— Проклятие, — выругался Девлин.

Капитан Драккен протянула меч слуге и одернула парадную форму. Ей потребовалось три дня и целая куча все более настойчивых просьб, прежде чем король Олафур наконец-то согласился принять ее.

Дворецкий распахнул дверь во внутренние королевские покои.

— Ваше величество, капитан Драккен прибыла.

Капитан сделала три шага вперед, остановилась и низко поклонилась, как при официальном приеме. В такой позе женщина простояла с десяток секунд, потом выпрямилась. Может быть, король и одет в ватный халат, больше подходящий для спальни, нежели для аудиенции, но это не значит, что он позволит ей какие-либо вольности.

— Скажи мне, Драккен, что за срочное послание, из-за которого ты стала угрожать моему наместнику, когда тот пришел поговорить вместо меня.

Капитан двинулась вперед и остановилась в десяти шагах от короля, снова вытянувшись в струнку.

— Королевский гонец привез вести, что на Избранного напали наемные убийцы.

— Я тоже об этом слышал, — проговорил король, слегка отворачиваясь от гостьи. Потянувшись к хрустальной вазе, полной драгоценных плодов оранжереи, он вытащил желтую грушу и поднял со стола маленький серебряный ножик. — Я не понимаю, почему это так беспокоит тебя. Девлин выжил, разве нет? Еще один триумф Избранного — он победил шайку мелких воришек.

Король Олафур принялся тщательно счищать шкурку с груши, куда более интересуясь плодом, нежели судьбой Избранного.

— Это были не просто бандиты. Судя по полученному мной докладу, на Девлина напали искусные мечники. И по меньшей мере двое из них говорили с кингсхольмским выговором.

Король покачал головой, не отрываясь от своего занятия.

— Девлин иностранец и вряд ли в силах отличить один выговор от другого. А что до воинского искусства, здесь он тоже явно ошибается. Насколько я помню, их было четверо против троих, и все же Избранный и его отряд умудрились убить всех, не получив ни единой раны. Искусные мечники, вероятно, сумели хотя бы обагрить свои мечи.

— Если бы вы сами читали отчет, то увидели бы, что он написан рукой лейтенанта Дидрика. Лейтенант опытный офицер, способный отличать и разные выговоры, и распознавать воинские способности нападающих.

От Девлина не пришло ни слова. Капитан была даже не уверена, знает ли он, что Дидрик отправил отчет в столицу. Послание было скупым, явно написанным второпях, но у Драккен сложилось впечатление, что спасло путников не воинское искусство, а удивительное везение.

— Этот лейтенант ваш человек, и вполне понятно, что вы верите его словам. Жаль, что придется подождать, пока наши отсутствующие слуги вернутся, прежде чем подробно допросить их на этот счет. Что же до случившегося, то я все-таки не вижу повода слишком тревожиться.

Беззаботность короля возмутила капитана, равно как и шпилька в адрес ее человека, сомнение в его способностях. Невольно мелькнула мысль, что Его величество пытается спровоцировать капитана или заставить забыть о цели прихода. Что ж, она не новичок, чтобы так легко отступиться.

Вести о нападении добрались до Кингсхольма только через две недели, и не было ни малейшей надежды послать какое бы то ни было подкрепление до того, как Девлин окажется в Дункейре. Капитан надеялась, что Дидрик уговорит Избранного прислушаться к голосу разума и взять с собой солдат из приграничного гарнизона.

Впрочем, все это не означало, что капитан ничего не может сделать.

— В отчете лейтенанта Дидрика говорилось о четырех мечниках, умеющих слаженно сражаться. Это были не просто воры или жалкие убийцы. Должно быть, они входили в чью-то свиту. Скажем, как воины или учителя боевых искусств. Исчезновение такой четверки не может пройти незамеченным. Все, что мне нужно, это ваше разрешение допросить тех придворных, которые остались в городе.

Стоит отыскать, у кого не хватает четырех мечников на службе, и сразу поймешь, кто стоял за покушением на Девлина. Даже если Дидрик ошибся насчет акцента, именно с этого надо начинать. По крайней мере двое из главных противников Избранного решили провести зиму в столице, а не возвращаться в собственные владения. А если расспросы окажутся тщетными, можно будет расширить зону поиска, охватив и тех, чьи земли расположены ближе всего к столице. Чтобы догнать Девлина на дороге, убийцы должны были уехать вслед за ним или находиться в одном из городов вдоль Южной дороги.

— Нет, — проговорил король Олафур.

Капитан качнулась с пяток на носки.

— Прошу прощения, Ваше величество, но я не понимаю. Неужели король знает, кто нанял убийц?

— Я не дам вам разрешения докучать придворным, — ответил король. Он отрезал кусочек очищенной груши и съел его в два приема. — Я не позволю вам использовать это нападение, чтобы бросить тень подозрения на тех, кто выступал против Девлина в Совете.

— Но…

— Я сказал, — отрезал король Олафур. — Расследования не будет. По крайней мере пока вы не предоставите улик, что эти люди из Кингсхольма.

Как прекрасно знал Его величество, любые доказательства умерли вместе с противниками Девлина.

Капитан задумалась о том, какие могут быть причины, побудившие запретить следствие. Как капитан городской стражи, она имела широкие полномочия в области расследования преступлений, как мелких, так и крупных, хотя обычай требовал испросить королевского согласия при расследовании дела придворного по обвинению в измене. Отказ был непонятен. Будь это кто-нибудь другой, Драккен подумала бы, что ему есть что скрывать и поэтому он пытается прекратить расследование.

Хотя эта мысль и в самом деле пришла ей в голову, она отринула ее как глупую. Если бы король действительно хотел избавиться от Избранного, ему стоило всего лишь снять Девлина с его должности. Совершенно необязательно посылать по следу убийц.

Король просто позволяет своей неприязни к политике, проводимой советником, встать на пути справедливого суждения и потому отметает угрозу как несущественную. А ее он рассматривает как союзника Девлина, пытающегося тайно проводить в жизнь его планы. Двадцать пять лет верной службы Олафуру и его отцу оказались мгновенно забыты. Король дал ясно понять, что не верит капитану.

— Понимаю, Ваше величество, — проговорила она, осознав, что тот ждет ответа. — У вас есть дальнейшие указания?

— Нет. — Король взмахнул рукой, держащей ножик для фруктов, в сторону двери. — Можешь идти, и в следующий раз, когда решишь потревожить меня полной чепухой, подумай дважды.

Капитан сглотнула. По тону было ясно, что еще один неверный шаг будет стоить ей должности.

— Разумеется, Ваше величество. Сожалею, что побеспокоила вас.

Сохраняя бесстрастное выражение лица, капитан попятилась, вышла из комнаты и приняла свой меч из рук слуги. Она вышла из королевских покоев, молча прошла через весь дворец, по длинной лестнице и через двор к Залу Стражи. И только оказавшись в безопасности собственного кабинета, Драккен позволила себе расслабиться.

— Ну, таких идиотов еще поискать. Во имя Семи! Клянусь, он еще приведет нас всех к погибели, — выругалась капитан, давая выход гневу.

Король Олафур не только в очередной раз поставил собственные прихоти превыше интересов королевства, а еще и дал понять, что не доверяет тем, кто смеет с ним не соглашаться. Придется проявить немало осторожности, чтобы сохранить свою должность. И остается надеяться, что Девлин отыщет проклятый меч и вернется в Кингсхольм прежде, чем король лишится терпения и все равно ее уволит.

С королевским одобрением или нет, но у нее не было ни малейшего намерения отказываться от попытки выяснить личности напавших на Девлина. Если открытое расследование невозможно, придется проводить тайное, положившись на нескольких, самых доверенных стражей. Она выяснит, что за люди атаковали Избранного, кто его враги, и заставит короля исполнить то, что велит правосудие.

Неудачливых убийц оттащили к костру, чтобы внимательно осмотреть. В воздухе витал запах крови и вспоротых внутренностей.