходит.

На следующий день перед выступлением я всё-же пытаюсь с ней поговорить. Хотя, она уже сама по себе более дружелюбна, на меня не злится, а попросту игнорирует. Я не могу ее понять, еще вчера она злилась, а сегодня ей уже все по-барабану? Что за хрень происходит с этой девчонкой?

– Ты со мной поговоришь? – стою сзади нее и тихо шепчу, немного склонившись, – Кирстен что происходит? Ты злишься из-за поцелуя? Ты ведь ответила мне, в чем тогда проблема?

– Проблем нет Коннор, кроме одной, – она, слегка повернувшись, отвечает, – нашего номера, а точнее доверия  в нем. Тебе доверять я могу исключительно как партнеру по танцу, но не более.

Она постоянно осматривает себя. Нервничает. Бл*ть, да и я тоже. Реально наш первый совместный номер. Нервы на пределе. Но её обиды еще сильнее создают напряжение между нами.  Я привык толпе народу, отлаженности трюков, но этот новый соперник в лице девчонки совсем непредсказуем. Ее обиды могут сыграть с нами в злую шутку.

Нас объявляют, и мы выходим на сцену. Только бы не налажать! Глубоко втягиваю воздух в лёгкие и выхожу следом за Кирстен. Снова мы делаем трюки и поддержки в паре, мы едины в этом номере и в нашем стремлении к дальнейшей борьбе в шоу, но найти общий язык пока для нас нереально. Она напряженная, отстраненная, всё держит в себе и неприступная, как стена. Как же сложно с этой упертой!

Для постановки этого номера Хэйден и Мэт выбрал для нас Garbage - The World Is Not Enough и поставили несколько сложных трюков. На сцене стоит два шеста и перекладина с лентой. На лентах Кирстен должна показать два гимнастических элемента, но она не гимнастка и я буду ее подстраховывать. И в связке этих трюков мы делаем одну поддержку.

Музыка приближается к концу и Кирстен бежит к лентам. Обвившись лодыжками и запястьями, она поднимается по ним и начинает раскручиваться. Но сползти ей полностью  не удается. Бл*ть, что там не так? Какого хрена она копошится?

 Я быстро пытаюсь найти причину, чтоб зрителям не было понятно, что у нас выступление идет не по плану. Руки в порядке, там ткань свободна, но вот мой взгляд перемещается на ее лодыжки. Завернулся кусок ленты на лодыжке. Она морщится и сгибает ноги в коленях. Девчонка жутко напугана. В её взгляде одновременно читаются ужас, страх и отчаяние. Детка, не паникуй, соберись!

Наконец, дотянувшись до лодыжки, она выпутывается и сползает мне на руки.

Твою мать. Сейчас под откос может пойти все наше дальнейшее участие в шоу. Ее нужно выручать, иначе это может быть нашим последним выступлением. Д*рьмо! Думай Коннор, думай.

– С тобой все нормально? – прижав ее к себе, тревожно всматриваюсь в ее побледневшее лицо.

– Нет, – хрипит девчонка, морщится и всхлипывает. – Нога, я не знаю, смогу ли сейчас нормально встать на неё.

Дела даже хуже, чем я думал. Ей больно, значит, нужен врач. А еще придется на ходу сейчас выдумать новую концовку.

– Тогда концовку сделаем другой Кирс. Прогнись у меня на руках, как будто ты без сознания. И повторяй за мной, мы выкрутимся.

Я кладу ее на пол, переворачивая на спину, параллельно зрительному залу, сделав сальто через нее и ложусь напротив, в паре шагов и вытянув к ней руку. Она приподнимается и тоже тянет навстречу руку, пристально смотря мне в глаза, в которых одновременно мелькают боль, отчаяние и растерянность. Так мы и заканчиваем номер, учитывая, что концовка подразумевалась совсем иной.

Музыка заканчивается, я помогаю подняться Кирстен, мы выслушиваем мнение жюри и я, взяв ее на руки под аплодисменты, ухожу со сцены. Д*рьмо наш первый номер и такая лажа. Теперь хрен поймешь, что будет дальше. Возможно, уже сегодня мы вылетим.

За кулисами нас встречает ее подруга.

– Блин, что там случилось? Кирс, ты в порядке? – она обеспокоенно смотрит на подругу.

– Да, вроде, но лодыжка болит. Я боюсь на нее встать, – она кривится, немного шевеля ногой.

Сама она явно не дойдет к врачу. Отнесу её, на девчонку жалко смотреть.

– Не двигай ногой. Пусть тебя осмотрит врач, – я несу ее к креслам и к нам подходят несколько врачей.

Пока ногу Кирстен осматривают я стою рядом с Рейчел. Если я не могу добиться от Кирстен,  что случилось, то может хоть подруга просветит, что стрельнуло в башку ее норовистой подружке.

– Думаю,  с ней будет всё окей, – я смотрю на Кирстен и перевожу взгляд на ее подругу,  – Рэйчел. Твоя подруга немного странная. То она злится, то игнорирует. Из моей комнаты выбежала с претензиями, что с ней случилось?

– Ты совсем гандон, или только прикидываешься? – она смотрит на меня, подняв брови.

Какого хрена? А этой я чем не угодил? Но выяснять отношений сейчас абсолютно не хочется. Я измотан выступлением и просто хочу понять, почему на меня обижается Кирстен.

– Вот только давай без оскорблений.

– А до тебя, по-видимому, иначе не дойдет, – девчонка поджимает губы.

– Дойдет, если толково объяснить, не переживай.

Она шумно выдыхает и закрывает глаза.

– Капец какой-то, – произносит шёпотом, ­– ты же ее целовал при всех, а потом сказал – свободна. Она злилась больше на себя после этого случая. Понимаешь, тут такое дело, – она, немного замявшись, продолжает, – в общем,  вас считает парой теперь вся страна и мать Кирстен, лежащая в послеоперационной палате с еще не окрепшим сердцем. Мог бы и сам догадаться, – она с укором поднимает брови.

Черт. Ее больная мать, как-то не подумал об этом. Да, ей нужно что-то сказать матери, а что говорить, видимо, теперь она и сама не знает. Вот в чем был промах. Ситуацию надо исправлять. Теперь, когда я знаю причину ее злости, мне легче будет с ней говорить. Я знаю, с чего должен начать. Я должен извиниться перед девчонкой и навестить ее маму.

Врач оборачивается к нам, и мы подходим к Кирстен.

– Есть небольшой вывих, но связки целы. Двое суток ей нужно полежать, сейчас сможете отвезти ее в отель? Судьям скажите, что в шоу она может дальше принимать участие, но сейчас ей лучше на ногу не становиться.

– Да, – отвечает Рэйчел, – я ее отвезу, а ты, – она поворачивается ко мне, – остаешься и выйдешь на сцену, когда будут объявлять результаты голосования.

– Ок. Я заеду к вам после объявления результата, скинь смской мне адрес, где вы остановились.

Рэйчел настороженно смотрит на Кирстен, а Кирстен отрицательно машет головой, пока доктор делает перевязку эластичным бинтом.  Беру Рэйчел  под локоть и отвожу в сторону. Что ещё за херня? Они что-то скрывают?

– В чем  дело Рэйчел?

– Эм, ну… я не знаю, Коннор, мы не в отеле. Мы тут у друга Кирстен.

Друга? Какой еще нахрен друг? Она соврала, сказав, что у нее нет парня? Нет, не похоже, если она злится на меня, и дала повод для всех считать, что между нами что-то есть. Я заберу ее от этого друга, мне не нужны лишние сплетни, пока она моя девушка.

– Дай мне адрес в любом случае. Она сейчас для всех моя девушка и мы должны с ней поговорить об этом. Если ее друг знает, что произошло на ринге, он поймет.

– Ну, может и так. Только давай, если ты утром не улетаешь, уже завтра. Мы все равно билетов еще не брали и завтра будем в городе.

– Хорошо, завтра. Пиши адрес, – соглашаюсь, немного подумав. В конце-концов уже ночь и ей надо отдохнуть. Сейчас разговор точно не задастся.

Рэйчел набирает на мобильном адрес и отправляет мне смс.

– Всё, ушло. Я пойду к ней и заранее поговорю с Брентом. Думаю, он поймет.

Брент. Ладно, посмотрим на этого друга.

– Я пока с вами пойду, собирай ее вещи.

Я несу Кирстен в гримерную. Рэйчел вызывает такси и помогает Кирстен переодеться, пока я жду в коридоре. Затем я помогаю ей добраться до такси.

– Увидимся завтра. Я тебя проведаю, – отчеканиваю каждое слово, – и ты поговоришь со мной, хочешь ты того или нет, ты теперь моя девушка.

– Ко-ооо-ннор, – она шепчет с мучением в голосе, затем глубоко вздыхает, – хорошо.