Асадулла-киши не мог понять, почему сосед стоит в нерешительности и вроде не рад гостинцам из Кубы.
— Скажи-ка мне как Хырдаханум-баджи? — снова спросил он. — Когда выписывается из больницы?
— Видно, это долгая история, Асадулла-муаллим. У нее инфаркт, врач говорит, что долго придется лежать. Она все еще в реанимации.
— Что ты говоришь…
— Она, бедняжка, и не знает, что у нее инфаркт, думает — обычная сердечная слабость. Не хочет оставаться в больнице, говорит: попроси врача, чтобы отпустил, дома буду лечиться…
— Так ты говоришь, что у Хырдаханум-баджи инфаркт? — Асадулла покачал головой. — Тяжелая болезнь! У меня есть книга об этой болезни. Погоди-ка, посмотрю.
И, шаркая шлепанцами, Асадулла прошел в соседнюю комнату и через некоторое время вернулся с довольно толстой книгой.
— Вот, нашел. Тут написано, что такое инфаркт и как надо лечить его. Если прочтешь, узнаешь все о болезни твоей жены, сможешь следить за ее лечением. Режим тоже надо знать. Прочти.
Алибала взял книгу, на обложке которой было нарисовано сердце. Прочтя заглавие-«Инфаркт миокарда», Алибала подумал, что старик не успокоится, найдет и навяжет ему еще какую-нибудь книгу, а то и не одну, — пропадешь! Странный человек, только о книгах и думает. Хоть десять дней проведи рядом с ним, ни о чем другом говорить не будет, только о книгах. Будто других забот и хлопот у него нет. Славный сосед, но вот с такими странностями… И Алибала повернулся, чтобы уйти.
— Уходишь, Алибала? Пройди ко мне, я заварю свежий чай…
— Спасибо, я уже пил… — поспешно сказал Алибала, хотя с утра ничего не ел и не пил.
— Тогда подожди минутку, — сказал старик и опять скрылся в комнате.
«Так и есть, — подумал Алибала, — сейчас принесет еще какую-нибудь книженцию». Но на этот раз старик принес капроновую обложку для книг, взял у Алибалы «Инфаркт миокарда» и вдел ее в эту обложку.
— Это хорошая вещь — обложка, — сказал он, — не пачкается и не треплется. Очень прошу тебя, Алибала, аккуратно читай, палец не слюнявь, страниц не загибай, — он достал из кармана домашней пижамы небольшую картонку, — вот закладка, используй ее, легче будет найти, на каком месте остановился…
Асадулла-киши всунул закладку в книгу и наконец вручил Алибале «Инфаркт миокарда». И хотя Алибале опротивела и книга, и вся процедура вокруг нее, он не подал и виду. Поднял корзину — она была очень тяжелая — и отнес ее в свою квартиру, потом пришел за окровавленным свертком.
* * *
Наступил вечер, но Алибала, в ожидании звонка Явуза, никуда не смел выйти. А звонка все не было. Корзина с грушами, нераспечатанная, стояла в квартире. Половину бараньей туши, завернутую в мешковину, Алибала кое-как поместил в холодильник. Он ждал, когда позвонит Явуз, чтобы сказать: приходи и забери этот сверток и эту корзину. Куда же он, дьявол, запропастился? Кажется, он говорил, что у него сестра живет в поселке Мусабекова; приезжая в Баку, он останавливается у нее. Поселок большой — искать Явуза не побежишь. И вызвать нельзя — номер телефона неизвестен… Что хочешь думай…
Прождав напрасно весь вечер, Алибала разделся и лег. И как только лег, задребезжал телефон.
— Да, слушаю.
— Добрый вечер, Алибала-ами.
Это был Явуз — хоть поздно, но слово сдержал, позвонил. Алибала не узнал его по голосу, он впервые разговаривал с ним по телефону, и все-таки по кубинскому произношению догадался, кто говорит.
— Явуз, ты? Я давно жду. Почему так долго не звонил?
— Дело было. Извините, кажется, я вас разбудил?
— Нет, я еще не спал. Ты откуда говоришь?
— Я здесь, в Баку, от сестры звоню.
— Они далеко живут?
— А что? Я же говорил вам, в поселке Мусабекова.
— Можешь сейчас заехать к нам?
Удивленный тем, что Алибала приглашает его в такое время, Явуз спросил:
— К добру ли, Алибала-ами? Если нужно, приеду.
— Если не к добру, то и не ко злу. Хочу, чтобы ты пришел и забрал те вещи, которые привез.
Явуз не ожидал такого от товарища своего дяди, потому что он ничего не знал о вчерашнем их разговоре в гостинице, об этом дядя ни словом не обмолвился.
— Алибала-ами, это же ваша доля, дядя послал. Даже если подарок плох, его не возвращают. Ведь это послал не чужой человек, а ваш фронтовой товарищ. Почему не хотите принять?
«Явуз парень славный, и он, конечно, прав. Тем более что ничего не знает о нашем споре с Дадашем…» Алибала не хотел, чтобы отношения старших переносились на младших — это несправедливо, — и как можно мягче сказал:
— Явуз, сынок, матери моих детей дома нет, я один, на что мне одному столько мяса и фруктов? А семья у твоей сестры, наверное, не маленькая, прошу: забери это все и отдай, или у меня все испортится, жаль.
— Семья у моей сестры большая, Алибала-ами, но я им тоже всего привез. Вы ведь знаете, я одной ногой здесь, другой — в Кубе: часто сюда приезжаю и всегда привожу им мясо, фрукты и все необходимое. А это, как говорится, ваша доля, так что кушайте на здоровье.
— Да кто столько в состоянии скушать? Зачем же продукты должны портиться?
— Не испортятся, Алибала-ами. Суньте мясо в холодильное отделение, в морозильник, так оно и два меся ца пролежит, не испортится. Спелые фрукты ешьте, а крепкие положите на балкон, они там постепенно дойдут. Поймите меня, Алибала-ами, я не ленюсь приехать, машина на ближайшей автостоянке, могу сесть — и через пять минут у вас. Но не для того приеду, чтобы забрать то, что привез, а просто чтобы повидать вас.
— Явуз, сынок, очень тебя прошу: приезжай забери продукты, испортятся. Ведь Дадаш их не на поле подобрал, ты сам вчера говорил, что он покупает фрукты в селах. Раз деньги заплачены, зачем добру пропадать?
По настойчивости Алибалы Явуз наконец понял, что друг его дяди хочет вернуть гостинцы не потому, что их много и они могут испортиться, — тут причина посерьезней; похоже, Алибала не хочет иметь дело с Дадашем.
— Алибала-ами, я тут ни при чем. Дядя прислал эти гостинцы вам, я их привез, и теперь дело ваше, что хотите, то и делайте, обратно не возьму. Я позвонил, чтобы узнать, передали их вам или нет. Всего вам доброго, Алибала-ами! — И Явуз повесил трубку.
Алибала пожалел, что не спросил у него адрес сестры.
Расстроенный, Алибала лег в постель. Но долго, думая обо всем, а больше всего — о жене, не мог уснуть.
Утром он отнес большую тарелку груш и кусок мяса Асадулле-киши. Потом отрезал от туши еще добрую часть и вместе с фруктами отвез на улицу Касума Измайлова, Агадаи. Семья у того была большая, и он с благодарностью принял подарок Алибалы. Алибала поделился с Агадаи своей бедой, рассказал о болезни жены. Жена Агадаи, Месмаханум, изъявила готовность навестить Хырдаханум и долго расспрашивала, где находится больница.
От Агадаи Алибала поехал прямо к Хырдаханум. Он сидел у нее дольше обычного, угощал ее грушами, виноградом и тихо радовался, что она ест и что, судя по всему, состояние ее улучшается.
В тот день Алибала вернулся домой обнадеженным. Две ночи он не спал совершенно и теперь, едва прилег на диван, уснул. Проснулся только вечером, когда позвонил Асадулла-киши.
— Ай Алибала, — сказал старик, — я сварил пити из баранины. Такое душистое получилось… Сарыкёк положил. Загляденье, а не пити! Один кушать не могу. Ради аллаха, зайди ко мне, вместе поужинаем.
Алибала вспомнил, что Агадаи приглашал на бозбаш. Но друг живет далеко, а сосед — рядом. И не стал отказываться, тем более что сам ничего не готовил.
