- Скоро вернется наш властитель. Что же будет тогда с нами, когда он узнает обо всем этом?

Гром сам уже озадачивался подобным будущим историческим конфликтом. Сам тоже понятия не имел, во что такое может вылиться. Возможно, все кончится хорошей заварушкой. Но советники не этим озаботились. Их больше интересовала собственная судьба. Поэтому, Гром им сказал:

- От вас самих будет зависеть, что с вами будет, когда вернется Муилкорч. Если вновь преклонитесь перед ним, в дальнейшем вас будет ждать участь того четвертого советника, что теперь в заключении томится. Если сохраните верность избраннице Несару, будете и дальше тут оставаться. Несравненной Мартине понадобятся ваши советы.

После этих слов Гром отвернулся от них и пошел к выходу из зала, по пути, переступая через труп погибшего военачальника, кивком позвав и Мартину. Та послушно потопала за ним.

Стоявшие все еще у выхода лучники первыми высыпали на ветвь, зорко оглядывая округу. За ними вышли Гром и Мартина, чтобы в их сопровождении дойти до края широкой ветви девятого уровня, где Гром старым отработанным способом собирался снизойти до земли в обнимку с ней. Только теперь смущало их обоих необходимое для этого обязательное тесное объятье на глазах лучников.

Гром тихо спросил:

- Ты не против? - прижав ее за талию к себе и сразу почувствовав легкое головокружение от такой близости.

- Нет, - пролепетала она.

Гром видел, что у нее закатились глаза. Что и она не равнодушна такой близости.

Он прыгнул с ветви, крепко прижимая к себе Мартину под вскрик лучников, раздавшихся уже сверху.

Приземлились возле палаток, где Грому пришлось отпустить ее.

- Пойдем к ребятам, - хмуро бросил он ей и направился оттуда к тому самому холмику, где, несмотря на наступавшую ночь, до сих пор у костра ожидали их возвращения Амитола и Гуоно. Их силуэты виднелись уже отсюда.

Первым вопросом Амитолы был: удачно ли прошла встреча? - как только они тоже присели на травку у огонька.

Гром даже не знал, что ответить ему. Удачной ли была встреча, если офицеры Мартину так и не признали до конца, и даже одного пришлось убить? С другой стороны, переговоры завершились приказами. Тоже неплохой результат для одного дня. Поэтому, Гром кивнул:

- Удачно. Завтра с утра военачальники выведут сюда войско Дома, - показал он на степь перед холмом. - Мартина им приветственную речь толкать будет, - ухмыльнулся он, с иронией поглядев на нее. - Кстати, одним военачальником у властителя Муилкорча стало меньше.

- Ты убил его? - встрепенулся эльф.

- Нет. Лучники стояли у выхода. Они пристрелили, когда он напал на Мартину.

- Ух ты! - довольный потер ладони Амитола. - Как я вовремя сообразил нанять ей охрану.

- Не понял! - удивленно глянул на него Гром. - Что за охрана?

- Еще утром нанял их в гильдии ее охранять в тронном. Они мои соратники к тому же. Да еще по паре золотых дал каждому. Обещали, неотступно ее оберегать, пока я не скажу.

- А-а! Я-то подумал, это Мартины влияние на них так действует.

- Ну, ты правильно подумал. Например, тебя ни за какие золотые горы не стали бы охранять от своих же командиров. Поверь мне. Просто Мартина была для них неотразимой, - улыбнулся он ей. - В смысле влиянием алмазом.

- А как женщина - нет? - озорно сверкнули голубые глаза Мартины.

Значит, наконец-то ее отпускает напряженность после посещения тронного зала, понял Гром.

- Как женщина тоже, - не мог иначе ответить Амитола. Хотя сам понимал вкусы своих эльфов лучше. - Вот завтра станешь неотразимой и всему нашему войску.

Напоминание завтрашнего испытания сразу ввергло ее в уныние.

- Придумал же Гром! - сердито воскликнула Мартина. - Зачем это нужно было?

- Как зачем? - аж подскочил Амитола. - Отлично он придумал. Мне такое не пришло в голову. Завтра будет переломное событие. Только ты сама не подкачай с речью.

-С какой речью, если не знаю, как вообще предстану перед вашей армией?

- Нашей, Мартина. Нашей, - поправил ее мягко Амитола. - Ты хотела власти? А выступления необходимый атрибут ее. Учись властвовать уже.

- А может, опять кто-нибудь за меня будет говорить? - жалобно оглядывала она лица парней за костром.

- Нет, - качнул головой Гром. - На этот раз ты сама.

Мартина обреченно и тяжко вздохнула:

- Хотя бы подскажите тогда, что сказать-то им?

Ее отчаяние всех рассмешило. Похихикав, Амитола предложил ей утром пораньше с ним встретиться и прорепетировать свою осанку и речь.

- Подскажу, - пообещал он ей. - Все будет нормально. - Потом повернулся в сторону Грома: - Кроме смотра войск ничего нового не намечается?

- Я еще говорил им об охране первородных. Как раз тогда и сорвался один из военачальников.

- Тогда понятно почему сорвался. Тех считают презренными существами, недостойными дышать с эльфами одним воздухом. А тут ты такое сообщаешь.

- Пусть пересматривают свое мнение. Плевать.

- А еще что нового ты им сказал?

- Всё. Больше ничего. Потом вернулись сюда.

-Хорошо. Тогда, может, пора спать отправляться? А то завтра трудный день нас всех ожидает, - предложил Амитола.

С ним все согласились. Встали от костра и направились к главному дуплу. Всем им нужно было войти в Дом; Амитола шел в казарму, Гром и Гуоно - в свои каморки. А Мартине, наверное, нужно было добраться до лежанки Грома, где стоит ее портал, чтобы телепортироваться в Храм, в свою комнатушку там.

Даже покинув на неделю службу, ее никто не имел права лишать храмовых помещений, оставшихся за ней навечно. Это ее привилегия раз признана всеми шестью богами Аркадии своей жрицей. Гром даже не знал, сколько есть жриц в Аркадии. По крайней мере, в этих двух их не оказалось.

Амитола на третьем уровне ветвей пожелал всем спокойной ночи, отправился к себе по поперечной ветви, а они продолжили восхождение до своей "пятизвездочной" таверны.

Вошли в полный зал посетителей. Тут и Гуоно распрощался с ними, пошел к себе забираться по второй бронзовой лестнице, а они вдвоем поднялись в каморку Грома.

Как вошли, вспыхнула свечка, осветив убогую обстановку тесного дупла.

Мартина нехотя дошла до лежанки, остановилась там. В нерешительности поглядывала оттуда на насупленного у люка Грома. Наступила неловкая пауза.

Жалким голосом спросила оттуда:

- Ты точно хочешь, чтобы я ушла?

Вопрос ее оказался таким неожиданным и ниже пояса, что Гром потерял дар речи. Только сумел сделать шаг к ней и снова застыл на месте, не зная что сказать.

Желание вновь обладать Мартиной сейчас превалировала над всеми остальными его чувствами, затмила даже ее предательство с алмазом. Словно и на него уже действуют чары черных лучей, незримо сочащиеся с ее изящной фигурки. Но это, конечно, было не так. Она и до алмаза так же притягивала его. Если не сильнее.

Вдруг в голове его, словно, перемкнуло. Глаза заволокло туманом. Сам не понимая что творит, схватил ее плечи и так встряхнул, что капюшон сполз с ее светлых кудрей. Прижал ее к себе так сильно, что голубые глаза ее расширились от боли и страсти. И Гром порывисто припал к ее губам.

И тут его захлестнули неведомые до того эмоции звериного позыва, добравшегося до самки крылатого хищника.

Мартина заметно вздрогнула, когда он глухо зарычал, срывая с нее магические одеяния. Хотела как-то помешать ему, но он был неудержим и страшен. Гром был сейчас подобен тому дракону, что упал когда-то на нее в далекой пещере Наездника! Она еще хорошо помнила тот момент перед перерождением, чтобы не почувствовать похожий ужас. Но и пикнуть не смогла под ним на узкой лежанке. Она была его добычей в этот миг.

Гром очень хотел, но не мог себя обуздать. Это сейчас было выше его сил. Он мог только владеть попавшей в его когти неосторожной самкой. И он будет иметь ее столько, сколько пожелает. Что, собственно, теперь и происходило с ней, с Мартиной.

Она тоже была погружена теперь в новые ей эмоции; одновременно в ненависти и томительной страсти, перемешанные в голове в водовороте противоречивых чувств. Оказывается, можно и не хотеть, и хотеть единовременно того, что с ней творит Гром, обнаружила Мартина.