— Вы останетесь здесь с ней, — приказал «старое кресло» «кожаному пиджаку» номер один — тому самому, который схватил Тесс в чуланчике ее родителей, — и удалился в сопровождении «хриплого голоса» и «кожаного пиджака» номер два.

— Он очень любит свою собаку, — пояснил оставшийся из похитителей, кладя пистолет на каминную полку. — Если с ней что-нибудь случится, считай, что твоя псина — труп. Хотя, по-хорошему, ее все равно надо пристрелить, уж больно она страшная.

— Думаю, с Чарлтоном все будет в порядке, там всего лишь пара царапин. — Тесс опустилась в освободившееся кресло, у нее сильно дрожали колени. Эски уткнулась носом в ладонь Тесс: она была уверена, что заслужила угощение.

— Жаль, что здесь нет телевизора, сейчас как раз идет чемпионат по баскетболу, — вздохнул ее охранник.

Тесс отметила, что он разговаривал не с балтиморским акцентом, но, без сомнения, был жителем Восточного побережья. Причем они явно были совершенно не знакомы с городом, раз выбрали автостраду № 40, чтобы привезти ее сюда, хотя существовали и более короткие пути. Может, Филадельфия? Или Уилмингтон? Когда Спайк привез ее матери мешки с мульчей, он сказал Джудит, что недавно вернулся с бегов в Делавэре. Ее дядя предпочитал не лгать, в крайнем случае просто молчал, если не хотел говорить правду. Так что же эта за вещь, которую они ищут? И как ей узнать об этом?

— Я знаю отличный способ скоротать время, — и, предупреждая его заинтересованный взгляд, она быстро добавила: — Вы знаете, как играть в «Боттичелли»?

— Это что, по-итальянски «Бутылочка»?

— Нет, это игра из двадцати вопросов. Слушайте. Вы берете букву, например, «С» и загадываете фамилию человека, начинающуюся на эту букву. Например, вы загадали Майка Смита…

— Третий лучший бейсболист за всю историю Америки!

«Так, значит, точно из Филадельфии. Наши при любом удобном случае называют Брука Робинсона».

— Ну, это неважно. Считаем, что ваша буква — «С», и я могу спросить: «Это композитор?» Если вы не придумаете ответ, например «Стравинский», то я буду задавать вам вопросы о том, кого вы загадали, а вы можете отвечать на них только «да» или «нет», до тех пор пока я не угадаю. Идет?

Возникла довольно продолжительная пауза: охранник напрягал свои полторы извилины, наконец Тесс услышала утвердительный ответ.

— Отлично, но чтобы сделать эту игру действительно интересной, вы можете назвать мне первую букву того, что вы ищете, и я попробую угадать.

— Ну, не знаю… — протянул парень.

— Да ладно вам, соглашайтесь. Каковы шансы, что я действительно угадаю?

Очередной раунд усиленной работы мысли, будто он и в самом деле пытался держать пари на то, что Тесс добьется успеха.

— В этом есть смысл.

— Отлично. Называйте букву.

— Наверно, «В», хотя, может быть, «К»… Нет, «В», точно — «В».

— Ну, тогда начнем. Это писатель двадцатого века, создавший вокруг своих произведений целый культ?

— Вы что, разыгрываете меня?

Тесс изобразила звук сигнала, который часто используют в телевикторинах, чтобы показать, что игрок неверно ответил на вопрос.

— Вы должны были сказать, что это не Курт Воннегут. Теперь я буду задавать наводящие вопросы. Тот предмет, который вы ищете, имеет отношение к ставкам?

— Я могу сказать «в каком-то смысле»?

— Вообще-то — нет.

— Ну, я все равно скажу: в каком-то смысле да… Это относится к ставкам, но не совсем. Вы бы сказали — косвенно.

— Ну что ж, по крайней мере, честно. Тогда следующий вопрос. Это автор «Лолиты»?

— Это не… это не… это не Валентин? Волер? Какой-нибудь грек, верно?

— Отличная попытка. Нет, это Владимир Набоков. Этот предмет имеет денежную ценность?

— Нет. То есть может иметь, но только для нескольких человек. Это нельзя продать, но некоторые люди отдали бы за это большие деньги.

— Ну, хорошо. Это — резиденция Папы Римского?

Ее соперник выглядел крайне расстроенным и потому почти выкрикнул ответ:

— Это не Ватикан!

— Замечательно, — Тесс специально задала легкий вопрос, рассчитывая, что это смягчит его и ослабит бдительность. — Это член ООН, имеющий за плечами нацистское прошлое?

Тесс встретила удивленный взгляд и внутренне усмехнулась: выбранная тактика оправдывала себя.

— Курт Вальдхайм, — Тесс произнесла немецкий вариант фамилии, будучи уверена, что ее соперник не знает, как правильно она пишется. — Эта вещь была когда-нибудь живой? Или частью чего-то живого?

— Это уже два вопроса! Но на оба ответ: нет.

— Ну, хоть это радует. — Эски продолжала тыкаться носом в ладонь Тесс. Она погладила собаку, обдумывая следующий вопрос. Игра сильно усложнялась, если загадывали предмет, а не человека. Кожа собаки была сильно стерта под ошейником. Можно задать вопрос о Вольтере или Венере. В книгах о борзых говорится, что лучше всего использовать нейлон, но у Тесс так и не дошли руки заменить этот кусок цепи. О чем еще спросить? Может, об актере Ван Дамме? Она играла с застежкой ошейника, незаметно подтягивая все ближе и ближе собаку к себе.

— Ну, давайте, задавайте следующий вопрос. Я думал, это какая-то чепуха, а оказалось очень даже весело.

— Это идиот?

— Подождите, это я знаю… Это из какого-то фильма, верно? Там еще такой мужик играет… это не… это не…

Воспользовавшись тем, что ее охранник отвлекся, Тесс вскочила с кресла и ударила его Эскиной цепью по лицу. Быстрая реакция, по-видимому, тоже не входила в число его достоинств, и потому он не смог поймать конец цепи. И он не мог дотянуться до Тесс, так как сидел на полу довольно далеко от нее. Тесс бросилась к двери. Он побежал за ней, пытаясь отобрать цепь и совершенно забыв о пистолете, по-прежнему лежавшем на каминной полке.

— Ах ты, сволочь! — он попытался схватить ее, но безуспешно. — Ты… ты об этом пожалеешь. — В этот момент он поймал ее за руку, но тут вмешалась Эски, вцепившись зубами ему в руку. Конечно, ее зубы не могли причинить вреда, но охранник, вскрикнув, выпустил руку Тесс и кинулся к каминной полке, но ей хватило этого мгновения, чтобы добежать до входной двери. Она открыла ее и выпустила Эски, надеясь, что собака догадается помчаться в сторону дальней улицы, сверкавшей огнями, а не в сторону темного парка, где их вряд ли кто-то увидит. Ее преследователь вполне мог бы догнать ее в спринте, но в беге по улице — Тесс была уверена в этом — он не выдержит и пары кварталов. Главное, что там он вряд ли рискнет воспользоваться пистолетом.

Эски бежала без всякого труда, и у нее на морде было написано выражение абсолютного счастья. Тесс старалась не отставать. Когда она наконец остановилась, то была уже довольно далеко от Кэтонсвилла. Ее похитителя нигде не было видно, если он вообще преследовал Тесс. Она не была в этом уверена, так как ни разу не оглянулась. Из таксофона она позвонила в полицию и только после этого отправилась домой, где на этот раз Эски досталось ее любимое лакомство — она действительно его заслужила.

— Вы действительно ударили его цепью?

— А разве вы не верите всему, что написано в вашей газете?

— Эта история появится в моей газете только завтра. Вспомните, в сегодняшнем выпуске мы же не нашли места для статьи о вашем вчерашнем ночном приключении. Вы, конечно, молодец, но я немного нервничаю, ужиная с женщиной, которая способна ударить мужчину по лицу, да еще и цепью.

На этот раз покраснела Тесс, а Стерлинг улыбнулся, заметив ее неловкость.

Они сидели в ресторане, расположенном на последнем этаже Музея современного американского искусства. Меню ресторана полностью соответствовало образчикам абстрактной живописи, выставленным в залах музея. На вкус Тесс, шеф-повар здесь подходил слишком творчески к приготовлению блюд: суп из тыквы с лимоном, вяленое мясо антилопы, бобы с кукурузой, политые арахисовым маслом — Уитни называла такую кухню «едосмешением». Тесс хотела рассказать об этом Стерлингу, но передумала, решив не огорчать его.