— Здесь все, кто выжил или есть еще кто-то? — уточнил Кейлек. — Я могу поставить портал, и вы вернетесь в лагерь.
Орки переглянулись. Радости на их лицах не было.
— Тут какое дело, Кейлек, — заговорил один из близнецов. — Нам нужна голова.
— Моя голова?
— На кой клану Драконьей Пасти голова синего дракона? — возмутился Раззак. — Мы убили хроматического дракона!
Калесгос кашлянул.
— С твоей помощью, мы помним, — отозвался второй орк-близнец.
— Я хочу спасти ваши жизни, а вы думаете о трофеях?
Шестеро орков, не сговариваясь, развели руками.
— А как иначе?
— Не бросать же такое сокровище.
— Мы обставим все кланы Нагорья!
— Хорошо, я помогу вам с головой, — сдался Калесгос. — Это все?
После головы мертвого дракона его уже ничем не удивишь.
— Там кое-кто ждет тебя, — орк кивнул на заколоченные окна. — Она просила, чтобы мы спасли тебя. Мы вытащили тебя из пылающего озера. Это вроде как была магия…
— Я чуть не умер, пока тащил тебя, — вставил второй близнец и замолчал под тяжелым взглядом брата.
— Так вот, она все еще там. Она ждет тебя.
Во рту пересохло.
— О ком вы говорите? — слова давались с трудом.
Может быть, это провидица Миллира?
— Иди, — только и ответил орк, кивком указав на разбитую дверь. — Только осторожно! — донеслось следом. — Там драконы!
— Он и сам дракон, дубина, — проворчал Раззак.
Пылающее озеро, сказали они. Кипящие воды не были лишь игрой его воображения. Калесгос действительно горел, оказавшись во власти магии, вызволенной Оковами Древнего. Для смертного чистая энергия магии была бы губительна. Впрочем, и для любого дракона не из Синей стаи. К тому же, основной удар принял на себя именно Аригос, когда разомкнул Оковы Магии.
Титаны всемогущи, может ли это быть кто-то иной, чем та… от имени которой у него замирает сердце?
По дощатом полу, в котором зияли дыры, Кейлек вышел в темный холл. Пол угрожающе скрипел, но орки предусмотрительно оставили нетронутой узкую тропинку, ведущую к входной двери. Дверь не поддавалась. В конце концов, Калесгос оставил попытки открыть ее и выбил плечом.
Первым он увидел ту самую хроматическую голову. Из пасти на мостовую вывалился длинный синий язык. Как долго они отпиливали ее от тела? Оркам не занимать терпения, особенно если дело касалось трофеев, это Калесгос усвоил еще на примере Вождя Орды.
Он хорошо помнил эту широкую улицу. Помнил и то, что успел на долю секунды поразиться этому мирному городу в глубинах крепости. Теперь он не видел даже того моста, под который их вывел потайной проход. Только груды камней. В вышине, на уровне третьих этажей, горели пожары. Пламя лизало вырубленные в скальной породе арочные окна. Светло было как днем. Где-то здесь принц Андуин втолковывал Гаррошу о немедленном бегстве. Здесь Калесгос впервые предстал перед орками в истинном облике и сразился со Старейшиной Вестейегосом. Рухнувшие во время их противостояния камни завалили несколько домов, и до сих пор преграждали дорогу. Под каменными завалами виднелись мертвые тела культистов. Погибшие проложили новую дорогу смерти, ведущую из подземелий Древнего Бога.
Как орки вообще выжили здесь? Как смогли помочь еще и Калесгосу?
— Кейлек… — мягкий, как первый снег, голос.
Среди разрушений и смерти, расправив призрачные крылья, стояла она. Тиригоса. В облике дракона. Сквозь ее крылья и тело Калесгос увидел каменный вход в подземелье Н-Зота, и его сердце сжалось от боли. Она стояла так близко, но в тоже время была так далеко от него.
— Тири… Ты здесь!
— Я всегда буду с тобой, любимый. Хвала Титанам, ты жив, Кейлек, и ты исполнишь свое предназначение.
— Моим предназначением было спасти тебя, Тиригоса.
— Увы, нет, Кейлек. Дейегос рассказывал тебе о новом витке в судьбе Синей Стаи.
Вечер на Хладдаре среди выживших драконов, под усыпанным звездами небом. Изуродованный дракон, который никогда более не поднимется в небо и не покорит сердца красавиц Драконьего Союза, читал звездное небо, словно раскрытую книгу. Калесгос не поверил Дейегосу. Слишком хорошо все складывалось.
Потом, когда они остались один на один, Дейегос рассказал о кровопролитной битве и гибели этого мира. И о роли Калесгоса.
— Твое предназначение найдет тебя, если ты вновь пройдешь через багровые песочные горы у моря и ответишь на рукопожатие зелеными руками, — сказал Дейегос, и Калесгос последовал его совету.
Звезды привели его в лагерь Драконьей Пасти, а благодаря участию принца Андуина, в Грим-Батол. Своим предназначением Калесгос считал спасение Тиригосы. Но он ошибался.
— Откуда тебе известны слова Дейегоса?
— Дейегос в мире духов, Кейлек. Как и я.
— Ты здесь, со мной, Тиригоса. Если это мир духов, то я…
— Нет. Ты должен жить, Кейлек. Только ты можешь исправить судьбу синих драконов. И постарайся, чтобы Лидера не меняли так часто, — добавила она с полуулыбкой.
— Азурегос? — узнал эти слова Калесгос.
— Именно так. Хотя, должна признаться, Азурегос… немного странный.
— Он влюблен, — заметил Кейлек, как будто это все объясняло.
— И ты тоже, Кейлек. Я продержалась в мире смертных так долго, только благодаря силе твоей любви. Ты держишь меня здесь. Пришло время отпустить меня.
— Тири, нет…
— Ты должен покинуть Грим-Батол, Кейлек. Должен вернуться в Азерот и доказать всем, что ты не безумец, каким стал Малигос, и не убийца, каким сделался Аригос. Восстанови дом стаи, сделай Нексус еще прекрасней, чем он был до этого.
— Драконы! — донеслось издали на орочьем.
Сейчас его не волновали драконы. Он глядел на призрачную, будто сотворенную из лунного света, Тиригосу и не понимал, как отпустить ее? Как смириться с тем, что он больше не увидит ее?
Каким глупцом он был, когда отправился служить Королеве драконов в Драконий Чертог. Впереди его ждала долгая драконья жизнь, он был уверен в ее чувствах и уверен в своих, оставались только неудовлетворенные амбиции, что толкали его к карьерной лестнице на службе Королевы драконов.
— Я никогда не забуду тебя, Тиригоса.
— Я всегда буду в твоем сердце, — прошептала она.
Снежный вихрь появился из ниоткуда, шквалистый ветер едва не сбил Калесгоса с ног. Обескураженный, он не перекинулся в дракона, как только увидел ее, и не стал делать этого и теперь. Ветер разъедал глаза, но Калесгос глядел так долго, насколько мог, не желая терять последние мгновения. Слезы застлали взор, когда призрачный облик Тиригосы рассыпался на сотни снежинок, тут же подхваченных ветром.
Калесгос протянул руку, коснувшись снежного бурана. Пальцы покрылись корочкой льда, хотя внутри него разгоралось пламя. Та самая магия, с которой ему еще предстояло освоиться. Которую еще предстояло испытать.
Тиригосы больше не было. Только снег. В шаге от подземелья Древнего Н-Зота внутри горной крепости стало белым-бело от снегопада.
— ФИЗИОНОМИЯ-Я-Я!!! — крик прорвался сквозь бурю.
Множились удары драконьих крыльев, разносимые эхом. Кто-то из этих драконов даже лишился глаза в схватках с орками. Как долго шесть орков и один раненный продержатся на этот раз? Он не убийца, но станет им, если будет безучастно взирать на уничтожение тех, кто спас его.
Снег исчез так же внезапно, как и появился. Калесгос заставил себя отвести взгляд от того места, где стояла Тиригоса, и обернулся.
Орки сгрудились возле хроматической головы, отбиваясь от нападавших на них с воздуха сумеречных драконов. Дом, служивший им убежищем, горел. У одного из нападавших драконов действительно недоставало глаза. Еще четверо прятались в вышине, ожидая, пока противник исчерпает свои силы.
Орки проявили невиданную сноровку, выжив к этому мигу. Все-таки Кейлеку повезло, что он не родился черным драконом. Такая выдержка стоила большей награды, чем какая-то гниющая голова.
Снежный шар сорвался с ладони Кейлека. Сбил в полете двух сумеречных драконов, а остальных ослепил разлетевшейся снежной крупой. Пасти и крылья драконов сковал лед, стоило Калесгосу только подумать об этом. В тот же миг над орками возник защитный купол, и близнецы были первыми из воинственных орков, кто опустили оружие.
