— Но вдруг все полетит к черту? Что будем делать?

— Этого не произойдет, так как вы хорошо знаете, что делать каждому, — сказал Мейски. — Что бы ни случилось, после операции мы соберемся здесь… если деньги будут при нас, мы разделим их и расходимся… если же их не будет, тоже расходимся.

Сомнения не оставили Чандлера, но пути назад уже не было… Ведь он хорошо знал Перри и понимал, что сделает тот, откажись он от участия в операции. Да и деньги…

— О’кей… униформа отличная… фургон выше всяких похвал… пора приступать к подробному изучению расписания.

Мейски улыбнулся:

— Вот это другой разговор.

Они вернулись в бунгало.

В это теплое субботнее утро телефон в квартире Ланы Эванс подолгу звонил, но без всякого успеха. Эти пронзительные трели раздражали персидского кота, терпеливо ждущего возле холодильника. Время от времени он выражал свое нетерпение мяуканьем.

Терри Николс, жених Ланы Эванс, позвонил первый раз где-то около десяти утра. Он с неудовольствием вслушивался в долгие гудки, так и оставшиеся без ответа. Он знал, что Лана никогда не поднималась с постели раньше десяти, но ведь не могла же она не проснуться от телефонного звонка. Он хотел договориться с ней о свидании на вечер. Двое студентов, его друзей, ожидавших у телефонной будки, показывали ему на часы через пыльное стекло. Вот-вот должна была начаться первая лекция. Со свойственной юности театральностью они открыли затейливый обратный счет, и когда наконец досчитали до нуля, последовала немая сцена отчаяния. Терри с раздражением бросил трубку и побежал вместе с приятелями по коридору в аудиторию.

В одиннадцать утра из казино позвонила Рита Уоткинс. Вслушиваясь в длинные гудки, она все больше хмурилась и, слегка обеспокоенная, повесила трубку.

В половине второго Терри, поспешно пережевывая сандвич, вновь попытался дозвониться до Ланы, но безуспешно. Подумав, он пришел к выводу, что она ушла на пляж. Чуть позже двух Рита Уоткинс вновь позвонила Лане. Мария Уэллс оказалась не подготовленной к работе в хранилище. И в этом не было ничего удивительного. Работа была достаточно трудной и требовала сноровки и опыта. Мария же была слишком медлительной, и Рита хотела заменить ее на эту трудную субботнюю ночь. Любой ценой нужно было отыскать Лану.

«Что могло с ней произойти?» — думала Рита, положив трубку. У нее была в запасе еще пара часов, и она решила навестить Лану.

Хозяйка меблированных комнат, миссис Мадвик, была толстой женщиной с сожженными перекисью волосами. На ней был засаленный халат, едва не лопающийся на груди. Она с неудовольствием уставилась на Риту. Ее крепкие груди, плоский живот, длинные мускулистые ноги — все это в глазах миссис Мадвик символизировало грех.

— Она снимает комнату на третьем этаже, — сказала она. — Видела ли я ее? Нет… У меня много дел. Я не вижу людей до тех пор, пока они не приходят ко мне с какой-нибудь просьбой. А в чем дело?

— Да так. Я пыталась дозвониться до нее, но безуспешно.

Миссис Мадвик потерла себе грудь. Она страдала одышкой.

— Насколько я понимаю, она не обязана отвечать на телефонные звонки, не так ли?

Не отвечая, Рита поднялась по лестнице и нажала кнопку звонка квартиры Ланы. У двери стояла бутылка молока и лежал свежий номер «Парадиз-Сити Геральд». Подождав некоторое время, она позвонила еще раз и, так и не дождавшись ответа, огорченная спустилась вниз.

Миссис Мадвик дожидалась ее, загородив своим массивным телом дверной проем.

— Знаете… молодая девушка, — начала она, борясь с одышкой. — Девушки любят мальчиков… В это я не вмешиваюсь… Я не особенно беспокоюсь, когда мои жильцы не приходят ночевать.

Рита с недоумением посмотрела на нее, затем, ни слова не говоря, вышла под палящие лучи солнца и направилась к машине.

Детектив второго класса Том Лепски слыл одним из самых жестких офицеров в полиции Парадиз-Сити. Это был высокий, жилистый человек с обветренным лицом, птичьим носом и холодными голубыми глазами. Он был не только безжалостен, но к тому же еще и честолюбив.

В семь часов он вошел в комиссариат. На нем был отлично сшитый смокинг, кроваво-красный галстук-бабочка и начищенные до блеска черные ботинки.

Чарли Таннер уставился на него, разинув рот.

— Какого черта ты так нарядился, Том? — воскликнул он. — Ты что, возомнил себя звездой экрана?

Лепски самодовольно поправил галстук-бабочку:

— А что в этом плохого? Знаешь, что я тебе скажу, Чарли… Вот если бы парни из Голливуда увидели меня сейчас!

Чарли Таннер от души расхохотался:

— Да, если бы режиссер из Голливуда увидел тебя, он бы точно пригласил тебя на главную роль. И все же, какого черта ты так нарядился?

— Спроси у шефа… если он решит, что ты должен знать… то, возможно, и скажет. — Небрежной походкой Лепски прошествовал в кабинет Террела.

В свою очередь, Террел и Бейглер уставились на Тома, не в силах скрыть свое удивление.

— Докладываю, сэр, — превратив лицо в безжизненную маску, отчеканил Том. — Группа из пяти человек под моим командованием готова отправиться в казино. Какие будут указания?

Толстое лицо Террела расплылось в понимающей улыбке.

— Молодец, Том… Какой ты элегантный!

— Впечатляет, — добавил Бейглер. — А этот смокинг, Том, он твой или же ты взял его напрокат?

Лепски нахмурился, но Террел быстро проговорил:

— Какое это имеет значение? О’кей, Том. Смотри в оба. Ты вооружен?

Лепски отвел злобный взгляд от Бейглера и кивнул.

— Да, сэр.

— Льюис не на шутку обеспокоен. Боится ограбления. Не знаю, какие у него на это основания, но ты там не зевай. Сегодня ночью в казино будет очень много денег.

— Вы можете положиться на меня, сэр.

— О’кей. Я буду здесь до полуночи, а Джо всю ночь. Если случится что-либо непредвиденное, не мне тебя учить, как поступать.

Лепски кивнул:

— Не беспокойтесь, сэр.

— Еще кое-что, Том, — сказал Бейглер. — Несмотря на твой наряд, не забывай, что ты на работе. Так что не позволяй себе никаких вольностей. Я имею в виду выпивку и в особенности девочек. Понял?

— Да, сержант.

— И не воображай себя Джеймсом Бондом. Ты коп и находишься на службе.

— Да, сержант, — все тем же невозмутимым тоном ответил Том.

— О’кей, Том, — сказал Террел. — Можешь идти. Надеюсь, все будет в порядке.

— Да, сэр, — развернувшись, Лепски вышел из кабинета и спустился вниз. Чарли Таннер как раз сдавал дежурство.

— Держу пари, Джо умер от зависти при взгляде на тебя.

— А то как же. — Лепски поправил манжеты и галстук и, насвистывая, отправился к ожидавшей его машине.

Чарли Таннер так и остался сидеть с открытым ртом.

Около полуночи Гарри Льюис сложил документы в сейф, запер его, закурил сигару и вышел из кабинета. Его секретарша ушла несколькими минутами раньше. Льюис решил обойти игорные залы. Там он будет находиться до трех ночи, а потом — уедет на виллу. Войдя в лифт, он спустился на первый этаж.

Вечер протекал спокойно. Игра началась примерно в половине одиннадцатого. Через каждые четверть часа Льюис получал рапорты от крупье. Как он и ожидал, игра велась по очень крупным ставкам. К данному моменту казино было в выигрыше, но в зале находились бразильцы, и Льюису нужно было самому посмотреть, как идет игра.

Едва он вошел в игорный зал, как увидел Лепски, который стоял возле колонны и наблюдал за игроками. Льюис подошел к нему.

— Рад тебя видеть, Том, — сказал он, пожимая ему руку. — Как Кэрол?

Кэрол Май была невестой Тома. Они решили пожениться в конце года, и Лепски был уверен в том, что Льюис сделает им хороший подарок.

— Прекрасно, сэр, — ответил Лепски. — Здесь тоже все в порядке. С какой легкостью эти люди расстаются с деньгами.

— Да уж, — с улыбкой ответил Льюис. — Ваши люди здесь?

— На террасе, сэр. Они получили распоряжения заходить сюда каждые десять минут. Полицейские, постоянно маячащие в зале, могут произвести нежелательное впечатление.