Эти разработки могли стать смертельным ударом для нашего стартапа. Зачем бы кто-то пошел в Odeo, если мог просто воспользоваться iTunes? Однако этот урок – опасаться больших ребят – мне не нужно было учить, и я говорю скорее не об этом. У Эва была светлая идея сфокусировать деятельность Odeo на одной конкретной опции подкастов – на возможности получать рекомендации, основанные на том, что нравится тем или иным людям со схожими вкусами. Мы были почти уверены, что Apple не заинтересует социальный аспект подкастинга. Вокруг их фотоприложений не организовывались фотосообщества. Мы могли сохранить свои шкуры, если бы работали над тем, чем не стал бы заниматься iTunes.
Это был правильный бизнес-ход. Как бы то ни было, тогда это не имело значения, поскольку было еще кое-что, что приговорило Odeo – нечто более разрушительное, чем конкуренция с гигантами рынка.
Ни Эв, ни я, ни (я подозреваю) несколько других членов нашей команды не интересовались подкастами. Мы сами их не слушали. Дело в том, что хорошее аудио требует хорошего продакшена. Слушать Терри Гросс[7] (Terry Gross) – это прекрасно, но слушать, как какой-то человек в течение часа бубнит в низкокачественный микрофон о формате XML – занятие, требующее серьезного напряжения.
Нам не хватало того, что является ключом к успеху стартапа, и это было больше чем качество звука. Не хватало эмоциональных инвестиций. Если ты не любишь то, что пытаешься создать, если сам не являешься убежденным пользователем, то, скорее всего, потерпишь неудачу, даже если все остальное было сделано правильно.
Я не могу работать над тем, что мне неинтересно. Однажды в старшей школе, когда мне нужно было написать работу на политическую тему, я почувствовал себя просто загнанным в угол. Темы были скучными, и я не мог заставить себя взяться за доклад. Я бы точно провалился или получил бы плохую оценку, если бы не смог найти способа получить от задания удовольствие.
Тогда я решил написать об организации отрядов самообороны среди населения, используя комиксы о Бэтмене как основной источник. Как только я нашел эту тему, крайне увлекательную для меня, я написал работу за один присест.
Эван и я в то время еще не до конца поняли, что подкастинг нам неинтересен. Когда Apple запустил свои подкасты, Эван написал служебную записку и разослал некоторым членам команды. Это был отлично написанный план того, как сделать Odeo успешной, сфокусировавшись на том, что мы называли социальным открытием – на тех рекомендациях, которые выдает сервис исходя из понравившихся ранее материалов, как это делает Amazon с книгами. Когда я читал записку Эвана, я понимал, что это хороший план и он может сработать. На той же неделе мы с Эваном ели суши и пили виски в ресторанчике в Сан-Франциско, который нравился нам обоим. Я принес его записку. Я хотел кое о чем его спросить.
– Эв, мне правда понравилось, что ты написал. Это очень умно, и это сработает.
– Спасибо.
– Если мы исполним твою программу, то станем королями подкастов. – Я выразился очень пафосно – «короли подкастов». Звучало величественно.
– О, ты думаешь, было настолько хорошо? – кажется, Эв был собой доволен.
– Да, – сказал я. – Но у меня есть к тебе вопрос.
– Давай?
– Ты хочешь быть королем подкастов? – спросил я, поскольку именно этот вопрос я задавал и себе.
Эв сделал глоток виски, поставил стакан, а потом рассмеялся.
– Нет, я определенно не хочу быть королем подкастов, – сказал он.
– И я не хочу, – ответил я. Я понимал, насколько важно то, что мы обсуждали. Как могло у нас что-то получиться, если мы не испытывали по этому поводу никакого энтузиазма? В то же время я был взволнован этим открытием. Если мы не заинтересованы, мы не можем продолжать.
Поняв, к чему я веду, Эв очень быстро прекратил смеяться. Он уронил голову на руки и издал стон отчаяния. Могу предположить, что это означало: «Ты прав. И что теперь?»
Вероятно, Эван один из очень немногих людей в мире, которые могут работать со мной. Как я уже говорил, он дает мне свободу быть безумным и генерировать безумные идеи. Если бы я сказал: «Всего на минутку представь, что гравитации нет», Эван ответил бы: «Продолжай…» Он ценит мои способности к мозговому штурму, интуицию и понимает, что в любой пространной болтовне может прятаться здравая идея. Поэтому мы составляем хорошую команду. Я витаю в облаках, а он стоит на земле.
ЕСЛИ ТЫ НЕ ЛЮБИШЬ
ТО, ЧТО ПЫТАЕШЬСЯ
СОЗДАТЬ, ЕСЛИ САМ
НЕ ЯВЛЯЕШЬСЯ УБЕЖДЕННЫМ
ПОЛЬЗОВАТЕЛЕМ, ТО, СКОРЕЕ
ВСЕГО, ПОТЕРПИШЬ НЕУДАЧУ,
ДАЖЕ ЕСЛИ ВСЕ ОСТАЛЬНОЕ
БЫЛО СДЕЛАНО ПРАВИЛЬНО.
Эв всегда был терпелив, когда я размышлял вслух, – как в тот вечер.
– Мы могли бы просто покончить с Odeo и начать с абсолютно новой идеи. У нас хорошая команда, а в банке на счету еще полно денег.
Эван сначала оживился, но потом снова нахмурился. «Как бы мне этого ни хотелось, мы занимали у инвесторов деньги на создание подкастинговой компании. Мы не можем использовать чужие деньги, чтобы хвататься за разные проекты, которые могут сработать, а могут и провалиться».
Это он правильно заметил. Мне тоже было бы неудобно так поступать. И я продолжил размышлять вслух:
– Может, мы могли бы тогда полностью устраниться. Просто признаться себе, команде, инвесторам, руководству, всем, что мы не хотим больше этим заниматься. Мы могли бы продать компанию тому, кому действительно нравится подкастинг.
Эв решил подумать об этом более серьезно. Мы закончили ужин и на этом разошлись.
Примерно неделю спустя Эв решил сообщить совету директоров, что больше не намерен оставаться директором Odeo. Если они хотят, он может помочь им найти себе замену. Но совет директоров этого не хотел. Инвесторы вкладывали деньги в Эвана, а также в перспективную идею. Было решено, что лучшим выходом станет нанять брокера и найти для Odeo покупателя.
Именно в этот период Эван принял решение, которое навсегда изменило течение моей жизни. Он объявил команде, что руководство ищет покупателя для Odeo. А потом предложил начать хакатон – марафон идей среди разработчиков, затяжной мозговой штурм. Главным образом из соображений морали он предложил основной команде продолжать осуществлять поддержку Odeo, чтобы компания могла работать для тех, кто пользуется ее услугами, а остальным предстояло «штурмовать»: мы должны были разделиться на пары и две недели делать то, что хотим. Идея была отличной, поскольку это позволило нам сосредоточиться на том, что действительно занимало нас. Эван считал, что этот вызов – хороший ответ на наше общее равнодушие к подкастингу, что энтузиазм заставит нас работать лучше, и я был с ним в этом согласен. Мы оба оказались правы.
В Odeo работал программист по имени Джек Дорси (Jack Dorsey), и мы с ним с самого начала нашли общий язык. Джек был спокойным человеком, но его было легко рассмешить. Мы зависали с ним на выходных, обсуждали идеи, которые могли бы стать стартапами, и пытались работать над допущенными ошибками, сотрудничали на мелких проектах внутри Odeo. Это было как в школе, когда ты должен выбрать себе партнера и уже знаешь, что выберешь лучшего друга. Я сразу знал, что хотел бы получить в пару для хакатона Джека. Но над чем бы мы стали работать?
Здесь история становится немного запутанной, поскольку сразу после объявления хакатона начался обед. Компания людей ушла вместе. Меня там не было, но, вероятно, Джек пообщался с людьми и описал им, над чем бы хотел работать. Когда он вернулся в офис, то сразу же спросил, стану ли я его партнером.
Я сказал: «Да, так я и предполагал. Что ты хочешь делать? Может быть, фотоблог? – У нас было мало времени, так что хотелось, чтобы проект получился простым и элегантным. – Мы могли бы сделать Фонтернет – маленький Интернет, которым бы пользовались только с телефона. Как MySpace для смартфонов».
Джек сказал: «Это здорово. У меня есть идея». Чтобы объяснить свою мысль, он привел меня к компьютеру. Вместе мы посмотрели список контактов в его AOL Instant Messenger (AIM). Там была небольшая опция под названием «Статус». Именно благодаря ей вы могли пометить, что отошли от стола, обедаете и т. п., чтобы люди знали, почему вы не отвечаете на их сообщения.