В лужах (гастрономическая лирика) В лужах, палитру свою керосинью Выплеснувших, как ведро из окна, В лужах, смеющихся солнечной синью, Бродит, как пиво, шальная весна. Я четвертовал себя По прошлому плача шибко, По будущему скорбя, Я сделал большую ошибку — Я четвертовал себя. Советам чужим не веря, Желая не быть, а жить, Я все в человечий череп Не мог никогда уложить. Я с этой идеей сжился, И, сердце свое скрепя, Я все ж, наконец, решился И четвертовал себя. И сразу четыре части — Какую кому раздал. Но ни одной из них, к счастью, Я никому не продал. В стенах пятидневных будней Тихо живет одна, Мягкая, словно студень, Просматривается до дна. Другая, добрей и слаще, Моими друзьями живет. Кто ищет ее – обрящет, Кто хочет ее – найдет. А третья – как острое шило, И трогать ее не моги. Пускай же ее, решил я, Страшатся мои враги. И, им день рождения справив И все же себя любя, Я сделал ошибку, оставив Последнюю для себя. И вот сижу с ней, братцы, Ночами ее стерегу. Никак не могу разобраться И вряд ли когда смогу… Зеленый снег По ковру из опавшей листвы, Как по снегу, бегу. Мне бы не потерять головы На зеленом снегу. Как не хочется мне уходить От осенней мечты. Я прошу: отвернись, не гляди, Как увянут цветы. День холодный прозрачен, как лед, Тишина на земле. Только ветер устало поет Об ушедшем тепле. Обними меня, не отпускай И дыханьем согрей. Знаю, будет зима, и пускай, Только лучше б скорей. Чтобы не было только беды, Я тепло берегу. Только не остаются следы На зеленом снегу. Мягко стелет упругая топь Повороты дорог. Что мне сделать, скажи, чтобы вновь Не был я одинок. По ковру из опавшей листвы, Как по снегу, бегу. Только не остаются следы На зеленом снегу. Снег идет
Снег идет, веселый и живой. Топает по мягким, белым лужам, Хлюпает по мокрой мостовой, Сам, как кажется, порядочно простужен. Он шагает, будто часовой, В гулкой тьме, бросая всюду тени. Снег идет, веселый и живой, Топает по улицам осенним. Он во всю свою шальную прыть Шлепает по-детски там, где хочет. Что ему, дурному, эта стыть, Эта слякоть, тьма угрюмой ночи? И хотя я так спешу домой, Захотелось именно сегодня Вместе с ним пройтись по мостовой, По домам и гулким подворотням. Фантастика (гастрономическая лирика) Не надо быть ни Бредбери, ни Лемом, Чтобы рассвет увидеть наяву. Слоеный, как пирог с клубничным кремом, Специально испеченный к Рождеству. Божественное (гастрономическая лирика) Хвала не Богу, не Аллаху и не Кришне За то, что снег – как зернышки крупы, За то, что солнце, как желток яичный В сыром белке небесной скорлупы. Ночная охота Деревья устали до пятого пота, И ветви их вздулись, как вены. Но все продолжалась ночная охота — Охотникам не было смены. Деревья устали обшаривать небо, И небо пощады просило. А в небе металась смешно и нелепо Луна, нагулявшая силу. А ветви вздымались в порыве едином, Добычу сетьми накрывая. Но снова она по их жилистым спинам Катилась, покуда живая. Беснуется снова охотничья стая, Цепляя ветвями друг друга. Досадуя сильно – добычу спасают Просторы небесного луга! И нету светилу полночному ходу Тропинками неба ночного. Лишь утро закончит пустую охоту, Чтоб ночь начала ее снова. Серьезно Любить – это значит стараться навек Сберечь нераскрытую тайну. Ходить, да не просто, – а на голове И думать, что это нормально. Любить – это значит свихнуться всерьез, Без всяких к тому отговорок, Чтоб каждый друг другу был дорог до слез, До боли сознания дорог. За сердце любимой душою платить, Платить и не требовать сдачи. Любить – это, вобщем-то, значит любить, И больше ни черта не значит. |
