— М-может, не надо?
Я с трудом подпихнула его к креслу и, толкнув под колени, радушно усадила гостя около низенького столика. А пока я расстилала ковер, успела заметить косой взгляд, который как бы незаметно Линек кинул на Кейна, и как последний поежился.
Надрывно заскрипел карандаш.
Мне вспомнилось, что я не удосужилась представить гостя. Совсем забыла о хороших манерах.
— Линек, это АраКейн… — Мастер даже не поднял голову, чиркая что-то на планшете. Неровные белые пряди, торчащие в разные в стороны, свешивались на лицо. Хотя, я и так знаю, что выражение у него было сосредоточенно-мечтательное, все же не помешало бы и посмотреть на того, кого тебе представляют. Впрочем, о чем это я? Это, ведь, Линек. Иного от него и не приходится ожидать. — А это ДзеЛинек, он из моей пятерки.
Сокурсник сжато поздоровался, а Линек только кивнул, не поднимая головы.
— Сейчас принесу чай. Думаю, Айк не расстроится, если я похозяйничаю на кухне, пока он спасает человечество.
На мои слова Мастер Мороков никак не отреагировал, пропустив шпильку мимо ушей, собственно, я и не рассчитывала на иную реакцию. А вот сокурсник встревожился.
— Ция, н-не надо, правда, я не голоден.
Не хватало только щенячьих глаз, протянутых за мной вослед рук и криков: "Ция! Не уходи!!!"
Да что с ним может случится, в самом деле? Линек, конечно, странный, но еще не дошел до той стадии, когда и на людей бросаться не зазорно.
В общем, я оставила этих двоих наслаждаться обществом друг друга, а сама направила стопы в святая святых черноволосого Мастера-взломщика, чувстуя себя просто каким-то вандалом. Даже каблуками старалась не сильно по паркету стучать, дабы не нарушать благоговейную тишину.
Перед тем как отправиться "по делам" черноволосый позаботился о своих криворуких, безглазых товарищах и оставил прямо на столе все, что нам могло понадобиться. Все — это буквально, от двузубой вилки, до вазочки с дробленым кардамоном, который Салир иногда добавляет в кофе. Плюс ко всему вышеперечисленному Айк составил список с подробными инструкциями как и что использовать. Нда, очень уже ему не понравился тот бардак, который "сам собой" образовался в день разборок с Дэльей.
Когда я вплыла в гостиную с подносом, там по-прежнему царил мир и покой. Прям как на кладбище. Кейн, чуть покраснев, рассеянно поглаживал прутья клетки с канарейкой, которую держал на коленях. А сам он, прямо в сапогах, сидел на спинке кресла — ногами на сиденье. Линек с Салиром, как борзые в стойке "служить", устроились напротив.
Я чуть поднос из рук не выронила.
Из горла против воли вырвался то ли хрип, то ли клекот.
— А… — с облегчением улыбнулся Кейн, нервно посмотрел в сторону Салира, который и не думал отводить от моего однокурсника взгляд. — Это ты. С чаем. Ик!..
О, Господи.
Сжав зубы, я поставила поднос на стол. Линек, потянувшись, сам взял чашку и, как ни в чем не бывало, поднес ее к губам, поддерживая блюдце левой рукой. Салиру же я сунула чашку с чаем прямо в руки, по-моему, даже выплеснув несколько капель на его черную шелковую рубашку с длинными рукавами.
— Спасибо, — чуть прищурился блондин, нежно улыбаясь персонально для меня.
Кейн издал какой-то невнятный звук.
Угу. Перьями поперхнулся, не иначе.
Я тоже улыбнулась и, наклонившись, сквозь прошипела:
— Что тут происходит?
Салир тихо хмыкнул, стрельнул глазами мне за спину — туда, где верхом на кресле сидел Кейн. И, кажется, взгляд его стал более чем прохладным. А руки механически натянули рукава пониже, чуть ли не до самых пальцев.
— С твоим другом общаемся.
То, что он издевается не вызывало сомнений. Вот только зачем делать это настолько демонстративно, я не понимала. А от того начинала злиться уже по-настоящему.
— Странно общаетесь, — наклонившись еще ниже, холодно проговорила я и распрямилась с улыбкой. — Угощайся Кейн. А потом я тебя в комнату провожу.
— Нет! — одновременно произнесли оба, сокурсник поспешно, блондин — непреклонно. И даже Линек согласно потянул чай.
Я поджала губы, чувствуя, что начинаю заводиться. А потому похлопала по карманам, нащупала платок и быстро затянула узел на затылке. На всякий случай. Мало ли?
— Что значит "нет"? — ласково поинтересовалась я у мужчин.
— А то и значит. — Салир с Кейном, не отрываясь, смотрели друг на друга, причем выражения у них были престранные. — Твой друг отказывается оставаться с нами под одной крышей и уже уходит, правда ведь?
Ореол угрозы, окружающий блондина, распространился уже на всю комнату.
— Да, Ция, я, пожалуй, пойду…
— Сиди и не пикай! — рявкнула я, и тут же села там, где стояла. Хорошо, что попала в кресло, а то бы заработала себе синяк на нежном месте.
Моей вспышке удивился, как ни странно, только Линек, который с какой-то маниакальной заинтересованностью принялся меня разглядывать. Я незамедлительно почувствовала себя крысой под стеклом.
Ладно, со своей неадекватной реакцией разберусь потом.
— Мальчики мои хорошие, — пропела я, и теперь на меня смотрел и Кейн — удивление было написано на его лбу огромными буквами. — Рассказывайте, что происходит.
— Ничего, — с долей презрения произнес блондин и, скривив губы, поставил чашку на пол. В моем бедном сокурснике он уже прожег взглядом дыру. Большую такую, дымящуюся. С оплавленными краями.
В самом деле, единственным более менее подходящим под ситуацию объяснением могла бы быть банальная ревность, но не с этими людьми и не со мной. Да и, в самом деле, кого тут к кому ревновать? Линека к Кейну? Или канарейку нашу, Филиса, к нему же? Вот только за что?
Нет, они сведут мня с ума.
— Ничего? Отлично! Тогда, Кейн, пошли. Давай, давай, отрывай седалище от подголовника, отпускай клетку — и вперед.
Изобретатель прижал клетку с Филисом к себе еще крепче и замотал головой.
Да что за бред тут творится?!
Но этот вопрос, как оказалось, был из разряда риторических, потому что коллеги упрямо молчали. Форменный сумасшедший дом, точь-в-точь.
— Ция, я не хочу тебя обременять, правда. Я и правда пойду… — Сокурсник, настороженно посмотрев в сторону Линека, начал осторожно соскальзывать и даже почти коснулся пола носком сапога.
— Не мели ерунды, — довольно-таки резко отрубила я. — Остаешься на ночь, а утром вместе перейдем в Академию.
— Каблук не давит, а? — поинтересовался у Кейна блондин, вытягивая ноги и скрещивая лодыжки.
— А? — переспросил, не сообразив, сокурсник.
Я открыла рот, но Салир почувствовал вкус и останавливаться не собирался.
— Говорю, в вашей паре матриархат?
— Салир, прекрати.
Но взывать к его разуму было бесполезно. Ему, как говорит Айк, вожжа под хвост попала.
Сын Северного графа с несоизмеримым презрением ко всему бренному миру повернул голову в мою сторону. Взгляд у него был холодный, настоящий наследник Северной Крови, угу. Вот только, раньше я думала, что улыбаться с некой легкой сумасшедшинкой — это прерогатива Линека. Ан, нет. Теперь и Салир в туже степь пустился. С чего бы?
— Как здорово ты освоилась в пятерке, Ция. Раньше я думал, что барышни тушуются в обществе мужчин, а вот ты привыкла быстро и четверых тебе уже не хватает. Ты теперь пятого привела.
Кейн обхватил клетку, как отца родного — бедный Филис забился внутри, ругаясь на своем птичьем языке последними словами и поднимая крыльями пыль и перья.
— Не напрашивайся на пощечину, — промолвила я не менее холодно. Вот же чертов провокатор. Так и надеется, что я подорвусь с места и умчусь из дома, хлопнув дверью. Ан, нет, дорогой. Не такое слышала, и ничего, жива до сих пор.
Вообще-то, господин всезнайка должен был бы догадаться, что на меня подобные приемчики не действуют. Или ему так на нас наплевать, что он даже не удосужился присмотреться? Хотя, ладно, Кейн ему действительно безразличен, но вот к члену своей собственной пятерки он мог бы относится и помягче.
