Не сводя глаз с картины, Девлин отошел от стены на шаг, другой…

— Я держал этот меч в руках, — глухо произнес он. Во рту Девлин внезапно ощутил вкус желчи, и его чуть не стошнило, но он понимал, что от правды уже не уйти.

— Как это? — опешила капитан Драккен.

Девлин молчал. Потом воин отвернулся от стены и побрел прочь, чувствуя, что ему нужно убраться отсюда, причем немедленно, пока он не поддался желанию разбить что-нибудь вдребезги. Друзья не дали ему уйти. Стивен догнал Девлина и схватил его за рукав.

— Ты видел его? Знаешь, где он?

Девлин резким движением вырвал руку.

— Меч потерялся в битве у Инниса, так?

— Так, — подтвердил Стивен. — В последние часы осады, когда погиб лорд Зеймунд.

— В последние часы резни, — мрачно поправил его Девлин.

Его народ хранил свои собственные воспоминания об Иннисе и джорскианцах. Может, лорд Зеймунд и был Избранным, однако за то, что сделало его войско, он заслуживал вечных страданий в царстве Владыки Смерти. Армия Избранного не щадила ни стариков, ни женщин, ни детей, а те, кто не погиб от рук солдат, заживо сгорели, когда джорскианцы подожгли город. Уцелело так мало народу, что некому было даже похоронить мертвых. И по сей день Иннис стоял в руинах, в которых обитали только беспокойные призраки.

Иннис был маленьким городом, а остальная часть Дункейра почти не пострадала от разрушений. Большинство кейрийцев, в том числе и Девлин, старались не вспоминать об осаде. Война давно закончилась, и бередить старые раны не имело смысла. Но сегодня тень прошлого вернулась.

Девлин провел левой рукой по волосам, соображая, как лучше объяснить все товарищам.

— Когда я был мальчишкой, отец и мать отдали меня в ученики к кузнецу, мастеру Рорику. Как и моим родителям, ему удалось пережить иннисскую бойню.

— Ты называешь осаду "бойней", однако история описывает ее иначе…

— Мне нет дела ни до ваших сказок, ни до песен менестрелей, — сухо ответил Девлин, едва сдерживая гнев. — Мои родители были детьми, которым посчастливилось выжить в тот день, когда погибли все их близкие.

Другие беженцы заботились о них, пока они не добрались до Альварена, где жили их дальние родственники — настолько дальние, что почти и не считались родней. Детей взяли на воспитание, вырастили и нашли для них ремесло. Впрочем, те, кто уцелел в Иннисе, не теряли друг друга и в сутолоке столицы, ведь общая беда накрепко связала их на всю жизнь. Дружба Камерона и Талант переросла в любовь, и, став взрослыми, они поженились. Когда пришла пора выбрать занятие младшему сыну, они, конечно же, обратились к одному из тех, кто вместе с ними пережил осаду Инниса.

В начале войны мастер Рорик уже был вольным кузнецом. Он никогда не рассказывал, как сумел остаться в живых и кого потерял в тот день, но хранил одну вещь, напоминавшую об осаде.

— Меч, — догадалась капитан Драккен.

— Меч, — кивнул Девлин. — Такой удивительной красоты, что сделать его мог только великий мастер. Стальное лезвие сверкало на солнце, он был гибким и в то же время невероятно прочным. Клинка крепче этого я не видел ни до того, ни после.

Мастер Рорик хранил меч в сундуке — и как большую ценность, и как горестное напоминание об осаде. Время от времени он доставал клинок и разрешал лучшим из учеников посмотреть и потрогать его, чтобы те стремились к красоте и совершенствовали свои навыки.

— Так ты знаешь, где меч? — с надеждой спросил лейтенант Дидрик.

— Нет, — ответил Девлин. — Я знаю, где он был.

После этого жуткого откровения Избранный широким шагом покинул галерею. Его боль и гнев были так очевидны, что окликнуть его или пойти вслед не осмелился никто. Капитан Драккен переглянулась с лейтенантом Дидриком, который вопросительно поднял брови, но промолчал. И только Стивен, казалось, не замечал воцарившейся неловкости. На его лице застыло изумление, и он, не видя ничего вокруг, продолжал бормотать себе под нос:

— Меч… Сияющий Меч…

— Он видел меч, — эхом отозвался Дидрик.

— И что это значит? — спросил Стивен.

— Возможно, ничего. Или только то, что по какому-то капризу судьбы Боги послали нам человека, который сможет вернуть утраченный клинок, — сказала капитан Драккен, пытаясь успокоить не только других, но и себя.

По лицу Девлина капитан поняла, что на него нахлынули тяжелые воспоминания, и избавиться от них так скоро он не в силах. Она не могла допустить, чтобы открытие, которое сделал Избранный, разрушило тонкие нити взаимопонимания, возникшие между ними на службе королевству.

— Дидрик, передай начальникам дозора: пусть гвардейцы найдут Избранного и не спускают с него глаз. Как только узнают, где он, пусть сообщат мне. Он может попытаться тайком выскользнуть из города.

— Думаете, он пойдет за мечом?

— Не знаю, — честно призналась капитан. — Но сейчас он не в себе и способен выкинуть любую глупость — например, в пылу гнева уйти из Кингсхольма, не взяв ни еды, ни теплой одежды.

Не прошло и часа, как стражники доложили, что Девлин находится на тренировочной площадке и методично рубит своим огромным топором одну деревянную мишень за другой.

Остаток дня капитан Драккен провела в обычных заботах — проверила караульные посты на городских воротах, выслушала делегацию торговцев с рыночной площади, которые жаловались на вспышку мелких краж, и утвердила расписание дежурств, составленное лейтенантом Эмбет. Даже погруженная в повседневные дела, капитан неотвязно думала об Избранном и о загадке Сияющего Меча. Она понимала, что рано или поздно Девлин все равно должен будет пойти на поиски меча, хотя бы ради благополучия королевства. Капитан знала и то, что когда гнев Избранного остынет, эта мысль придет и ему в голову.

Капитан засиделась в кабинете допоздна. Каждый раз заслышав шаги, она выглядывала в окно, ожидая увидеть Избранного, но он не появился. Наконец, уже глубокой ночью, она решила, что дала ему достаточно времени на раздумья.

Накинув плащ, капитан Драккен вышла из Павильона Стражи и пересекла внутренний двор замка, направляясь к северной башне. Стражники, стоявшие у входа, отдали ей честь.

— Все спокойно? — спросила она, ответив на приветствие.

— Да, капитан. Все спокойно, — как положено, ответил стражник Бейра.

Капитан Драккен подняла глаза на зубчатую стену, и, проследив за ее взглядом, Бейра кивнул:

— Он все еще там.

Стражник отворил дверь, капитан вошла внутрь и по узкой винтовой лестнице поднялась на стену. В лицо ей ударил резкий порыв ветра. Ночной воздух, достаточно холодный в защищенном высокими стенами дворе замка, здесь был просто ледяным.

Она обошла почти всю стену и нашла Девлина только на южной стороне. Он выбрал весьма опасное место, усевшись на узкий парапет, огораживающий галерею. Капитан вспомнила, как почти в такую же ночь полтора года назад она пришла к новому Избранному, чтобы поручить ему первое задание. Тогда Девлин был для нее чужаком, инструментом, которому еще предстояло доказать свою полезность и ценность. Прошлое Девлина не волновало ее, впрочем, как и остальных в Кингсхольме.

Теперь ему доверили безопасность королевства, а она, как и раньше, почти ничего не знала о прежней жизни Избранного, о людях его края. Девлин отличался немногословностью, а у нее не было особых причин приставать к нему с расспросами. До сегодняшнего дня.

Завоевание Дункейра произошло больше пятидесяти лет назад, задолго до ее рождения. В бытность новичком в страже капитан встречала седых ветеранов, которые были молоденькими солдатами во времена войны. И хотя они часто хвастались свершенными там героическими подвигами, о событиях в Иннисе все, словно сговорившись, помалкивали.

Об этой битве капитан знала лишь то, чему учили детей на уроках истории. Иннис был небольшим городком на юге Дункейра. Последний свободный город страны, он был обречен с начала осады. Горожане поняли бесполезность сопротивления, и когда продовольствие подошло к концу, согласились сдать Иннис.