В противоположность ей Джози, не будучи энергичной особой, всегда уступала, когда он нападал на нее с упреками. Как бы она ни злилась, она никогда не бросалась кастрюлями, не сгибала его клюшки для гольфа, не оставляла вмятин на кузове его БМВ, не плакала, не орала — не делала ничего сверх меры, что характерно для истеричного поведения. Она просто стояла, бледная, с сухими глазами, слушая его. Да, Джози всегда выслушивала его с молчаливым достоинством. Ему бы, наверное, хотелось, чтобы она была чуть раскованнее в проявлении своих эмоций, тогда он, может быть, почувствовал бы, что все это ей небезразлично.

Однако ее мать, нападая на него, была очень изобретательна в изобличениях и оскорблениях, по сравнению с ними бледнеют даже перлы Четвертого канала.

И он надеялся, что в том, что касается неизбежности их воссоединения, его жена будет не менее уступчивой и не будет все время давать ему понять, что для ее возвращения ему надо затратить больше энергии, чем даже велосипедисту, когда тот на полной скорости начинает крутить педали назад, чтобы остановиться.

При мысли о затратах Дэмиен с гордостью обладателя похлопал себя по груди, где во внутреннем кармане пиджака лежало кольцо. Ни у кого язык не повернется сказать, что это ерунда. Такие камешки — это основа страхования от неудач в отношениях с женщиной.

Он был настолько уверен, что уже сегодня будет в постели с Джози, что даже не побеспокоился заранее заказать номер в гостинице. Посмотрим, что на это скажет теперешний ее дружок! Дэмиен еще раз взглянул на часы, уже беспокоясь, не становится ли это своего рода нервным тиком, и по его телу пробежала легкая дрожь волнения. Немного удачи, попутный ветер и череда такси у выхода из аэропорта — и через час он появится в дверях дома Марты в то время, когда свадебное торжество будет уже близиться к завершению. Вот это и называется умением распределять время! Свадьбы — это такая занудливая тягомотина, что не понятно, почему люди все еще мирятся с ними. Наконец его багаж соблаговолил опять показаться в поле зрения. Дэмиен улыбнулся самому себе, подхватив его с дребезжащего транспортера. Будем надеяться, что его появление придаст свадьбе Марты еще остроты.

— Один!

Марта стояла на сцене во главе группы незамужних девиц, с готовностью сорвавшихся со своих мест и образовавших полукруг за ее спиной. Без всяких церемоний сестра втащила Джози в первый ряд этого круга. Она чувствовала себя не на своем месте, но изобразила улыбку, чтобы не огорчать Марту. С тем же успехом ей можно было бы дать в руки транспарант с надписью «Я В ОТЧАЯНИИ — У МЕНЯ НЕТ МУЖЧИНЫ!».

Она заметила, что здесь была и Фелисия, которую тоже втолкнули в круг против ее желания, и с уколом сожаления Джози подумала, что ее соратница по свадебному делу могла бы взять у Мэта номер телефона или адрес или еще что-то. Возможно, ей и не захочется больше его видеть, но было бы лучше не хотеть его видеть, все же зная, что она может это сделать, если захочет. Джози нахмурилась, недовольная собой.

Марта с маниакальным упорством сверлила ее глазами, и Джози стало неловко. Господи, как неприятно стоять здесь, как двоечница у доски, — это учительнице-то! Ее двоюродная сестра дразнила девушек, чуть поворачиваясь к ним и показывая из-за плеча желанный букет. Гости гудели и свистели.

— Два! — кричал в микрофон свадебный певец.

Марта разогревала букет, как волейбольный мяч на тренировке, подбрасывая его, со свистом размахивая им, но не выпуская из рук. Девушки толкали и отпихивали друг друга, как покупатели во время летней распродажи, готовые ворваться в вот-вот откроющийся магазин. Толпа подбадривала их со все растущим энтузиазмом. Марта, озорно улыбаясь, приподнялась на каблуках.

— Три!

Она отпустила букет, и он взлетел высоко в воздух. Он пролетел над головой Марты, осыпав дождем из лепестков, ударился о зеркальный шар, свисающий с потолка над танцплощадкой, и упал прямо в подставленные руки Джози. Она уставилась на него со смешанным чувством изумления и ужаса, желая отбросить, как будто это была горячая картофелина. Гости, совсем обезумев, кричали и свистели ей.

— Давайте поаплодируем английской подружке невесты, мисс Джози Флинн! — заорал в микрофон певец.

И толпа разразилась рукоплесканиями. Щеки Джози пылали. Сжав зубы, она выдавила улыбку и, держа букет над головой, поспешила ретироваться к стойке бара, так быстро, насколько хватило ее ног. Что же это такое? Будь это на английской свадьбе, она бы, наверное, уже лежала, упившись, где-нибудь под столом в алкогольном забытьи и ничего подобного не произошло бы.

— Леди и джентльмены, — закричал свадебный певец, — давайте выясним, кому достанется эта девушка!

Одинокие мужчины гораздо неохотнее принимали участие в этом ритуале, не желая вызывать смех публики. Крепким сицилийцам в черных костюмах приходилось уговаривать их пойти на танцплощадку, и они стояли вразброд, как бы без определенной цели. Глен неловко прятался позади всех. Он бросил взгляд назад на Джози, поморщившись от неловкости, и Джози ответила ему ободряющей улыбкой. На сцене Джек присоединился к Марте и сейчас под звуки песни «Раздевающий» и под пронзительные визги толпы гостей, сопровождаемые их плотоядными взглядами, стаскивал с ноги Марты бледно-голубую кружевную подвязку.

Джози сделала большой глоток шампанского. Интересно, подумала она, смогла бы она когда-нибудь дозреть до того, чтобы полюбить этого человека, женой которого стала ее двоюродная сестра. Его руки совершенно не смотрелись на бедрах Марты. Они были пухлыми, белыми и морщинистыми, руки, напоминающие мерзких червяков, что живут во фруктах, и они прикасались к гладкой, загорелой коже Марты. Есть люди, которых просто невозможно представить занимающимися сексом, маму с папой, например, или принца Чарльза с кем-нибудь; Марта и Джек были в этом ряду. С другой стороны, ей было легко представить себя с Мэтом Джарвисом или даже с Гленом. Можно было представить и Дэмиена с этой штучкой, тем более что для нее это было часто повторяющимся ночным кошмаром.

Справившись со своей задачей, Джек помахал подвязкой в воздухе. Толпа завопила, выражая свою поддержку. И Джек тоже прошел через свадебный обряд, хотя он проделал это с гораздо меньшей театральностью, чем Марта.

— Один! Два! Три!

Он бросил подвязку назад, за спину. Она пролетела в воздухе, помедлила над головами мужчин, тянувшихся, чтобы схватить ее, неловко крутя руками в воздухе. Глен послал вверх свое сильное тело, подпрыгнул выше всех и схватил летевший к нему кружевной пустячок. Гости дико ревели, одобряя его молодецкий поступок.

Глен великодушно поклонился публике и с триумфом понес свой трофей, держа его над головой.

— Дамы и господа, приветствуйте главного шафера мистера Глена Доннели!

Оркестр заиграл что-то победное, и барабан забил оглушительную дробь.

— Приглашаем счастливую пару на танец! — Певец разогревал себя для того, чтобы выдать что-то громкое, но романтическое.

Счастливую пару? Джози залпом допила шампанское.

Рядом с ней появилась Марта.

— Это о тебе, — хрипло прошептала она. — Иди, возьми его.

Джози состроила шутливо-недовольную мину и посмотрела на пойманный букет, высившийся горой над ее запястьем.

— Спасибо, сестричка, — радостно прошептала она в ответ и направилась в центр зала.

Там уже стоял Глен, широко раскинув руки, готовый принять ее в свои объятия. Ну что ж, наверное, все не так уж плохо, тихо улыбнулась она сама себе.

Он обнял ее, и опять раздались подбадривания гостей. Марта вновь была на сцене, спокойно хлопая им, и Джек вторил ей своими хлопками. Она выглядела бледной, и Джози со всей глубиной осознала, что силы ее сестры уже на пределе.

— «У нас торжество сейчас…» — затянул певец.

Глен закружил Джози в вальсе, выведя ее на самую середину зала, здесь к ним присоединилось еще несколько пар.

Глен склонился к ее уху.