— К Налимовым.

— Минуту… — Он позвонил. — Елена Юрьевна, к вам две девочки пришли.

— Пропустите.

Шикарный лифт с зеркалами поднял девчонок на восьмой этаж. Дверь в квартиру была открыта. На пороге стояла женщина в черном.

— Здрасте, — поздоровались с ней обе Юльки.

Женщина молча кивнула.

— Антон дома? — спросила Чижикова.

— Антон? — с безжизненной интонацией повторила женщина. — Нет, его нет.

— А когда он будет?

— Никогда не будет, — странно ответила женщина.

— Вы не могли бы ему передать, что приходила Юля. Мы с ним позавчера встречались и…

— Какая глупая шутка! — резко оборвала Чижикову женщина. — Глупая и жестокая!.. — Дверь захлопнулась.

Юльки растерянно посмотрели друг на друга.

— Чего это с ней?

— Может, она того? — Чижикова покрутила пальцем у виска.

— Чи-и-жик, — вдруг с придыханием произнесла Рыжикова, — кажется, я вспомнила, где видела твоего Тоху.

— Где?

— На кладбище.

— На каком кладбище?

— В Комарове. Помнишь, прошлым летом я с родителями ездила за черникой. Ты еще не захотела с нами ехать…

— Ну?..

— Там, прямо в лесу, есть кладбище. На нем всякие знаменитости похоронены. Ахматова и этот, как его…

— Короче, — нетерпеливо потребовала Чижикова.

— Мы набрали черники и от нечего делать зашли на это кладбище. Там я и видела надгробие с фоткой твоего Антона.

— Ой, перестань, Рыжик, — поморщилась Чижикова. — Ты обозналась.

— Ничего не обозналась. Покажи еще раз фотографию.

Чижикова показала.

— На кладбище точно такая же, — уверенно заявила Рыжикова.

— Да быть этого не может! Неужели ты сама не понимаешь?

— Почему — не может? Ведьма ведь говорила, что он мертвец.

— И ты поверила этой шарлатанке?

— Поверила. Мне вообще кажется, что все наши заморочки из-за нее. Она против нас колдует.

— А зачем ей это надо?

— Не знаю. А что касается Антона, я тебе клянусь — на могиле его фотка.

— Ну давай съездим, посмотрим, — уступила Чижикова.

И девчонки отправились на Финляндский вокзал. А оттуда электричкой в Комарово.

…На кладбище было тихо. Подруги брели между могил.

— Я фигею, — вертя головой, изумлялась Чижикова, — оказывается, Гоголь здесь похоронен. И Чехов…

Но Рыжиковой было не до Гоголя с Чеховым; ей не терпелось доказать свою правоту.

— Во, смотри! — торжествующе воскликнула она.

Чижикова посмотрела. И остолбенела. На могильной плите была та самая фотография, которую ей подарил Тоха. Чуть ниже тянулась надгробная надпись:

«Горячо любимому Антону от папы и мамы».

Из остолбенения Чижикову вывел писк сотового телефона. Звонил Тюхин-Матюхин. На сей раз голос детектива звучал совсем не жизнерадостно.

— Ну, девчонки, и втравили вы меня в историю. Давненько я так не рисковал…

— А что такое? — спросила Чижикова. — С Угольковым какие-нибудь странности?

— Хэ, странности, — хмыкнул в трубку Тюхин-Матюхин. — Не то слово. Тут така-а-я чертовщина.

— Какая?

— Не по телефону, — таинственно ответил детектив. — Надо срочно встретиться.

— Мы сейчас приедем к вам в агентство.

— Ни в коем случае. Туда теперь лучше не соваться ни вам, ни мне.

— Почему?

— Объясню при встрече. Вы где сейчас находитесь?

— В Комарове.

— Значит, вам до Питера где-то час добираться, — прикинул Тюхин-Матюхин. — Давайте тогда через полтора часика в баре «Два урода». Знаете, где это?

— Нет.

— Как выйдете с вокзала, сразу налево. До встречи.

— Ой, а мы не посмотрели, во сколько электричка! — закричала в трубку Чижикова. Но уже шли короткие гудки.

Чижикова передала весь разговор Рыжиковой. Рыжикова встревожилась за детектива:

— Тюхин-Матюхин рискует? Значит, ему грозит какая-то опасность?

— Может, он нас просто на понт берет, — предположила Чижикова. — Чтоб еще денежек выудить.

— Не похоже…

Всю дорогу до города подруги обсуждали странность с фотографией Антона и загадочный звонок детектива. За разговорами час пролетел как минута.

У вокзала девчонки нашли бар «Два урода», вошли в него и сели на высокие табуреты у стойки. Детектива не было.

— Что будете пить, девочки? — поинтересовался бармен.

— Нам сока, пожалуйста, — сказала Рыжикова.

— Какого?

— Мне томатного.

— А мне апельсинового, — прибавила Чижикова.

Они выпили по стакану сока. Затем по второму. Время шло. Тюхин-Матюхин не появлялся.

Наконец у входа в бар тормознула задрипанная «Мазда», и из нее вылез детектив. Увидев через стеклянную витрину девчонок, он помахал им…

А потом случилось то, что подруги видели лишь в крутых боевиках. Из-за поворота на сумасшедшей скорости выскочила «бээмвэшка». ТРА-ТА-ТА-ТА-ТА!.. — раздались из нее автоматные очереди. И Тюхин-Матюхин, изрешеченный пулями, рухнул на тротуар.

«Бээмвэшка» умчалась. Девчонки выбежали на улицу и склонились над детективом.

— Кладбище… — прохрипел он, — … ку… кол…

Это были его последние слова.

ВАУ-ВАУ-ВАУ! — послышался вой милицейской сирены.

Чижикова схватила Рыжикову за руку:

— Бежим, Рыжик!

И девчонки помчались. Когда бар «Два урода» остался за двумя поворотами, подруги перешли на шаг. Пот застилал им глаза, сердца учащенно колотились…

— Чижик, зачем мы убежали? — отдышавшись, спросила Рыжикова. — Надо было все милиции рассказать.

— Что «все»?

— Ну то, что мы наняли Тюхина-Матюхина следить за Угольковым.

— И как ты думаешь, что после твоего рассказа сделала бы милиция?

— Не знаю.

— А я знаю. Нас отправили бы в психушку.

— Почему?

— Сама, что ли, не понимаешь?

— Так мы бы им рассказали то, что ты вначале Тюхину-Матюхину рассказывала.

— А какой смысл?

— Да ты пойми, Чижик, — горячилась Рыжикова. — Убийство Тюхина-Матюхина напрямую связано с нашими заморочками.

— Я-то понимаю, Рыжик. А вот милиция вряд ли тебя поймет.

— Ну и что ты предлагаешь?

Чижикова принялась обмахивать ладонью разгоряченное лицо.

— Давай чего-нибудь попьем. Пить так хочется.

Подруги зашли в первое попавшееся кафе и взяли по банке колы. Здесь играла веселая музыка. Посетители пили соки и ели салаты. В окна светило солнце. И убийство детектива казалось каким-то наваждением.

— Неужели его Угольков грохнул? — не верилось Чижиковой.

«Угольков…» — громко прозвучало откуда-то со стороны. Девчонки закрутили головами. И увидели включенный телевизор. Передавали криминальную хронику.

— …в момент взрыва главный режиссер находился у себя в кабинете, — продолжал диктор. — Следствию удалось установить, что взорвалась кукла, начиненная тротилом. Кто принес куклу-бомбу в кабинет, остается пока невыясненным. Также неясны и мотивы этого убийства.

Криминальная хроника закончилась. Пошла реклама.

Подруги были в шоке. Но, несмотря на шок, Чижикова не потеряла способности логически мыслить.

— Если Уголькова убили раньше Тюхина-Матюхина, значит, он не виновен в смерти детектива, — сделала она вывод. — Спрашивается, кто их обоих убил?..

— Да, кто? — откликнулась Рыжикова.

— Тот, кто заказал Похмелкину кукольные гробы, — сделала еще один вывод Чижикова.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что Тюхин-Матюхин перед смертью говорил о кладбище и о куклах. — Чижикова залпом допила колу и порывисто встала. — Едем, Рыжик!

— Куда?

— На кладбище. Узнаем у Похмелкина, кто заказал ему кукольные гробики.

Когда девчонки приехали на кладбище и вошли в мастерскую, маленьких гробов там уже не было. Как и Похмелкина.

— Иван Лукич! — позвали подруги.

Нет ответа.

— Мы вам сто рублей принесли! — прокричала Рыжикова.

Тишина.

— Опять, наверное, напился и в гробу дрыхнет, — сказала Чижикова. — Давай, Рыжик, крышку подымем.

Общими усилиями девчонки сдвинули крышку.