После отъезда Ардена жизнь в герцогском замке абсолютно не изменилась. Раньше почти ни кто не замечал его присутствия, а сейчас, ни кого не волновало его отсутствие. Кроме, конечно же, старого Засимы, который уж и не чаял дожить до возвращения хозяина. Герцог с герцогиней, наслаждались одиночеством и тишиной в замке и даже реже стали выезжать в гости, но этот покой не продлился долго.

Капризный и вздорный характер Инептины проявился сразу же после свадьбы. Только войдя в дом своего мужа, ей тут же захотелось все изменить и подладить под себя, на что свекровь отреагировала очень бурным недовольством. После почти двадцати дней беспрерывных скандалов и истерик молодая пара переехала обратно к родителям невесты, потому как мать мужа наотрез отказалась отдать им в пользование второй свой дом в центре Хагги, пока невестка не попросит ее об этом вежливо и уважительно. Инептина не смогла из себя выдавить даже «пожалуйста», устроила очередной скандал, и свекровь просто указала ей на дверь.

Вернувшись к родителям закаленная в боях, ощутившая себя взрослой и полноправной хозяйкой в своей семье, Инептина и здесь начала устанавливать свои порядки. Отец по своему обыкновению сразу самоустранился и почти перестал выходить из своей комнаты, заткнув уши берушами, что бы не слышать визгливых воплей вечно скандалящих матери и дочери. Так же поступил и новоиспеченный супруг. Принявшая на себя весь удар герцогиня Ливида, превратилась в самую настоящую фурию и изо всех сил пыталась переселить молодую пару в свое родовое поместье, но дочка, как две капли воды и внешне и по характеру похожая на мать, желала жить только в замке, и в свою очередь старалась отправить в деревню родителей.

Арден, на свое счастье, всего этого не знал и не видел. Он ехал туда, куда ведет дорога в поисках своей судьбы и предназначения. Заснеженная дорога вела в сторону моря и шла через лес по широкой просеке. Падал мягкий снежок, и жизнь казалась юноше, такой же белой и пушистой. За все недолгое время его путешествия люди ему встречались, по большей части приветливые и душевные, из чего он сделал вывод, что таких в мире гораздо больше, чем грубых и злых. Конечно, ему и в голову не приходило, что богатая одежда, туго набитый кошелек и меч на боку, располагают обычных людей к почтительному отношению, а то, что бандиты пока не повстречались — это просто везение, которое на этой просеке и заканчивалось.

Он только услышал слабый свист, тут же ощутил удар в правый висок и в глазах потемнело. Очнувшись, увидел возвышающиеся над собой кусты лещины. Страшно болела голова, тело сводило от холода. С трудом, приподняв голову, он обнаружил себя совсем раздетым и связанным. Одежда, деньги, меч и кобыла исчезли. Рядом лежало грязное тряпье, чьи-то старые дырявые ботинки и покрытый засохшими пятнами крови кружевной платочек.

Все попытки выпутаться из веревок, оказались совершенно напрасны и лишили его последних сил. Ноги и руки окоченели. Несколько раз, позвав на помощь, он понял, что это бессмысленно и, попытавшись расслабиться, заливаясь слезами, приготовился к смерти.

Вдруг послышался хруст снега, и через мгновение над ним нависло распухшее, покрытое синяками и ссадинами лицо, одетого в лохмотья, молодого человека. Постояв немного, он быстро принялся развязывать узлы на веревках спутавших Ардена.

— Успокойся, — помог ему подняться юноша, — и оденься, тебе тоже оставили лохмотья!

— Ты кто такой? — посмотрев на него дурным глазом, спросил Арден.

— Я Ратиол! Меня тоже ограбили!

Быстро натянув на себя лохмотья и ботинки, положив платок ближе к сердцу, дрожа от холода и держась за кровоточащий висок Арден, покачиваясь, вышел на просеку. На дороге валялся окровавленный булыжник, и виднелись уходящие в лес, следы нескольких пар ног и копыт, за ним последовал и парень.

— Я думаю, что надо идти по следам, найти подходящий момент и отобрать у разбойников, все, что они у нас украли!

— А если они нас поймают и убьют? — Ратиол опасливо посмотрел вокруг. Тут же выпрямился и добавил, — Только не подумай, что я трус! Просто я осторожный и осмотрительный!

— Тогда будем действовать смело, но осторожно и осмотрительно! Идет?! — спросил Арден, проверив на прочность найденную им большую палку.

— Согласен! — ответил парень.

Пройдя в глубь леса немногим больше стае, им пришлось вернуться назад, потому что начавшийся снегопад, полностью скрыл следы разбойников. Раздосадованные и угрюмые юноши, поплелись по просеке, дрожа от холода.

— Ты как здесь оказался? — спустя некоторое время спросил Арден у своего нового товарища.

— Я ехал в Дорьян к своей тетке, — тяжело вздохнул юноша. — Мой отец погиб на войне, мама умерла в прошлом году от чахотки, а бабушка десять дней назад. Собрав все, что она мне оставила, я отправился туда, куда она велела перед смертью. А ты?

— А я просто сбежал из дома.

К вечеру дорога привела их в небольшую деревеньку. Выбрав самый большой и богатый дом, молодые люди зашли во двор, и постучались. Дверь открыла пухленькая, розовощекая девушка, скривив круглое, как тарелка лицо в брезгливом выражении, она тут же скрылась и через минуту появилась снова с горбушкой ржаного хлеба, кинув ее под ноги юношам, поспешно захлопнула дверь.

— Сударыня! — воскликнул Арден, снова постучавшись. — Вы нас не правильно по…

На сей раз, дверь открыл крепкий и коренастый мужик средних лет. Не произнеся ни слова, он подставил под нос Ардена увесистый кулак. В висках юноши застучало, кулаки сжались, и если бы Ратиол не оттащил его в сторону, наверняка бы смазал мужику по физиономии. Смачно сплюнув, кмет усмехнулся, и дверь снова закрылась.

— Ты с ума сошел, что ли? — затараторил парень, вытирая нос ободранным рукавом. — Вот сейчас бы нам еще и кметы бока намяли! Мы же для них нищие!

— Я хотел объяснить! Нас обокрали… Может обратиться с жалобой к местному солтысу?

— Послушай Арден! Ты что с Луны свалился? Какие жалобы, какой солтыс? Посмотри на себя! Что ты ему скажешь, что ты сбежавший из дома принц и покажешь ему свою голую задницу? — усмехнулся Ратиол. — Давай хватай горбушку, и валим отсюда! Пойдем лучше вон к той косой хижине на краю деревни, там больше шансов найти ночлег!

И действительно живущая в хижине бедная женщина не отказала им в помощи и разрешила переночевать в хлеву, зарывшись в сено. Несло навозом, чувствовалось, как мыши копошатся рядом, блеяла овца, но согревшимся первый раз за день юношам, все это показалось раем.

— Все-таки как мало нужно человеку для счастья! — философски отметил Ратиол, засыпая. — Чем меньше имеешь, тем меньше и нужно!

Утром совсем не хотелось вылезать из теплого и сухого стога. Даже думать о том, что надо опять мерзнуть было страшно, но явившаяся кормить овцу хозяйка хижины, вежливо намекнула молодым людям, что пора вставать.

— Большое вам спасибо! — начал благодарить ее Арден. — Если бы не вы…

— Да чего уж там, — сказала женщина. — Можете остаться, подсобите по хозяйству. Мужика-то у меня нету, а деток трое. И дров надыть, и воды принесть, и хату подлатать. Десертов всяких у меня нет, но краюху хлеба, да квашеной капусты или грибов соленых для вас найду. А звать меня Василя.

— А нам больше и не надо! — воскликнул Ратиол, плюнув на ладони. — Давай Василя, показывай, чего надо делать.

За десять дней покосившаяся избушка превратилась вполне справную хату. Арден диву давался, как все спорилось и ладилось в руках его нового приятеля, в то время как у него самого не выходило даже вбить гвоздь, что бы не попасть по пальцу.

— Где ты научился всему этому? — спросил он у юноши.

— Когда в семье две женщины, одна из которых больна, а другая — в преклонных летах, и ты один мужик, приходиться уметь делать элементарные вещи.

— Элементарные?! — усмехнулся Арден, посмотрев на свои сбитые пальцы.

— Да ладно! Не расстраивайся! Это не сложнее, чем махать мечом… наверное.