Послышались медленные шаркающие шаги Весимира, он мог двигаться совершенно бесшумно, не смотря на свой преклонный возраст, но делал это только, когда хотел подобраться незамеченным. Возможно, он уже не раз подходил к двери библиотеки, но сейчас он шаркал и кряхтел так, что слышно его стало еще в самом начале длинного коридора. Он заглянул в дверь и тихо позвал.

— Рута! Пора ужинать, все уже ждут тебя за столом!

— Весимир, — обратилась к нему Рута, поднимаясь по лестнице ведущей к двери. — Почему ты не сказал мне, что проводились эксперименты над девочками?

— Ты не спрашивала.

— Ладно. Спрашиваю теперь.

— Это было давно, лет так…даже не помню уж сколько. Ничего из этого не вышло, ни одна девочка не выдержала, — произнес он, повернувшись к ней спиной и зашаркав обратно.

— Ты хочешь сказать, что все подопытные девочки умерли? — Рута попыталась заглянуть ему в лицо. — Все до одной?

— Все, кроме одной, — тяжело вздохнул старик, пряча от нее глаза. — Только одна выжила, но с ней не произошло никаких изменений, кроме, полной потери памяти. Ее потом удочерили какие-то люди, но какие точно не знаю, потому что не я этим занимался.

— А кто занимался? — не отставала Рута.

— Тот, кто занимался, уже ничего тебе рассказать не сможет. Он лет сорок, как мертв.

— А Хроники. Где они?

Он остановился, и устало посмотрел на нее. Всегда, когда тема ему была неприятна или он просто не хотел что-то обсуждать, он смотрел таким бесцветным, почти безжизненным взглядом, говорящим о том, что старик этот безумно ото всего устал и давно уже ничем не интересуется. Но стоило поблизости появиться кому-нибудь из обучаемых мальчишек и казалось, будто полвека слетало с его старческих плеч. Он настолько преображался, что трудно было поверить, что это один и тот же человек.

Рута уже давно не попадалась на эту уловку. Она ласково улыбнулась и елейным голоском произнесла:

— Скажи, пожалуйста, где они?

— Где-то в библиотеке, — мученически улыбнулся он ей в ответ. — Но там ничего интересного нет, только пару строк о том, что все девочки погибли во время испытаний. Поверь, Рута, больше того, что я тебе сейчас рассказал ты не найдешь ни в одной книге и уж точно ни кто тебе не расскажет.

— Ну, хорошо! Ответь мне только на один вопрос: какая была эта девочка?

— Обыкновенная она была, — Весимир начинал сердиться. — Самая что ни наесть обычная девчонка! Худенькая такая, волосы ни темные, ни светлые. Больше ничего не помню, давно это было.

Рута положила ему руки на плечи и заглянула в глаза.

— Это могла быть моя мать? — спросила она, дрогнувшим голосом.

— Не знаю, — ответил старик, стараясь не смотреть на нее. — Все может быть.

— Отец был старше матери на десять лет. Вспомни, пожалуйста, когда эта девочка была здесь, и сколько ей было лет?

— Хорошо, я постараюсь вспомнить. А сейчас пойдем ужинать.

Они вошли в большой зал с пылающим камином, там за столом сидели Цири, хмурый и угрюмый Эскель и трое мальчишек тринадцати-четырнадцати лет. Уставшие ждать дети, толкались и строили друг дугу рожи, но старались делать это так, что бы не замечал суровый учитель.

— Каждый раз одно и то же. По два часа жди ее, — проворчал Эскель.

После того, как Трисс бросила его, он превратился в страшного зануду и ворчуна. Все старались по возможности не обращать на него внимания, да и он, казалось, больше разговаривал сам с собой.

— Ну, как успехи? — спросила Цири, усевшуюся за стол Руту. — Есть, что-нибудь новое?

— Есть. Расскажу после, а сейчас давайте отметим это дело!

Рута налила всем кроме мальчиков в кубки «Белую чайку». Эскель не дожидаясь остальных, тут же одним глотком осушил свой кубок, опять что-то, проворчав себе под нос.

— Выпьем за то, что бы все наши битвы были удачными! — произнес Весимир.

Рута отпила приятно обжигающий холодом напиток и закрыла глаза в ожидании эффекта. Очень быстро появилась легкость и ощущение полета.

— Завтра перерою всю библиотеку… — она осеклась под суровым взглядом старика. — Вернее потом сделаю это, а завтра займусь малявками.

— Кто это малявки?! — в один голос закричали мальчишки.

— Ах, значит не малявки? Тогда завтра по «мучильне» пройдете взрослую норму! — смеясь, ответила Рута.

Хорошее настроение взрослых, разбавленное ведьмачьим коктейлем, всегда выходило боком ученикам. Они насупились, молча исподлобья посматривая на повеселевшую ведьмачку.

— Я поеду с тобой. Кэльпи давно пора размяться, — сказала Цири, допивая свою «чайку».

Мальчики теперь и ее одарили обиженным взглядом. Эскель усмехнулся, его вечно плохое расположение духа, «чайка» делала еще более мрачным и злым. Он скривил изуродованное шрамом лицо и спросил с издевкой:

— С каких это пор ведьмаки стали тренировать своих учеников на «мучильне», сами разъезжая верхом?

Ведьмачки, как обычно проигнорировали его высказывание. Но он не успокоился, и сам решил ответить на свой вопрос.

— Видимо с тех пор, как ведьмаками стали глупые бабы!

Цири вскочила, готовая броситься на потерявшего всякую сдержанность, Эскеля. Рута остановила ее, и, потянув за руку вниз, усадила на место.

— Я думаю, не стоит обращать на него внимания, — сказала она, обращаясь к Цири, но так, что бы он слышал каждое слово. — Что ты хочешь от ведьмака мужского пола, который ведет себя, словно девка-брошенка: постоянно ноющая и сетующая на свою судьбу? Ведьмак, лелеющий и холящий свою обиду, превратившийся в женоненавистника, только себе самому кажется таким серьезным и загадочным, а на самом деле просто смешон!

Теперь настала очередь Эскеля, вскочить. Он засопел и, откинув ногой лавку, на которой сидел, сжав кулаки, уставился на Руту.

— Сядь на место, немедленно! — голос Весимира, прозвучал грозно и властно. — Рута, будь любезна, попридержи свой ядовитый язычок, а ты не нарывайся на правду, если не можешь ее достойно проглотить! Что вы тут устроили? Забыли, что на вас смотрят ученики?

Ученики действительно смотрели во все глаза, раскрыв рты. Они готовы были пройти по полосе препятствий две взрослые нормы, только бы досмотреть этот спектакль до конца, но взрослые успокоились, послушные Весимиру. Разочарование отразилось на лицах детей, заметив это, старик приказал им заканчивать ужин и отправляться спать.

Эскель снова наполнил кубки, вид у него был как у побитой собаки. Руте стлало жаль его, она примирительно улыбнулась и мягко произнесла:

— Ладно. Забудь.

— Забыто, — ответил он, и голос его стал таким же, как прежде. — И ты прости.

Утро выдалось хмурым и морозным. Вчера казалось, что весна пришла окончательно, и теперь каждый день будет наполнен ярким солнечным светом, звоном капели и веселым щебетанием птиц, но в это утро вернулась зима с холодным ветром и пасмурной погодой.

Ведьмачки ехали по утоптанной тропе, кутаясь в плащи и наблюдая за бегущими впереди учениками. Простая, но удобная холщовая одежда пропиталась потом на спинах мальчишек. Они преодолевали преграды из сваленных деревьев и камней, не сбавляя скорости, бежали по тонкому тросу, натянутому над глубоким оврагом, хватаясь за ветки деревьев, перепрыгивали через ямы, падали и вставали, утирая носы рукавами, бежали снова.

— Если и вправду моя мама и есть та выжившая девочка, то это все объясняет, — закончила Рута свой рассказ о вчерашних находках.

— А что говорит Весимир? — задумчиво спросила Цири.

Рута махнула рукой и усмехнулась.

— Он говорит, что ничего не помнит, но ты же знаешь — он никогда не умел прикидываться.

— Зачем?

— Боится, что я сбегу сразу, как узнаю, какие надежды он возлагает на меня. — Рута вытащила веточку, запутавшуюся в гриве коня. — Я поняла это вчера вечером. Не зря всю зиму он ведет со мной разговоры о том, как сложно мальчишкам достаются знания, и как легко я получила все что умею. Как будто у меня не было изнурительных тренировок и занятий!