— Обязательно! — горячо произнес КасскэЭсан и, улыбнувшись, с независимым видом прошел мимо.
Вайн пробуравил его спину ничего хорошего не предвещающим взглядом, и вновь превратился в этакого хладнокровного аристократа. Н-да, брат действует на него замораживающе, это точно.
— Милый юноша, — изрек свое мнение Салир и с одобрением посмотрел на младшего брата.
— Только обойдитесь без скандалов, будьте любезны, — попросила я, одергивая рукав. И почему мне постоянно кажется, что браслет выглядывает? Наверное, это нервы.
— А если поссоримся, нас всех переселят в одну комнату? — хмыкнул Вайн.
— Это на крайний случай, — предупредила я. — Но если вы еще раз сцепитесь, можешь быть уверен, так и будет.
Вайн переменился и в лице и с мольбой посмотрел на меня.
— Еще раз?
В голосе Салира не было никаких эмоций, но первокурсник все равно съежился. Правда, он почти сразу совладал с собой и выпрямился, решив, видимо, с честью принять наказание, которое ниспошлет ему судьба в облике старшего брата.
Я чуть прикрыла глаза. Судя по реакции, Салир об этом не знал. А я проболталась.
— Салир, я оговорилась…
— Я знаю! — отрезал он, и повернулся к брату. — И что ты скажешь?
Тот дерзко вздернул голову.
— А что не так? Вы с Шарианом тоже не лучшие друзья! И отец с Гирдом!
— Это совсем другое.
— Тоже самое!
Салир угрожающе нахмурился.
— Отец с Гирдом никогда не станут бить морду друг другу!
Я быстро встала между ними и вытянул руки, потому что младший уже сжал кулаки. Вот тебе и Северная кровь. Вспыхнул, как тополиный пух, забушевал, заметался. Да и старший хорош, зачем провоцирует?
— Молодые люди, — менторским тоном произнесла я, надеясь, что такое обращение от пятидесяти семилетней девчонки собьет их с серьезного настроя. — Возьмите себя в руки. — И обратилась к Салиру как к старшему, а значит более мудрому по умолчанию. — Вайн всего лишь берет пример с тебя. А это значит…
— Не учи, — хмыкнул он, складывая руки в карманы брюк. — Я не вызывал домашнего психолога. — И снова с недовольством младшему: — Отец с КасскэГирдом работают вместе, разногласия — часть их работы…
— Только не говори мне, что они терпеть друг друга не могут потому, что таков их профессиональный долг! — фыркнул первокурсник, яростно сверкая глазами.
Младшие не любят, когда с ними разговаривают, как с маленькими детьми, а именно это Салир и делал. Во всяком случае, тон у него был такой, будто он объяснял младенцу почему небо голубое.
Я склонила голову на бок. Зачем Салир целенаправленно выводит Вайна из себя?
— Мы с Шарианом вообще не ругаемся… — не слушая брата, продолжал гнуть свое парень.
— О, да! Вы просто на дух друг друга не переносите! — отрывисто бросил младший.
— Хватит! — холодно проговорила я и поймала взгляды обоих. Учитывая то, что они стояли по разные стороны от меня, это было весьма непростой задачей.
Салир схвати меня за руку, задрав рукав до локтя, и оттащил за спину, чтобы не мешалась, значит. И, как назло, за правую. С Носителем.
— Я не опущусь до такого… — презрительно сморщился Вайн.
За спиной раздалось короткое, но очень эмоциональное восклицание. Я мгновенно забыла обо всем, что хотела сказать возомнившему о себе слишком многое котенку и его далеко не выгодно смотрящемуся брату, обернулась, но никого не увидела. Коридор был пуст.
Этого мгновения, когда я отвлеклась, братьям хватило чтобы помириться. Или решить, что продолжить семейные разборке стоит потом, без посторонних глаз.
— Ция, ты вроде как торопишься? — насмешливо осведомился Салир.
Я сосчитала до десяти и с улыбкой обернулась к братьям.
— Мы, женщины, такие рассеянные. Особенно когда нас отвлекают.
— Думаю, ЭнэнаИлян, которая передала такое насыщенное эмоциями послание, будет не в лучшем расположении духа, если ты опоздаешь.
— Можете меня не ждать, — бросила я, пускаясь уверенным, но очень быстрым шагом. Почти бегом.
Правда, моих усилий братья даже не заметили. Как шли неспешно, так и продолжали идти. Конечно, ноги-то у них вон какие длинные. Куда мне от таких шпал убежать? Вот именно — некуда.
Уже около двери, когда я собиралась вежливо послать обоих лесом, Салир вдруг шагнул вперед и согнулся в серьезном, уважительном поклоне. Разве что к ручке не приложился.
— До скорой встречи, Ция, — открыто, самую малость предвкушающе улыбнулся он, и я подумала, что впервые вижу нормальное выражение на его лице, а не застывший коктейль высокомерия, гордости и безразличия.
Странно, очень странно, — решила я и забыла. Зря, ой, зря…
Дверь была приятного изжелта-коричневого оттенка. Правда, многочисленные глубокие царапины наводили на размышление о склонности хозяйки комнаты к некоторой эксцентричности. То тут, тот там проглядывал потемневший от времени слой старой краски, но общий вид это совершенно не портило.
На самом видном месте приклеен ярко-желтый лист с малиновой надписью: "Стучись с любовью". В общем, самая обычная дверь. Если не знать, что за ней сидит цербер и наверняка прожигает дверь свирепым взглядом.
Я вздохнула и нерешительно потянулась к круглой резной ручке. Как не хочется умирать в самом расцвете сил…
Распрощавшись наконец-таки с братьями, я едва успела расслабиться, решив, что все самое плохое на сегодня закончилось, как взгляд мой упал на часы… В которых оставалось песка едва ли на четверть часа. А это значит, что я безнадежно опоздала.
Мне подумалось, что Илян такая добрая, милая Илян, конечно же меня простит. Особенно если я расскажу ей про утренний приход Зарана. Она меня даже пожалеет…
Я содрогнулась и отступила, не прикоснувшись к двери. Пожалуй, схожу-ка я сначала в библиотеку. Ведь смерть — не оправдание для ЛийфаАльта. Книги возвращать нужно в срок, не смотря на обстоятельства, любит повторять он. "Почему не вернули книги, юноша? Ах, вы выпали из окна, сломали обе ноги, три ребра и большой палец на правой руке? Ну, молодой человек! Что за детский лепет! Попросили бы товарищей занести! Ах, у вас сотрясение мозга? Если бы было что сотрясать — вернули учебники еще две недели назад, они могут понадобиться вашим товарищам. Ах, завтра бы принесли? Это все только отговорки! Придется выписывать штраф… Да, да, вот здесь распишитесь. Ах, да, у вас палец сломан, как я мог забыть! Ничего, крестик поставьте. И чтобы такого больше не повторялось, иначе лишитесь читательского билета!"
В общем, когда я все-таки решилась постучаться к Илян, времени до общего сбора оставалось ровно двадцать минут.
Подруга встретила меня так, как я ожидала. Даже хуже.
В ее комнате было темно, стекла светились нарисованными звездами и огромным жутковато улыбающимся полумесяцем. Салатовые шторы слабо фосфорицировали в темноте и таинственно переливались. Качаюшиеся на длинных нитках колокольчики едва слышно позванивали.
— Ну, и? — обманчиво спокойным тоном спросила Илян. На ее гладко зачесанных волосах голубоватыми бликам отражался магический светлячок. На этот раз темно-синий, почти черный. — Где тебя черти носили?
Я окинула комнату взглядом и ужаснулась. Когда Илян в таком настроении, с ней лучше не связываться.
— Вот, — я выставила перед собой сверток, словно щит, — я уже сходила за мантиями.
Илян закусила губу, будто раздумывала, поругаться еще или простить меня.
— Ты безнадежна, — наконец махнула рукой она, — а времени нет. Ну что встала соляным столбом? Иди сюда! Давай эту черную штуку, одеваться буду… Так, а ты чего тормозишь? Давай, давай, работай!
Я усмехнулась и принялась аккуратно раскладывать одежду на кровати. В этот раз прокатило. Убивать меня не будут. Так, поверхностное промывание мозгов устроят и все. Легко отделалась, что еще сказать.
По какой-то особенной традиции Академии, все выпускники прежде чем идти на торжественное вручение аттестатов собираются в столовой. Откуда она взялась, традиция эта, я не знала, да и сейчас не знаю, но, факт остается фактом. Так что после серии недовольных монологов, когда Илян объясняла мне, какая я на самом деле скудоумная и безответственная, а я кивала в такт словам, безропотно соглашаясь со всеми эпитетами, мы направились в самое частопосещаемое и любимое помещение всех студентов.
