Вот, объект охоты выходит. Так. Фиксируем его в визире оптического прицела. Боковым зрением наблюдаем за всем, что твориться вокруг. Охрана кругом суетиться, головы в разные стороны поворачивает, создает видимость неприступности. Прицеливаемся. Задерживаем дыхание и между ударами сердца, плавно нажимаем на курок… Щелчок… И всем привет. Следующая остановка: «Кладбище.»

У тефлоновой пули, есть одна интересная особенность — стальной сердечник, бессердечно (простите за каламбур) пробивающий сразу несколько человек навылет, в том числе и заказанный объект… Но это все теория солдата. Согласен, когда работа срочная и не до романтической поэзии с художественными изысками, тогда понятно, тогда конечно: «Нам нет преград на море и на суше…» и сокращать расстояние для горячего общения, приходится при помощи пули-дуры. Штык-молодец пока отдыхает. Но…

Сильная индивидуальность ищет место открытия в себе этой особенности, то ли силы, то ли индивидуальности. Можно ли доказать себе, что ты, что-то стоящее из себя представляешь? Можно. Но главное, зачем?

Зачем, примерять на себя белые харизмы и красоваться в них, на темном от грязи и крови фоне? Искать в чужих линиях проступающие черты собственного лица?

Постоянно хочется сказать очередную банальность и тем самым утратить последние крохи и без того хрупкого самоуважения.

Все. Время слов и рассуждений окончено.

Деньги получены сполна. Очень, кстати большие деньги.

Будьте любезны приступать к выполнению задачи.

Поздравляю всех, кроме себя, с праздником доброго утра.

Себя поздравлять поздно. Впрочем можно пожелать спокойной ночи.

Меня подвела национальная славянская болезнь, носящая имя — «беспечность».

Когда я подрезал у надежного самолетного двигателя топливный шланг и устанавливал безотказное устройство воспламеняющее топливо при помощи мощного взрыва. В тот момент, ничего не предвещало прискорбного окончания моего иноземного вояжа.

Удаляясь с места совершения работы, я, забыв об осторожности и существующих суевериях, даже позволил себе насвистывать нечто легкомысленное из репертуара Джо Дассена. Казалось, что сейчас можно было отправиться в недорогой ресторан и как следует кутнуть по поводу удачного завершения заграничной командировки. Тем более взрыв произошел на моих глазах.

Претензий ко мне возникнуть не должно было. Особенно со стороны таких уважаемых людей, которые по призванию и зову сердца, пришли служить в антитеррористическое ведомство. Так как следов после такого взрыва, фактически не оставалось.

Выводы комиссии, которая в скором времени будет разбираться с этим взрывом, будут однозначны. Неполадки в проводке и электрической начинке летательного аппарата, оказавшегося летальным. (Что-то тянет меня в последнее время на каламбуры, прости господи.)

Настроение прекрасное. Французская кухня великолепна и хотя она дороговата для детского врача, но зато в самый раз для Ассенизатора.

Очень я удивился, когда после чудесного, раннего ужина, находясь в прекрасном расположении духа. Я сидел в аэропорту «Орли», рассеянно глазел по сторонам и случайно увидел себя, вернее свое изображение, в экстренном выпуске телевизионных новостей.

С французским языком, надо прямо и без утайки сознаться у меня дружбы нет никакой. Если еще точнее выразить свое отношение к нему, полный и безоговорочный ноль. Однако об этом позже.

Начало показа меня очень заинтересовало. Сначала, была продемонстрирована моя большая, во весь экран, чуть смазанная фотография. Ничего себе, фотогеничен, похож на актера Игоря Бисептолова, в основном играющего правильные роли, молодых председателей колхозов и прогрессивных дирижеров симфонических оркестров, борющихся с засильем первых скрипок. Помните, как он принципиально в нашумевшем фильме «Идиот преступления и наказания» говорил: «Напустили всюду свежего ветра перемен, дышать нечем… Поэтому, Я, вашу кошку есть не буду…» Очень живо и достоверно. С чрезвычайно широким спектром разных мнений. Но это, так, неуместные воспоминания…

Налюбовавшись своим изображением, периферийным или иначе, боковым зрением, я наблюдал, заранее скорчив рожу, в висящую над головой камеру слежения (напомню — дело происходит в аэропорту) за реакцией людей стоящих и сидящих рядом со мной. Они лениво смотрели в экран. Люди привыкли к крови, насилию, убийствам. Казалось, такие картинки и комментарии к ним, сегодня просто необходимы и предназначены в их повседневной жизни для улучшения пищеварения и пополнения положительных эмоций. Боже! Куда катиться этот мир? Хватит ли в той пропасти безнравственности, куда мы летим постоянно убыстряя скорость полета, для всех места?

Думаю. Должно хватить.

Когда начался следующий сюжет, и из разбитого или взорванного израильского автобуса выносили увесистые куски человечьего мяса… И когда вслед за этим пошла реклама… Выражение на лениво жующих и пьющих лицах не изменилось.

Однако, на этом открытия и сюрпризы сегодняшнего дня не закончились.

По большому телевизору показали интересные кино, в котором подозрительный тип, очень похожий на меня, что-то проделывал с двигателем разбившегося самолета. Он воровато оглядывался и что-то резкими, отточенными движениями вытворял в механической начинке. Вот он достал подозрительную коробочку и примостил ее внутри. Сейчас, спрыгнул с приставной лесенки. Поднял ее на плечо и пошел прямо на камеру. Ну, просто загляденье, вылитый испанский мачо, любимец миллионов женщин — Эрнесто Мудилос. Как хорошо видно его лицо, такое мужественное открытое, но сейчас отстраненно-сосредоточенное… О, он безусловно понимает, что будут жертвы… Он заранее их внутренне оплакивает, но сделать ничего не может…

В авиакатастрофе погибли… Шел перечень фотографий, среди которых я увидел и того, ради которого все это задумывалось и совершалось.

Ну, откуда мне было знать, что в ангаре стоят специальные видеокамеры (хотя у меня есть подозрение, что где-нибудь на стене об этом была предупреждающая надпись), которые, по желанию клиента постоянно направлены на место стоянки самолета и в режиме медленной съемки снимают все, что двигается в сенсорном поле. Они автоматически срабатывают на любое движение в площади их деятельности. Заснятые кассеты вынимаются один раз в неделю. Их никто, никогда не смотрит. Могут полюбопытствовать только в том случае, если случается что-то уж совсем сверхъестественное и необычное.

Оказывается, во Франции (вот уж где-где, никогда бы не подумал), бояться своих, доморощенных арабов-террористов. В основном алжирского производства и афганской сборки, т. е. обучения. Поэтому, в местах с повышенной степенью опасности, постоянно проводятся мероприятия направленные на невозможность совершения террористических актов. Там наблюдают, фиксируют, следят, успешно доносят и с восторгом рассказывают обо всем, что удалось заснять на видеопленку.