Ни у одного из тройки воинов не было на шее неизменной цепочки с ключами. С Тутосом все ясно, королевский служака не был свободным охотником и не сражался на Дороге сам за себя. А вот Вайс и Догер? Почему у них отсутствуют доказательства их побед?

Неужели они вышли за пределы Кодекса и настолько уверены в своей силе, в известности своего тотема, что не нуждаются в лишнем подтверждении своего мастерства? Неужто их не интересуют обычные схватки, где цена нехитра - жизнь или ключ?

Вайс - понятно, но Догер?

Переминаясь с ноги на ногу, Шура думал над этим вопросом, когда его заметил Тутос.

– Тебе чего? - недовольно спросил предводитель королевских найтов.

– Мне… ничего. Учитель…

Проницательные глаза повернулись к нему. Сделав пару твердых шагов, Вайс оказался рядом с молодым найтом. Он стал перед ним и выжидающе смотрел на Шуру, будто пытаясь что-то вспомнить.

– Учитель, это я, - просто сказал Шура.

И несмело протянул руку. Но Вайс в ответ не пожал его ладонь, а радостно обнял и похлопал по плечам.

Руки у него были такими же сильными.

Тутос и Догер недоуменно смотрели, как Вайс обнимает какого-то молодого найта.

– Шура. Как же, помню. Я слышал, ты еще жив? - улыбнулся Учитель и Шура мимоходом отметил, что на его лице стало меньше морщин.

– Я же у тебя учился.

– А ведь хорошо научился, раз до сих пор жив.

Вайс с ухмылкой смотрел на Шуру, потом перевел взгляд на Догера.

– Или плохо, - добавил он, снова посмотрев на молодого найта.

Шура бросил косой взгляд на Красного Волка.

– Я знаю, что сейчас Большое Перемирие. После время рассудит - хорошо или плохо, - хмуро произнес он, глядя в глаза убийце матери.

У Догера взгляд был сильный, уверенный. В серых глазах еще больше льда, чем у Шуры.

– Братья, - обернулся Вайс к Тутосу и Догеру, - я отлучусь. Если буду нужен - я у себя.

Тутос кивнул.

Четвертый из мужчин, что оставался в шлеме и не принимал участия в разговоре, сел в седло "МТ".

– Это - Панкратион. Мой рулевой. Наставник бримонской школы, - представил Вайс, садясь позади рулевого.

– Круто, - кивнул Шура.

– А то, - ухмыльнулся Вайс. - Как и положено предводителю армии найтов. Ведь такого еще не было во всей истории. Сказания об этих событиях затмят рассказы о Мотограде и о подвигах славного Фамироса.

"МТ" медленно тронулся.

Шура бегом кинулся за ним.

– Погоди! Вайс, ты сказал, что ты - предводитель? Не Тутос?

– Тутос скверно играет в шахматы, - улыбнулся Вайс.

Наставник бримонской школы рулевых медленно катил между шатрами, а Шура, сбиваясь на бег, шагал рядом с Вайсом.

– Учитель, ты предпочитаешь "МТ"?

– Панкратион предпочитает. Машина хорошая во всех отношениях.

– А знаешь, какой у меня мотоцикл?

– А знаешь, я вовсе не удивлюсь, если ты скажешь, что Синяя Молния - это твои проделки.

– Откуда ты знаешь? - изумился Шура.

– Видать, здорово припекло Служителям, если они так расщедрились, что вручили "Харлей" простому найту. Ну, может и не совсем простому, ведь этот найт учился у одного великого воина, - снова ухмыльнулся Вайс. - Не каждый и за семь лет соберет сколько ключей, сколько у тебя, даже если не считать цепочки, где большинство ключей от "Чизетт". - Шура отметил, что Учитель часто улыбается, чего не было ранее. - И нас жрецы с бензином да с запасными частями не обижают. У нас в лагере целая бригада технарей, ремонтом прямо здесь занимаются.

– Я всегда думал, что они сами смогут защитить себя.

– Все так думали. На деле оказалось, что Хранители знают и умеют больше простых смертных. Единственное, чего они не умеют - сражаться. Привыкли они с помощью наших копий все решать, - Вайс говорил крамольные речи. - Когда же борнийцы пошли напролом, нарушив все традиции и запреты, жрецы оказались бессильными. Пока жрецы выйдут из ступора и смогут подготовить отпор, император Бистий заставит их работать на себя. Или изведет под корень, чтобы не были помехой. Так что без нашего вмешательства Орден обречен. Служители предков-байкеров могут лишь созидать сложные вещи, но не могут делать вещи простые. Убивать - это наш удел.

– Вайс, где мне располагаться и что делать?

– Возьмешь себе отряд быстроходных мотоциклов под руку?

– Ты же помнишь, я так и не научился играть в шахматы. Я сам за себя.

– Э, брат, вот это моя главная головная боль. Мы все привыкли сам за себя. Теперь же мне предстоит создать из одиночек армию. Мы уже учимся атаковать звеньями и взаимодействовать друг с другом. Скоро мы будем встречать основные силы борнийцев. Куда же пристроить тебя? Оставить при себе? - Вайс задумался. Потом сам себе покачал головой. - Легендарный "Харлей" должен быть среди найтов. Ладно, пока направляйся в отряд, возглавляемый Шершнем. Там видно будет.

– Хорошо.

– А где твой рыжий разбойник? У мотоцикла? - спросил Вайс.

– Нет больше Рыжего. Погиб он.

– Ну, это не страшно. Погибнуть лучше, чем умереть от старости.

"МТ" подкатил к простому шатру бурого цвета, над которым вилось два знамени - одно фиолетовое, с бычьей головой, и второе - черное, с белой совой.

– Можно, я к тебе еще зайду? - спросил Шура.

– Конечно. Увидимся, - легко спрыгнув с мотоцикла, кивнул предводитель.

Уходя, Шура обернулся. Из командирского шатра выбежала женщина, ласково поцеловала Вайса в щеку.

"А говорил, что уже не может", подумал Шура. Да, Вайс точно родился воином. И вернувшись к жизни, в которой рокочет неутомимый двигатель, скрипит истрепанное седло и рассекает воздух острое копье, он действительно помолодел.

В их тройке, кроме "Харлея", оказались еще красный "Днепр" и зеленый "Урал".

Шура с удивлением узнал в одной из машин зеленый мотоцикл с очкастой змеей на коляске. Он два раза отпускал его восвояси вместе со свои пятидесятым ключом, что так и не повесил себе на шею.

У смешного парня на шее теперь было целых три ключа.

Найт Змеи не узнал Шуру и Зага, ведь их чудесный мотоцикл был без тотема. А тогда, после схватки оставшись без очков, близорукий охотник не смог разглядеть лица тех, кто оказал ему милость.

Шура не стал напоминать Ламму (так звали найта Змеи) о прошлых событиях.

Сейчас они вместе учились атаковать тройкой, с трудом разгоняясь на вязком поле. Четыре тройки, составляющие тридцать восьмую ударную дюжину, неслись вперед. Рулевые старались держать мотоциклы строем, почти впритирку друг к другу, найты синхронно работали копьями. Первая дюжина наносила удар, потом по команде ведущего рассыпалась, пропуская вперед вторую дюжину.

Тяжело приходилось "Харлею" в общем строю. Синяя Молния так и норовила вырваться вперед. Зага раздражала медлительность других. Шипованные покрышки гребли мягкую землю и мощный мотор лишь зря грелся.

А Шура картинно тыкал копьем в воображаемых борнийцев, презрительно хмурясь и стараясь не особо напрягаться. На турнире и то интереснее. Там хоть и копье тупое, да все ж в живого человека тыкаешь. А здесь лишь воздух гоняешь. Хорошо хоть через пару дней обещали сходиться дюжина на дюжину, отряд на отряд. Может, тогда веселее будет.

Шура с насмешкой наблюдал, как воодушевленно сотрясает копьем его очкастый напарник.

– У тебя слишком рука тужится, когда бьешь, - крикнул Шура Ламму. - Расслабь плечо и больше двигай всем телом. Главное - рикошет.

Ламм на ходу кивнул, сделав лицо похожим на боевого крота, чтобы в следующий момент снова изо всех сил ткнуть копьем.

– Да не кидай так яростно древко вперед. Он сам на тебя накатится, ты главное, попади. Но перед этим - рикошет.

Вечером в лагерь приходили мотороллеры, груженные канистрами с бензином. Среди мотоциклов на большой стоянке мелькали оранжевые куртки викариев и младших инженеров, занимавшихся мелким ремонтом мотоциклов, у которых во время маневров выявлялись проблемы. Машины не должны подвести в реальной битве.