На траве перед домом поставили несколько столов. Сельчане притащили у кого что было, накрыли столы нехитрыми кушаньями. Село было бедное, всего один мотоблок - у нынешнего старосты Жорока. Но полсотни жителей радушно принимали найта и рулевого, спасших их добро.

Заг молча сидел в центре стола и, уткнувшись носом в деревянную миску, смущенно жевал жареное мясо козы, специально зарезанной для гостей. Шура тоже не привык, что на тебя глазеют десятки глаз и ждут твоего слова. Он выпил пару стаканов плохого перебродившего вина и держался за стакан, не зная, что сказать селянам, половина из которых не поместилась за столами и сидела на траве.

Жители села тоже молча смотрели на могучего найта.

Гордый Глашек сидел около Шуры и пытался разговорить найта.

Шура сперва отказывался садиться за стол, беспокоился, что могут нагрянуть борнийцы и застать их врасплох. Но Глашек договорился с несколькими своими приятелями, и те сейчас караулили по обе стороны дороги. Пришлось пообещать им "посидеть на мотоцикле", ради чего пацаны были готовы дежурить день и ночь.

– Что же теперь будет? - спросил староста. - Как там идет война?

– Борнийцы скоро будут у Большой реки.

– Что ж получается? Они будут править? И опять придут забирать наше добро. Хорошие хозяева так не поступают…

– Время рассудит - хуже не будет, - по привычке произнес Шура, сам сомневаясь в своих словах.

– А еще с диких земель севера набегают варвары. Неподалеку уже появлялись люди в шкурах. Борнийцы станут от них защищать?

– Это я их видел! - радостно вскрикнул Глашек. На него тут же бросил строгий взгляд староста.

– Не знаю я, - раздраженно произнес Шура.

Эти люди верили, что он им все расскажет, все растолкует, словно он был сам король Баделенда или император Бистий. Но он был простым найтом.

Даже вино не гнало прочь тяжкие раздумья и хоть селяне старались веселиться, за столом уже сказывали местные байки, все же груз насущных проблем давил на всех.

Наконец Шура решил прощаться.

– А ты защитишь нас от борнийцев, что строят неподалеку? - дернул Шуру за куртку Глашек.

– Вы же говорили, что их поблизости нет, - повернулся Шура к старосте.

– Мы их не видели, - развел тот руками. - Что ты пристаешь к заступнику? - погрозил он мальчишке пальцем.

– Я видел, - упрямо повторил Глашек.

– Расскажи-ка, - попросил Шура.

Парень надул щеки от важности, что ему дали возможность на глазах у всех рассказать найту о своих приключениях.

– Я бегал за куропаткой. Охотился аж за нашими полями. Подбил ее камнем на дальнем пределе, а она, гадина такая, убегала все дальше. Я долго ее гнал. Она отбежит - я за ней. Думаю, заплутаю - а ее возьму! Уж почти загнал ее к темноте, аж она ш-шасть куда-то. И все, не вижу больше ее. Сбился я с дороги, блудил в темноте. Прилег я, задремал под кустом. А сам боюсь, как бы меня не нашли и не съели большие волосатые дядьки в шкурах. Аж когда услышал звук мотоциклов. Я шасть в кусты, аж вижу - три огонька мимо прошли. Ну там, дорога видать. Я давай за ними, подобрался. Они недалече закатились, к пролеску. Там Руина ранее была, там огни и чегой-то строят. И там были солдаты и мотоциклов много. Я еле дорогу обратно нашел. Аж утром.

Ночевать остались во дворе Ванды и Глашека. Хозяйка приглашала их в комнату, но душный домик не манил людей Дороги, привыкших к свежему воздуху. Местом их ночевки стал весь в щелях сарайчик с душистым сеном - запасом козьей еды на случай ненастья. Во второй части сарая жили куры.

Шура посоветовался с Загом и они решили задержаться в этом селе. Стоило проверить, что в такой глуши делают борнийцы. Вдруг предки-байкеры привели колеса "Харлея" в нужное место и неподалеку находится именно тот лагерь, который они с Загом разыскивали последние две недели.

– Если сейчас они пронюхают, что здесь появилась Синяя Молния, то будут настороже. И могут упрятать жреца Линора в другое место, где мы его не найдем, - умостившись на мягком сене, рассуждал Шура. - Загги, может примерим крестьянские одежды и побегаем ногами?

От этого предложения рулевой презрительно скривился, его левый глаз превратился в щелочку. Зачем ходить пешком, когда есть мотоцикл, да еще такой непревзойденный? - безмолвно говорило его лицо.

Утром Заг остался сторожить мотоцикл во дворе Ванды.

На "Харлей" набросали целый стог сена, спрятавший машину. А Шура сменил куртку на крестьянскую кацавейку, вместо потертых кожаных штанов надел просторные холщовые портки и вместе с Глашеком собрался на разведку.

– Будьте осторожны, - глядя на брата, сказала Ванда.

– Может, он объяснит мне дорогу, а сам останется? - предложил найт.

– Не слушай ее. Я пойду, - уперся Глашек.

Так долго пешком Шура не ходил с тех пор, как перестал бродяжить и сел на мотоцикл. Теперь же, быстрым шагом передвигаясь за прытким мальчишкой, найт почувствовал, насколько за последние годы отвык ходить. Даже несмотря на регулярные тренировки в беге за мотоциклом через три часа резвой ходьбы он уже испытывал легкое покалывание в голенях и бедрах. Потом, с каждой новой сотней метров, ноги все больше наливались свинцом, в потяжелевших ботинках потели ступни. А, по словам неутомимого Глашека, еще нужно было идти "аж до пролеска".

Шли отнюдь не по удобной накатанной дороге, а напрямик - через балки с песчаными откосами, топали по рыхлой земле полей, брели сквозь целинные земли с высокой травой. Кочки цепляли за ноги, трава тормозила движение, ботинки то и дело попадали в какие-то ямы. Точно сказал Заг, человек не создан для того, чтобы топтать землю ногами.

В одиночку Глашек мог за день добежать до искомого места. Но вместе с подуставшим Шурой они добрались до пролеска лишь ближе к вечеру следующего дня.

– Скоро, - сказал Глашек, когда начали попадаться кусты и редкие деревья.

Парнишка то и дело забегал вперед, через минуту возвращаясь, чтобы поторопить отстающего Шуру. Скоро им пришло ползти, укрываясь в тени редких кустов.

– Там, - прошептал Глашек, показывая рукой, когда кустарник стал гуще.

Направление Шура уже знал. Еще несколько сотен метров назад он расслышал стук топоров и молотов, человеческую речь.

Он осторожно выглянул из кустов.

Среди негустого пролеска шло строительство. Частокол закрывал уже почти весь периметр небольшого укрепления, в ограде оставалось лишь сделать ворота. Пятеро плотников как раз сбивали вместе бревна, лежавшие на утрамбованной земле. Вся площадка вокруг была хорошо утоптана, почти до самых кустов, где укрылся Шура.

Через брешь в ограждении можно было рассмотреть центральную часть усадьбы - несколько деревянных бараков. Из кузовов двух мотороллеров разгружали камень и цепочка людей в зеленых комбинезонах складывала их в кучу около невысокого, наполовину готового строения.

Камней в округе хватало, наверняка здесь когда-то было поселение - или древних народов, или еще времен всемогущих предков.

Над свежим частоколом возвышались пять помостов, с которых зорко смотрели по сторонам солдаты. Вокруг строящегося укрепления борнийцы выставили посты, снаружи также бродили дозоры.

Если бы не Глашек, то Шура точно бы напоролся на пост из трех солдат в защитных комбинезонах. Борнийцы расположились прямо среди кустов, посматривая на дорогу и шаря глазами по округе.

Благодаря шустрому пареньку, заранее выискавшему солдат, они подползли как раз между двумя дозорами.

Почти до темноты наблюдал Шура за странным строительством в этой глуши по соседству с варварскими лесами. Зачем борнийцам такое укрепление, в местах, столь далеких от боев? И они явно позаботились о нормальном сообщении, чтобы не тратить силы на прокладку дороги - прямо к ограде вело выбоистое древнее шоссе.

Пока Шура рассматривал копошащихся в лагере борнийцев, вездесущему Глашеку не лежалось спокойно на месте и он уже облазил все окрестности, умудряясь не попадаться на глаза борнийским дозорным. Время от времени он подползал к замершему найту, шепотом рассказывал, где еще прячутся потаенные посты солдат в защитной одежде, потом снова исчезал в кустах.