Тесс услышала в трубке, что кто-то кричит на Шепарда.

— Ну, у меня дела, — быстро сказал он.

— Я могу вам перезвонить? — спросила Тесс.

— Что вы, леди? Я вообще никогда с вами не разговаривал.

«Перепроверьте статьи Розиты». Не намеренно Тесс именно этим и занималась в последнее время. Она побеседовала с обеими миссис Винковски, узнала у Фини, какую информацию для статьи собирала Розита, изучила дело о разводе Винковски. Даже попыталась найти полицейские записи о рукоприкладстве. Впрочем, желая похвалиться успехами, Розита сама подробно перечислила все, что она сделала для этой статьи, и Фини это подтвердил. Тесс вспомнились ее слова: «Фини собирал материал о финансовой стороне, а я — о его первом браке и игорных проблемах. И если вы послушаете, о чем говорят люди на улицах, то это как раз моя часть статьи».

Тесс взяла лист бумаги и провела посередине вертикальную линию, написав с одной стороны — «брак», а с другой — «азартные игры». Леа утверждала, что Винк не был игроком, но жены многого не знают о своих мужьях. Тесс взяла оригинал первой статьи о Винковски и принялась выискивать в тексте имена людей, у которых Розита брала интервью. Дважды прочитав статью, она озадаченно отложила ее в сторону.

Не удивительно, что Джек и Лайонел оказались в затруднительном положении и отказались печатать статью. В ней не было указано ни одного имени, но если кто-то в своих обвинениях опирался на судебные документы, то Розита упоминала только «человека, близкого к Винку» и кого-то «из хороших знакомых пары». Это невозможно было проверить. Возможно, это было сделано намеренно: Розита извлекла как минимум один урок из работы в Сан-Антонио и теперь знала, как прикрыть свои махинации со словами тех людей, кого она опрашивала.

Тесс снова принялась перечитывать статью, надеясь найти хоть какую-то зацепку, которая позволила бы ей двигаться дальше. Там было сказано о жизни Винка и Линды в районе Вайолетт: «Его первый брак был очень бурным, настолько, что часто приходилось вызывать полицию в связи с жалобами на „рукоприкладство в семье“, — как свидетельствуют источники, близкие к семье Винковски, в тот период жившего в районе Вайолетт по соседству с молодоженами. Он до сих пор выплачивает первой жене огромные суммы, так как физический ущерб, нанесенный ей за годы жизни с Винковски, привел ее к потере трудоспособности».

Тесс решила съездить в этот район. По базе данных она проверила, что большинство обитателей этого района жили там еще во времена первого брака Винковски. И если этот брак действительно был таким бурным, то соседи знают о нем гораздо больше, чем кто-либо: деревянные домики с их отвратительной звукоизоляцией совершенно не подходят для тех, кто хочет сохранить подробности своей семейной жизни в тайне.

Район Вайолетт находился на окраине Балтимора, прямо по соседству с промзоной. Раньше, до строительства заводов и роста территории города, Вайолетт был престижным коттеджным поселком, теперь же он был заброшенным — жилых кварталов насчитывалось всего два.

«Рай для молодоженов», в котором жили Винк и Линда в первый год брака, если и отличался от грязных домов с натянутыми на заросших газонах сморщенными от старости тентами и валяющимися на траве покореженными металлическими стульями, то только тем, что выглядел еще более грязным и унылым, словно чета Винковски, покинув этот дом, оставила в нем всю свою отрицательную энергию.

Тесс поговорила с соседями, многие из них припоминали, что постоянно слышали раздраженные голоса, ссоры и звук бьющейся посуды, особенно летом, когда окна во всех домах были открыты настежь. Но не более того.

Все соседи охотно делились информацией, и у Тесс возникло такое чувство, что ее приезд и расспросы — это самое интересное событие из происшедших в этом районе за последние несколько лет. Но все они хорошо отзывались о Розите: «Такая вежливая молодая женщина». Подходя к последнему дому на улице, где стоял дом Винковски, Тесс почувствовала страшную усталость и желание поскорее вернуться домой. Ей хотелось, чтобы на звонок никто не открыл.

Дверь открыло какое-то странное существо в голубой ночной рубашке и халате нараспашку. Тесс посмотрела на розовую лысину, обрамленную венчиком седых волос и контрастировавшую с цветом рубашки и синими домашними тапочками. Даже взглянув на то место, где должна находиться грудь, Тесс так и не смогла определить, мужчина перед ней или женщина. Тонкие волосы были довольно длинными и грязными. Может быть, это мужчина, которому лень стричься? Или женщина, которая больше не заботится о своей внешности?

— Чем я могу вам помочь? — голос тоже не помог с определением пола. Это был хриплый голос курильщика, не низкий, но и не высокий, и мог принадлежать как мужчине, так и женщине.

— Я из «Бикон-Лайт», — Тесс на этот раз решила не вдаваться в подробности. Она заранее заготовила несколько историй и меняла их, учитывая характер собеседников, чтобы заинтересовать их и вызвать на откровенность. — Это часть нашей новой программы под названием «Точность во всем». Мы хотим, чтобы люди знали: все, о чем мы пишем, — достоверно.

Существо недоверчиво посмотрело на Тесс. Пол все еще оставался загадкой. На подбородке было несколько седых волос, характерных для пожилых женщин со слабым зрением.

— А не поздновато ли? Проверять, когда уж напечатано?

— Ну что вы, мы проверяем информацию и до того, как она будет напечатана. Это двойная проверка — вдруг, несмотря на все наши усилия, какая-нибудь ошибка все же вкралась. М-м… м-м… извините, я не расслышала ваше имя.

— Атолл, Берти Атолл. — Замечательно, даже имя оказалось бесполым!

Тесс прошла за Берти в темную гостиную. Казалось, здесь не пылесосили и не протирали пыль со времен «Бури в пустыне». «Мужчина, — решила Тесс. — Только мужчина может довести дом до такого состояния».

«Или близорукая женщина», — тут же поправила она себя, увидев, как Берти налетел(а) на дубовый столик, стоявший рядом с креслом.

— Ну, так о чем вы хотите меня спросить? Знаете, я хочу пожаловаться: у вашей газеты слишком мелкий шрифт, я не могу ничего разобрать!

— Я обязательно сообщу об этом нашим редакторам, но сегодня нас интересует ваше впечатление от статей о мистере Винковски.

— A-а, молодой Винковски? Помню-помню. Он когда-то жил прямо тут, в соседнем доме. Он что-то натворил?

— Гм… ну, можно сказать и так. Он умер…

— Да что вы? — Бесполое существо по имени Берти издало странный лающий звук, который можно было принять и за смех, и за кашель. — Ох, ну и весело же с вами! Конечно же, я знала. — «Ага, знала… Дама!» — Я разговаривала об этом с той девушкой. Мы тогда замечательно посидели.

— Она использовала в статье какие-нибудь ваши слова?

— А как же? «Источник, близкий к семье», — это я и есть. Ну, вы помните, где говорится, — Берти помолчала, вспоминая, — где говорится: «источники, близкие к семье Винковски в тот период, жившие в районе Вайолетт по соседству с молодоженами…» Да-да, «часто приходилось вызывать полицию в связи с жалобами на рукоприкладство в семье»… Она очень хорошо это написала, мне бы так даже сказать не удалось.

Тесс скептически посмотрела на пожилую женщину.

— Так вы и есть тот самый источник информации? Вы действительно были близки с Линдой и Винком Винковски?

Берти махнула рукой в сторону бывшего дома Винковски.

— Ну, я уж не знаю, куда еще ближе. От окна моей кухни до окна их спальни не больше трех метров. Летом, когда я мыла посуду на кухне, мне было отлично слышно все, что происходило у них в спальне. Они постоянно ссорились.

— И именно это вы сказали Розите Руиз?

— Ах да, той девушке из газеты — Рози. У меня где-то есть ее визитная карточка. — Берти принялась рыться в карманах халата, но в результате обнаружила только несколько использованных носовых платков.

— Берти, вы знали о том, что помимо ссор там имело место и жестокое обращение? Многие семейные пары устраивают громкие сцены с выяснением отношений, но это не значит, что все заканчивается рукоприкладством.