В праздник Покрова приходят в церковь и, переступая через порог, говорят: «Мати Пресвятая Богородица, покрой землю снежком, а меня женишком».

В день великомученицы Параскевы, нареченной Пятницей, 28 октября, как и в день Покрова, девушки молятся: «Пятница Парасковея, пошли женихов поскорее».

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Господи, благослови, Христос! Встану, благословясь, пойду, перекрестясь, из дверей дверьми, из ворот воротами, выйду в чистое поле, погляжу в подвосточную сторону: с подвосточной стороны встает заря утренняя, выкатается красно солнышко. А и пусть я, раба Божия (имя), буду краше красного солнышка, белей светлого месяца, румяней зари утренней и зари вечерней, краше всего света белого, всего миру православного. Как глядят все православные христиане на красное солнышко, на белый свет, так смотрели бы все добрые молодцы на меня, рабу Божию (имя), и почитали бы меня, и возносили бы на глазах своих; не могли бы все добрые молодцы без меня ни жить, ни быть, ни игры заводить. Будьте, мои слова, крепки и прочны. Ключ, замок. Аминь. Аминь. Аминь.

Девицы стерегут появление молодого месяца и, увидев его, вертятся на пятке правой ноги, приговаривая: «Млад месяц, увивай около меня женихов, как я увиваюсь около тебя».

Незаметно от всех вметают сор с улицы в избу и заметают его в передний угол, где его никто не увидит, приговаривая: «Гоню я в избу свою молодцов, не ворогов, наезжайте ко мне женихи с чужих дворов».

Заводят опару, ставят ее в печь, и когда она начнет киснуть, берут наперсток, черпают им трижды раствора и пьют с приговором: «Как тесто ложится у сердца на месте, так и мысли о рабе Божией (имя) ложились бы у ретива сердца раба Божия (имя)».

Заговор свахи, когда идет на сватовство

Входя на крыльцо дома невесты, сваха ступает на первую ступень правою ногою и при том говорит: «Когда нога моя стоит твердо и крепко, то слово мое будет твердо и лепко, тверже камня, лепче клею и серы сосновой, острее булатного ножа, что задумаю, да исполнится».

Потом сваха шагает правою же ногою через порог, а войдя в комнату и помолясь Богу, садится под матицей на лавку, которая идет по длине пола, и приступает к переговорам.

Этот наговор употребляется только тогда, когда не надеются получить согласие родителей невесты.

Встану я, (имя), на утренней заре, на восходе красного солнца и пойду из дверей в двери, из ворот в вороты, на восточную сторону, в чистое поле; в том чистом поле гуляет буйный ветер. Подойду я поближе, поклонюсь пониже и скажу: «Гой-еси, буйный ветер, пособи и помоги мне (имя) закон получить от сего дома, и взять кого я хочу, и у того бы человека (имя) ум и разум отступился и на все четыре стороны расшибся, а ко мне бы (имя) приступился и ум-разум домашних судьбы наипаче, кого хочу получить; и перевалились бы и отошли бы ко мне (имя) все ее мысли, и охоты, и забавы, и все бы их вниз по воде унесло, а на меня (имя) принесло». Ключ в море, язык в роте. Тому слову нету края и конца, от злого человека вреда, беды и напасти. А кто бы на меня и на нее подумал (то есть недоброе) и замыслил, у того человека ничего бы не последовало, и заперло бы ключами, и замками и восковыми печатями запечатало.

Заговор («подход») свата

Когда посылают свата для переговоров с родителями избранной девушки, сват перед началом исполнения поручения встает перед иконою Божией Матери, обтирает ее чистым полотенцем и трижды шепчет:

Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Стану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду перекрестясь, войду в чистое поле, встану на восток лицом, на запад хребтом, помолюся Господу нашему Иисусу Христу, и Матери Пресвятой Владычице Богородице, и всем святым; надену утро-ранний белый свет и за-стегаюсь утро-ранними мелко-частыми звездами, умоюсь мокрою росою Соломониею, утрусь белым полотенцем, белым светом, положу царский колпак, пойду к рабу Божию, ко властелину (имя), в светлые очи и в радостное сердце. Как раб Божий (имя) зрит и глядит на Мать Пресвятую Богородицу и на истинного Христа, Царя Небесного, так и на меня бы (имя), раба Божия, зрел и глядел, и ярым не взбудил, и зубам не скрипнул, и головой не тряхнул, и ногой не топнул, и зла-лиха не подумал. Будьте, слова эти, сполна и крепки на рабе Божием (имя). Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь.

Свадебный магический обряд

Ну вот все и сладилось. Впереди – свадьба. От того, как она пройдет, полностью зависит благополучие будущей семьи – так считали в старину. Главным условием было неукоснительное соблюдение всех деталей традиционного брачного обряда.

Свадьба была сложнейшим действом, в котором каждый шаг, каждая мелочь имела особое и очень важное значение.

Ниже вы найдете описание лишь некоторых деталей древнего русского свадебного обряда. Кому-то они могут показаться просто забавными, но кто-то, возможно, отнесется к этому серьезно, помня: в том, что пришло к нам от наших пращуров, из глубины веков, не может быть ничего бессмысленного и случайного.

Перед самой свадьбою, в бытность жениха у невесты, он садится на мохнатую шубу – в знак благополучной будущей жизни в супружестве.

Перед отправлением поезда в церковь жених садился рядом с невестою на соболиный или другой какой-либо мех, и сваха чесала им обоим головы, обмакивая при этом гребень в мед или вино, которое тут же «нарочный» держал перед свахою в ковше. После окончания процедуры причесывания молодых обсыпали «обсыпалом» – то есть деньгами или хмелем и тут же зажигали брачные свечи, весившие иногда по пуду и более, смотря по состоянию венчавшихся; причем для зажигания употребляли не иначе как нарочно сохраняемую для особо важных случаев – богоявленскую свечку.

Если при венчании в церкви не надевают на голову невесты венца, не желая тем испортить прически или головного убора, а поручают венец держать над головою невесты какому-либо близкому или постороннему мужчине, то верят, что совершенное при таких условиях бракосочетание будет недействительно, то есть непрочно, и что по той же причине жена не будет верна своему мужу, непременно заведет любовников. Основанием подобному предположению служит то обстоятельство, что, допустив держать венец постороннего мужчину, венчалось уже не двое, а трое. Отправляясь в церковь, сопровождавшие жениха и невесту брали с собой в особой стеклянной бутыле вино. Его давали пригубить новобрачным; после последнего раза бутыль с остатками вина бросали на пол и молодые должны были растоптать вино ногами. Брачные свечи после венчания скатывали вместе и ставили их в кадку с пшеницей, в которой они хранились в течение целого года. Кадку ставили в сеннике у изголовья молодых.

Новобрачных никогда не должно класть спать в жилом помещении, а непременно отводить пустое и нетопленое помещение, не обращая внимания ни на какой холод и сырость.

Самый же сенник приготовляли следующим образом. Ставили по четырем стенам иконы. В головах постели, над дверьми, вешали по воздвизательному кресту; по всем четырем углам втыкали по стреле, за них по соболю, или по кунице, или по калачу, а на лавках по углам ставили по оловянному сосуду с медом. Самую же постель стлали на двадцать одном ржаном снопе. Когда же подавали на стол последнее кушание, то есть жаркое, то дружка, обернув блюдо с жарким, калачом и солонкою, относил все это в сенник, приготовленный для молодых, и ставил там свою ношу у самого изголовья постели, предназначенной для брачного ложа молодоженов.

Когда же наступало время для почивания, то посаженый отец, проводив молодых до указанного выше ложа, в дверях сенника сдавал с рук на руки новобрачную ее мужу и при этом говорил соответствующую случаю увещательную и назидательную речь, главным основанием которой было отеческое наставление новобрачному о том, как надлежит ему относиться к молодой жене и как последнюю нужно держать в пределах узаконенных и укоренившихся порядков и обычаев русского народа.