– Товарищ генерал! – жалобно протянул Краснобаев.

– Что, товарищ генерал? – передразнил его Бочкин. – Чуть что, товарищ генерал. Когда это кончится?

– Что кончится?

– Вот такие доклады. Что я по твоему буду маршалу твои бредни докладывать? Про лягушонку в коробчонке, да?

Краснобаев почесал затылок.

– Задание ты выполнил отлично, ничего не скажу. Молодец! А про свои галлюцинации забудь. Не было их. Не было!

– Как так не было?

– А вот так. Показалось тебе все. Показалось. Понятно?

– Нет.

– Да, ума тебе не занимать, – проворчал генерал. – От усталости у тебя всякий бред в голове. Слишком много работаешь. Так нельзя! Ведь полет за полетом, полет за полетом! Ты сколько лет в отпуске не был?

– Три года.

– Ну, вот видишь? – генерал даже обрадовался. Наконец-то он нашел причину странного поведения своего пилота. – Тебе срочно надо отдохнуть. Так, что с завтрашнего дня ты находишься в отпуске. Кстати, не один ты. Я вот тоже в отпуск ухожу. И тоже между прочит заслуженный. Мне даже путевку обещали выдать.

– Товарищ генерал, не хочу я в отпуск. Как же я без полетов останусь? Я же без неба жить не могу!

– Отставить, не хочу в отпуск! – скомандовал генерал. – Думаешь, мне легко свою базу покидать? Я ведь с ней сросся и душой и телом. Но я понимаю, что для пользы дела, ради любимой Родины я должен отдохнуть, чтобы потом какой промашки не вышло. Понятно? Вот так! К тебе это тоже, между прочим, относится. Так что, капитан Краснобаев, слушай мою команду! Сми-и-рно! Кру-у-гом! В отпуск шагом марш!

Не выполнить приказ капитан Краснобаев не смог. Он повернулся кругом и отправился в отпуск. Вернее сначала он пошел в ангар, где стоял его Конек-Мигунок и долго с ним прощался. Даже всплакнул слегка, когда рядом никого не было. Жалко ему было покидать свой самолет, даже на месяц, даже ради отпуска. Уж очень он любил летать и без неба жить не мог.

Но делать было нечего. Надо было выполнять приказ генерала. Да и оставаться в части сейчас было не очень удобно. Товарищи его уже прознали от секретарши генерала Бочкина прапорщика Любочки Иголкиной про его очередной доклад и смеялись теперь ему прямо в глаза.

– Ну ты даешь, Краснобаев! – говорили они. – Сегодня ты сам себя перепрыгнул. Такого мы еще не слышали. Нам с тобой рядом даже стоять стыдно. Кто мы такие? Простые авиаторы, летчики-пилоты. А ты же у нас звездный солдат. Куда нам до тебя! Но ты уж нас от космических пиратов спаси, а то ведь мы не хотим погибнуть в расцвете лет.

Краснобаев только отмалчивался, да собирал чемодан. На душе у него было тоскливо. На товарищей он не обижался, к их шуткам он давно привык и знал, что они не злые. А разве можно обижаться на не злые шутки? Конечно нельзя! Вот он и не обижался. Да и сам он уже себе не верил.

– Может, и впрямь мне все это только показалось? – один раз даже сказал он себе. – И не было никакого лягушонка в цилиндре?

Стал Иван Иванович в отпуск собираться. Чемодан укладывает, а сам с грустью в окно поглядывает, на самолеты смотрит. Тоскливо ему, просто спасу нет. Так до конца поверить не может, что его в отпуск отправляют. Но поверить пришлось. Раздался стук в дверь.

– Да, да! – ответил со вздохом Иван Иванович. – Войдите.

Открывается дверь, и в комнату заходит Любочка Иголкина.

– Вот вам, товарищ Краснобаев, путевка в наш ведомственный санаторий, что на берегу Черного моря стоит. По личному распоряжению товарища генерала. Всего три путевки на всю базу выдали. Одну вот вам приказано предоставить. Вот как о вас Василий Митрофанович заботится. И это несмотря на все ваши фокусы.

И дает Ивану Ивановичу красивую путевку на цветной бумаге напечатанную, с изображением боевого самолета, идущего на посадку.

Понял Краснобаев, что все его надежды рухнули, и ничего его спасти уже не может. Так и придется в отпуск отправляться. Делать нечего. Не привык Иван Иванович противиться приказам начальства, к тому же в санатории он ни разу не отдыхал, тем более во ведомственном.

Поехал он с базы на вокзал и сел в поезд, который ехал в город, где санаторий расположен был, и каково же его удивление было, когда он в купе обнаружил своего сослуживца прапорщика Окуркина.

– Здорово, Иван Иванович! – хлопнул его по плечу прапорщик. – Куда это ты собрался?

– Да вот, в санаторий еду, имени товарища Чкалова.

– Здорово! – обрадовался Окуркин. – И я туда же. Вместе веселей отдыхать будет.

А перед самым отходом поезда в купе ввалился никто иной, как сам генерал Бочкин. Краснобаев и прапорщик Окуркин так и вытянулись перед ним по стойке смирно.

– Вольно, вольно, – махнул на них рукой генерал Бочкин. – Все мы сейчас в отпуске, так что ни чины, ни звания значения не имеют. Вот таков мой приказ. Кстати, уложите-ка мои чемоданы, а то я что-то запыхался.

– Есть, товарищ генерал!

И поехали они к морю втроем.

– А что это вы один, товарищ генерал? – уже в дороге спросил прапорщик Окуркин, поднимая наверх в багажную нишу генеральские чемоданы, и хитро подмигивая Краснобаеву. – Почему без супруги?

Бочкин даже смутился немного. Покраснел.

– Да вот, – говорит, – путевки ей не хватило. – Всего было три. Так что ее пришлось оставить дома.

– Вы бы ей тогда мою отдали! – воскликнул Иван Иванович, которому стыдно стало. Он почему-то решил, что это именно из-за него жена Василия Митрофановича без путевки осталась. Но Бочкин его успокаивающе по плечу похлопал.

– Не грусти капитан. Ты тут не при чем. Это целиком было мое решение. Да и признаться честно, захотелось мне немного от нее отдохнуть, от Настены моей. Ведь столько лет вместе! А это даже психологи советуют – друг от друга регулярно отдыхать и отпуск по отдельности проводить. Эх, Краснобаев! А помнишь, как мы с тобой однажды на настоящем необитаемом острове отдыхали? Вот это был отпуск поневоле! А главное, как интересно было! Ураган! Дикари! Пятница с попугаем! С тех пор я моря и не видел. Зато сейчас непременно увижу. Вот только приключений и дикарей не надо! Хорошенького помаленьку. Думаю, в этот раз все тихо обойдется. В отпуске главное – покой! Процедуры и здоровый послеобеденный сон.

Вот в такой славной компании поехал Иван Иванович к морю. В дороге было весело. Все трое быстро забыли о чинах и званиях, насколько это было возможно, и очень хорошо провели время. Слушали радио, лежали на полках, читали интересные книги и газеты, играли в домино, шахматы и даже в картишки перекидывались. Но последнее быстро надоело, потому что прапорщик Окуркин все время жульничал, да так неумело, что не Краснобаев, а генерал Бочкин у него всегда в дураках оставался. И с каждой партией настроение у него становилось все хуже и хуже. Наконец генерал не выдержал и сказал:

– Ты все-таки, Окуркин, субординацию соблюдай.

– Так здесь же нет ни чинов, ни званий! – искренне удивился прапорщик.

– Согласен, – ответил Бочкин. – Здесь нет. Но ведь на базу мы рано или поздно вернемся. Тогда что? Думаешь из памяти такое стереть можно? Пятнадцать раз ты меня в дураках оставил! Всю мелочь выиграл.

Так что больше в карты не играли. Все больше в шахматы. Вот тут Бочкин и отыгрался. Ни Краснобаев, ни прапорщик ни разу его обыграть не смогли. Доволен остался генерал.

– Это вам не картами шлепать! Это же мозги иметь надо!

Через два дня прибыли они в приморский городок, тихий, уютный, и совершенно засекреченный. Туристов здесь не было, только военные поселки. И санаторий имени товарища Чкалова прямо на высокой скале над морем, словно старинный замок стоит. От вокзала совсем не далеко. Взяли наши герои чемоданы и пошли к месту своего отдыха. Впереди Бочкин идет, платочком со лба пот утирает, за ним Иван Иванович и прапорщик Окуркин идут, под тяжестью чемоданов сгибаются. А чемоданов у них целая гора. И почти все бочкинские. Жена генерала Настасья Филипповна так своего мужа на отдых собрала, что они чуть не надорвались. Бочкину даже неудобно стало.