— По возвращении из Эскера на нас с Девлином напал элементаль, пришедший из тьмы, — пояснил Стивен. — Мастер Дренг, королевский маг, сказал, что это было дело рук могучего чародея.

Исмения нахмурилась.

— А сам маг видел элементаля?

— Нет. Он встретился нам за пределами города.

— Тогда это мог быть и не элементаль, а любое другое существо магического происхождения. Созданное колдовством, но не обязательно такого рода.

Какая разница, был то элементаль или другая тварь? Важно одно, что его отправили убить Избранного, и только благодаря удаче им со Стивеном удалось уничтожить монстра.

— Мастер Дренг был уверен, что это элементаль, — сказал менестрель. — И больше того, элементаль смог найти нас из-за того, что на Камень Души наложили заклинание.

— Мне не приходилось слышать о Камнях Души, — заметила Исмения.

— Это один камень, расколотый надвое, — пояснил Девлин, горько улыбнувшись. — Половина вставлена в это кольцо, другая хранится в королевской часовне в Кингсхольме. Камень связан с моей душой, поэтому он светится или меркнет в зависимости от состояния моих сил.

Кроме того, если поместить Камень Души на мозаичную карту королевства, можно отследить, где находится Избранный.

Девлин считал камень омерзительной вещью. Внутренняя борьба человека не должна быть доступна для взгляда посторонних. Это только укрепляло недоверие воина к магии.

Оказывается, есть вещи пострашнее, что подтвердили следующие слова Исмении.

— Не могу сказать, сделал это тот же человек или нет, но твой разум действительно околдован. Давно ли ты заметил, что с тобой творится неладное? Странные сны или видения, которых никак не объяснить?

— Это началось в канун Середины Зимы. Во время ритуала поминовения мне явилась фигура. Я принял ее за лорда Хаакона, явившегося, чтобы поиздеваться надо мной.

"Глупец, ты впустую тратишь время, изливая свою боль бездарным идиотам. Они не смогут помочь тебе. И никто не сможет".

Девлин прикусил губу до крови, почувствовал солоноватый привкус на губах, призывая боль в союзники против шепота в голове.

— Вот, значит, как это было сделано, — почти неслышно пробормотала Исмения. Она закрыла глаза и соединила ладони.

Постояв без движения несколько мгновений, колдунья вновь открыла глаза.

— Ты должен понимать — все, что мне известно о таком виде магии, я почерпнула из книг или бесед с другими людьми, изучающими невидимое царство. Я могу предполагать, но не сказать наверняка.

— Понимаю, — проговорил Девлин.

— Даже необученный разум отчасти защищен от магии. Чтобы пробить эту защиту, колдун должен находиться в тесном взаимодействии с жертвой. Может быть, именно поэтому он послал элементаля вместо того, чтобы применить заклинание.

Стивена явно заинтересовали такие детали. Без сомнения, мастер Дренг также не отказался бы послушать мудрую женщину, будь он здесь. Девлину же теория была ни к чему. Ему требовались ответы.

— И что случилось в канун Середины Зимы?

— Во время ритуала ты сам снял защиту, чтобы встретиться с теми, кто уже отошел в царство Владыки Смерти. Чародей просто дождался начала ритуала, а потом напал на тебя. Стоило ему коснуться твоего разума, как он установил между вами связь. Он может слышать твои мысли, а голоса, беседующие с тобой, без сомнения, посланы им.

Девлина бросило в жар и едва не вывернуло. Чужой человек копался в его голове, чувствовал все переживания, его боль, надежды и даже мысли. Самое чудовищное вторжение, которое только можно представить. Насилие над душой.

Избранный с трудом сглотнул. Стивен положил руку ему на плечо, и воин порадовался, что менестрель рядом.

— Вы уверены в этом? — спросил музыкант.

— Уверена, — ответила Исмения. — Есть другие, которым открыто больше, чем мне, но они не живут в городе. Я могу послать к ним за советом, если хочешь.

— Нет, — покачал головой Девлин. Глава Микал поручился за Исмению, и все же это не значит, что воин готов довериться другим магам. Любой из них может оказаться врагом.

— А мог ли наложить заклятие кто-нибудь из нашего народа? Единственными чужеземцами, которые оказались рядом в тот день, были хозяин гостиницы и его дочь, а они занимались своими делами и не могли затеять такое. И только один из наших знал, когда проводится ритуал и когда я окажусь уязвимым для такого нападения.

— Подобное колдовство использует силу других людей, поэтому противоречит кодексу магов. Я никогда не слышала, чтобы человек из нашего народа занимался таким. Впрочем, если чародей достаточно силен, он мог наложить заклинание с большого расстояния, находясь за сотни лиг.

— Кроме того, может быть, о ритуале поминовения знают и не все, но это не тайна, — прибавил Стивен. — Я знал о нем до знакомства с тобой.

Странно, и тем не менее у Девлина полегчало на душе, когда он понял, что напал на него скорее всего не кейриец.

Гораздо проще свалить все на безумие безликого врага, нежели предполагать, что давние знакомые решили отомстить ему таким образом.

— Развеяв чары, я узнаю больше, — проговорила Исмения.

— Когда? — спросил Девлин.

— Мне надо подготовиться, хотя можно попробовать и сегодня вечером.

— А велик ли риск? — спросил Стивен. — Вы можете быть уверены, что, разрушив заклинание, не повредите рассудку Избранного?

Но воин не думал об опасности, лишь о том, как изгнать колдуна, вторгнувшегося в его святая святых.

Исмения сверкнула глазами, и Девлин немедленно вспомнил, почему кейрицы стараются обходить волшебников и прочих чародеев стороной. Тем страннее кажется дружба главы Микала с колдуньей. Может быть, они сблизились в детстве, до того, как она почувствовала призвание к магическому искусству?

Или они были больше, чем просто друзьями. В них виделось нечто общее — глаза, привычка склонять голову набок в раздумье.

— Я постараюсь, однако обещать ничего не буду, — проговорила Исмения. — Впрочем, твой друг рискует куда большим, если чары не будут развеяны.

— Согласен, — быстро проговорил Девлин.

Шепот в мозгу и без того почти довел его до безумия. Он недолго сможет терпеть эту пытку, надеясь сохранить свою душу. Придется понадеяться на умение колдуньи.

— И еще одно предупреждение. Ведь ты слышишь голос даже сейчас?

— Да, — признался Девлин. Уголком глаза он заметил, с каким беспокойством посмотрел на него Стивен.

— Чародей знает твои мысли. Он понял, что мы собираемся разбить связь между вами, и изо всех сил попытается помешать тебе. С этой минуты и до следующей встречи вы все должны быть бдительными. Не расслабляйтесь ни на минуту.

— Я присмотрю за ним, — посулил Стивен.

— Обязательно. Помни, он не в себе. Свяжи его, если потребуется. Любые средства хороши.

— Непременно.

Было приятно осознавать, что, хотя силы могут оставить самого Девлина под тяжестью непосильной ноши, друзья защитят его. С их помощью будет легко сделать все, что бы ни задумала Исмения.

Армейские казармы, в прошлом — дворец кейрийских правителей, были самым большим строением в Альварене. Двойные башни нависали над городом. Но даже здесь места не хватало. В казармах жили четыреста солдат, а также семьи офицеров и слуги. Рядом располагались конюшни, оружейная, площадки для тренировок и одно из трех зернохранилищ, кормивших город.

Под центральной башней находились камеры для преступников. В отличие от тюрьмы, с которой уже ознакомился Дидрик, здесь явно держали совсем других людей. Об их удобстве не позаботились, и они большую часть времени проводили в темноте. Кормили их раз день, в то же время оставляя маленький огарок свечи, которого хватало не больше, чем на полчаса. После этого пленники снова ввергались во тьму, нарушаемую только во время прихода тюремщиков.

У каждой камеры были толстые каменные стены и тяжелая деревянная дверь, а между ними располагались другие комнаты или кабинеты, из-за чего заключенные не могли перемолвиться и словом. Чувство полной изоляции должно было расшатывать волю узников.