Я бежал и бежал между крутых стенок оврага, кое-где нависавших над дном наподобие козырьков, надеясь набрести на место, где стенка оползла, и выбраться по глыбам наружу. Наверху я буду в относительной безопасности, если держаться от Гэтлона подальше. Но в данный момент если он гонится за мной поверху, напрямик, то легко сможет меня перехватить, пока я петляю по этому кривому дну оврага.

И вообще, может, он меня впереди поджидает. Разумнее было бы остановиться и побежать обратно. Я замер и прислушался. Откуда-то долетал топот Гэтлоновых ног, но черт его знает — спереди или сзади. А если мы столкнемся, исход поединка предрешен.

Я еще минутку посидел под небольшим каменным козырьком, гадая, в какую сторону бежать… И вдруг осознал всю глубину своего идиотизма. Местонахождение Гэтлона я мог узнать одним движением руки. Видеокамера на холме. М-да, если я еще чуть-чуть поглупею, мне придется нанять нормального частного сыщика, чтобы он мне шнурки на ботинках завязывал.

Связавшись с камерой по микрокомпу, я приказал ей повернуть объектив вправо от раскопок. Когда на экране замаячила широкая панорама местности, где непременно должны были находиться мы, я опять переключил камеру на режим обнаружения движущихся объектов.

Топот Гэтлона стоял у меня в ушах, но я все еще не мог определить, с какой стороны он раздается. Я распластался по стенке оврага, надеясь остаться незамеченным, и поднес микрокомп к глазам.

Не прошло и двух секунд, как на экране появилась фигурка Гэтлона. Он стоял нагнувшись, с иглострелом наготове, у оврага. Свое местоположение я пока не мог определить и потому приковал взгляд камеры к Гэтлону.

В месте, где я притаился, овраг описывал плавную дугу, в вершине которой я и сидел. Я поискал камерой похожий участок, уменьшив масштаб, пока не показались оба склона оврага. Фигура Гэтлона задрыгалась в горячем воздухе.

Пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что Гэтлон продвинулся вдоль оврага дальше, чем я. Теперь он неспешно брел, пригнув голову, — с таким видом исследуют темные переулки.

Я тоже тронулся с места, медленно, тихонько. Гэтлон был достаточно далеко от края, чтобы меня не заметить. Главное, чтоб он не успел меня догнать до следующей петли оврага. Возможно, он посчитал, что я вооружен, только не хочу открывать огонь с небезопасной позиции. Я достиг поворота целым и невредимым. Иголки не вонзались мне в спину. Я бесшумно бежал ровной трусцой, предпочитая тишину скорости. Надо было выбираться из оврага.

Вероятно, он меня услышал. Я увидел на экране микрокомпа, как он вдруг сломя голову помчался назад и влево — в мою сторону.

Я осмотрел с птичьего полета местность — нигде из оврага не выберешься. Артемюс явно уже вызвал полицию но самое большее, что они смогут сделать, — это арестовать Гэтлона за мое убийство. Если только я не найду выход, и поскорее. Когда полицейские действительно нужны, фиг их дождешься.

Неподалеку от места, где я спрыгнул в овраг, меня посетила идея. То был единственный узкий участок этого в общем-то относительно широкого оврага.

Добежав до узкого «горлышка», я остановился и обнял стену с Гэтлоновой стороны. Здесь овраг был не столь глубок, и, подпрыгнув, я мог бы уцепиться руками за его кромку — вот только рыхлый грунт рассыпается под пальцами, не подтянешься. Зато…

Подобрав камень, я стал следить за передвижениями Гэтлона на экране. Стоило ему на миг отвернуться от оврага, как я швырнул камень в небо.

Мой снаряд вылетел из оврага и ударился о землю довольно далеко. Гэтлон дернул головой, высматривая, что это там стукнуло.

Отлично. Явно решив, что шум раздался с противоположной стороны оврага, он побежал к «горлышку», чтобы перепрыгнуть его и поискать меня там. Но у меня были другие планы.

Вот он. Сейчас перескочит через овраг прямо над моей головой.

В миг его прыжка я тоже прыгнул.

Отчаянно взмахнул руками, осознав, что, кажется, опоздал на долю секунды. И поймал его за щиколотку.

Он чуть не вырвался, но мои пальцы превратились в клещи.

Удалось. Под неожиданным бременем моего тела он промахнулся. Промахнулся нехило — вместо того чтобы приземлиться с той стороны, он сильно ударился животом о край оврага.

С его изумленных губ сорвалось краткое ругательство тут же перешедшее в пронзительный крик еще до того, как он ударился о земляную стену, и у него перехватило дыхание. Разжав пальцы, я посторонился, чтобы он меня не придавил. Чиркнув по моему бедру ногой, он шмякнулся вверх лицом на дно оврага. Видимо, ему было жутко больно.

Я не дал ему времени прийти в себя. Как только он свалился в овраг, я отнял у него иглострел и, вдавив носок моего ботинка ему в шею, спросил:

— Это ты работал с Эллиотом Пардо?

Он испустил краткий, болезненный стон, беззвучно зашевелил губами… Однако я был умнее. Я не наклонился к нему, чтобы расслышать предсмертный шепот и тем самым предоставить ему шанс продолжить бой.

Через несколько секунд его стала бить дрожь. Он затих. Даже лицо, искаженное гримасой боли, расслабилось. На пробу я пнул его в колено. Никакой реакции.

Осторожно-осторожно я взял его за запястье, попробовал нащупать пульс.

— Проклятие! Проклятие! Проклятие! — возопили мои уста.

В приступе слепой ненависти к самому себе я спустил курок Гэтлонова иглострела. Иголки мощным потоком ринулись по оврагу и вонзились в стену. Получилась аккуратная маленькая впадина.

Я никак не мог заставить себя поверить, что… Я долго сжимал и разжимал кулаки, борясь с искушением обрушить их на что угодно или кого угодно. Потом встал на колени и перевернул Гэтлона. Причину смерти можно было определить с первого взгляда — он разбил череп о камень.

Кровь ушла в рыхлый грунт, только крохотная лужица алела. Прах к праху и пыль к пыли. Гораздо быстрее, чем это обычно водится. Будь все проклято!

Артемюс пошел на взгорбок ждать полицейских, а я остался подле мертвеца.

Вскоре он вернулся с полицейским-вентамцем.

— Новый день — новый труп, мистер Тейкент? заявил блюститель порядка вместо приветствия.

— Это была самооборона.

Он посмотрел на меня сверху вниз. Солнце висело прямо над его головой, мешая разглядеть выражение его бледного лица.

— Знакомая фраза. Мы туте вашим другом побеседовали. Жертва сделала по вам хотя бы один выстрел?

— Да. Может быть, вы подберете более точный термин, чем «жертва»? Этот человек пытался…

— Ясно, — обронил он.

Затем он чуть-чуть улучшил мне настроение, на целую минуту задумавшись, как попасть вниз и осмотреть тело. Наконец он свесил ноги в овраг и съехал по стенке.

Бегло осмотрев труп Гэтлона, полицейский заметил:

— Отрадное разнообразие. Тот, прошлый, был убит из иглострела, верно?

— Лейтенант…

— Инспектор.

— Инспектор, я это не для развлечения проделываю. Этот тип гнался за нами с иглострелом. Я осуществил единственное решение, которое могло спасти мне жизнь. Я не думал его убивать. Я не хотел его убивать, черт возьми! Я его допросить хотел.

— Допросить? Насчет чего? — спросил инспектор. Одновременно на стену оврага упали еще две тени — еще двое полицейских.

— Пойдемте, я вам все расскажу, сержант.

— Инспектор, — повторил он.

Люди инспектора выудили нас из оврага — у них была с собой веревка. Мы с Артемюсом проводили инспектора к кладу, который Артемюс перепрятал. Инспектор заметно хромал, но я не стал его расспрашивать. Сегодняшняя беготня по жаре отбила у меня всякое желание разговаривать с людьми.

Нас встретил один из помощников инспектора. Несмотря на мое горячее желание унести оттуда ноги мы вчетвером долго разговаривали по душам. Вся эта история радовала инспектора не больше, чем меня, и он настоятельно требовал, чтобы я навестил его в городе на рабочем месте. Я позволил Артемюсу воспользоваться моим скиммером взамен на обещание никуда не исчезать и рассказать обо всем Кейт.

— Спасибо за все, что вы для меня сделали, сказал он, протягивая мне руку. — По крайней мере этой истории конец.