Приподнявшись на постели, Алексей воткнул вилку в розетку у изголовья кровати. Телефон мигнул дисплеем и тут же зазвонил.

– Леша? – раздался в трубке голос Вероники, его первой жены. – Ну слава богу, а то я звоню-звоню, а ты все недоступен… Леш, с тобой все в порядке? А то меня Павлушка напугал. Звонит и говорит: «Мама, свяжись с папой, я тут сон нехороший про него видел, убедись, что все в порядке, а то я до него дозвониться не могу». Вот я тебя и набираю целый день, а ты вне зоны…

Алексей был растроган. Вот что значит, оказывается, голос крови! Вероника с Павлом живут за тысячи километров от него, в Швейцарии, и все равно сын, который уже бог знает сколько времени не видел отца, почувствовал, что с ним что‑то случилось… И Вероника…

– Сейчас уже все в порядке, – заверил он. – Волноваться не о чем. Но действительно было нехорошо… Вернее нет, не так! Я не болел, я временно умер, и моя душа взлетела на Небо. Знаешь, Вероника, я был в Раю! Я видел ангелов! Это, скажу тебе, непередаваемое ощущение, но я должен, я обязан все рассказать! И тебе, и Павлу, и всем остальным!

– Это твой новый роман, да? – спросила бывшая жена. – Очень интересно. Обязательно пришли экземпляр, когда он выйдет. А лучше даже два – мне и Паше. Присылай на мой адрес, а я сама переправлю его Павлу в университет, так будет быстрее.

– Вероника, ты не поняла! – от досады Алексей даже повысил голос. – Это не роман! Это реальность! Все это произошло со мной на самом деле!

– Всегда восхищалась твоим богатым воображением, – услышал он в ответ. – Ты действительно гениальный писатель, Алеша.

– Ладно, я перезвоню, пока, – буркнул Алексей и поскорее, чтобы не сорваться, нажал кнопку отбоя. В душе клокотала злость. Впрочем, что злиться на Веронику, она всегда была только глупой домашней курицей, не то что Рита… Вот сейчас Рита вернется от врача, он расскажет ей все – уж она‑то поймет.

Рита действительно скоро появилась в палате с разными, но преимущественно хорошими новостями. Олег Ефимович подтвердил ей, что состояние Алексея на данный момент благополучное, «на удивление благополучное», как он выразился, но просил не слишком‑то расслабляться – может быть всякое, особенно в течение ближайших недель.

– Я спросила, когда можно будет тебя забрать, но он сказал, что не раньше чем через две-три неде…

– Ладно, Ритусь, – прервал ее бывший муж. – Это я и сам все знаю. Ты лучше сядь и послушай, мне нужно рассказать тебе нечто очень важное. Только очень прошу – не перебивай.

Сместив сумку на пол, Рита опустилась на стул около кровати. И Алексей подробно и обстоятельно, во всех деталях, поведал ей о том, что с ним приключилось, – об удивительной сцене сбора всей семьи под крышей акуловского дома, о том, как ему стало плохо в кабинете, о встрече на Небесах с ангелом-хранителем и своими предшественниками – бывшими подопечными Зачитавшегося, о суде над ангелом и о том, что согласно Книге Судеб ему, Алексею, надлежало стать отнюдь не писателем, а бизнесменом. Рита держала свое обещание и не перебивала, внимала молча, с широко раскрытыми глазами, лишь изредка задавая уточняющий вопрос, когда чего‑то не понимала. Слушателем она всегда была отличным.

– Очень интересно, – проговорила бывшая жена, когда красочный монолог писателя все‑таки подошел к завершению. – Я бы даже сказала, чертовски интересно…

– Ты думаешь? – просиял Алексей.

– Уверена, – кивнула Рита.

Алеша воспрял духом. Значит, все пережитое было не зря! Он правильно понял – его допустили на Небо именно для того, чтобы он открыл людям Истину. И люди, пусть не все, пусть только избранные, такие, как Рита, способны эту истину воспринять.

А бывшая жена тем временем продолжала:

– Особенно интересно то, что в этом твоем бреде четко прослеживается борьба мотивов в подсознании. В глубине души ты никогда не чувствовал призвания к литературе. Но везло, получалось – ты и двигался по этому пути, как по пути наименьшего сопротивления. Твоя натура протестовала, но разум загонял этот бунт глубоко в подсознание. И только в экстремальной ситуации, возможно, вызванной не только соматическими, но и психологическими причинами, в частности фрустрацией, наружу выплыла истинная мотивация…

Запутавшись в специальных терминах, он не сразу понял смысл ее слов. А осознав, возмутился:

– Ты что же, считаешь мои слова бредом?

Рита пожала одним плечом – это был новый для нее жест, раньше Алексей такого за ней не замечал:

– Можно сказать, галлюцинация, если тебе не нравится слово «бред». Суть‑то от этого не меняется. Расторможенное подсознание показало тебе именно то, что ты хотел увидеть, и объяснило именно так, как тебе этого хотелось.

Случись такая ситуация месяц назад – да что там месяц, еще вчера! – Алексей был бы выведен из себя. Скорее всего, даже накричал бы на Риту, поссорился бы с ней, возможно, всерьез и надолго. Но из своего путешествия Наверх он явно вернулся другим человеком и в тот момент получил еще одно подтверждение этому. И потому сделал невозможное для себя прежнего, а именно – промолчал. Сдержался и после паузы перевел разговор на другую тему.

После разговора с Ритой Алексей еще долго не расставался со своим намерением открыть людям глаза на то, как же все происходит на самом деле. Он снова рассказал о пережитом своему врачу на другой день; пытался говорить об этом с медсестрой Ниной, которая каждое утро меняла цветы в том углу коридора, где висели иконы; с неожиданно приехавшим в первый же выходной старым другом Борисом (бывшим и нынешним мужем Риты – так уж вышло, что Маргарита сначала ушла от него к Алексею, а потом снова вернулась к первому супругу); с другими больными. Но ничего из этой затеи не вышло. Медсестра Нина даже слушать его не стала, сославшись на дела, лишь посоветовала поговорить с местным батюшкой, который иногда заглядывал в больницу. Бориса заинтересовала только та часть истории, которая касалась их случайного «обмена судьбами», – ведь именно ему, а не Алексею, было написано на роду сделаться литератором. Решив, судя по всему, что друг в такой форме извиняется перед ним за все, что было, и хочет поддержать его в творческих начинаниях, Боря с упоением стал рассказывать сюжет фантастического романа, над которым, оказывается, работал уже давно. Алеша вынужден был признать, что задумка друга очень и очень интересна. Не обошлось без укола профессиональной зависти, но он быстро справился с неподобающим чувством и дал Боре пару действительно дельных советов. Что же касается лечащего врача, то Олег Ефимович сначала пробовал отклониться от темы, но, когда Алексей не дал ему этого сделать, заговорил, сыпля профессиональными терминами, про генетическую память и активацию в состоянии отключения сознания каких‑то центров головного мозга. Не лучше была и реакция больных – товарищей по несчастью, волею случая тоже попавших вместе с ним на лечение в зареченскую клинику. Одна дама, заведующая местной аптекой, оказалась буддисткой и увлеченно стала доказывать Алексею, что он видел не что иное, как свои прошлые перерождения, а молодой парень, лечившийся от травм, полученных в драке, случайно подслушал их разговор с дамой, просто покрутил пальцем у виска и прямо спросил Алешу: «Ты чо, псих, что ли?»

После этого Алексей испугался. А вдруг его действительно примут за сумасшедшего, станут таскать к психиатрам или, еще того хуже, упекут в психиатрическую клинику? Такого развития событий ему совсем не хотелось. Он замолчал. Несколько дней хандрил, вызывая тревогу Олега Ефимовича и медсестры Машеньки, даже перестал есть… А потом его вдруг осенило. Пришло решение – такое простое и изящное, что просто уму непостижимо, как он не додумался до этого раньше. Всего‑то и надо что написать книгу! Он сделает это в виде художественного произведения, его издадут – и тысячи, а то и миллионы людей прочтут новый роман популярного писателя и все узнают. Идея буквально окрылила Алексея. Он попросил Риту привезти ему ноутбук и, едва получив желаемое, сразу же сел за работу.