– Точнее не скажешь. Я хочу заявить свои права на бизнес майора. Мне не нужно ваше разрешение или помощь. Я хочу, чтобы вы пообещали, что не заявитесь потом и не попытаетесь отнять у меня этот бизнес.

Анджелина и Гонзага снова переглянулись.

– Вы хотите заняться продажей… продукта? – спросила Анджелина.

– Да, если смогу взять бизнес майора и полковника в свои руки, – ответил Малыш Док. – Я не собираюсь конкурировать с вами. И вы, и я знаем, что это всего лишь маленькая картошечка… огородик в деревне.

– Несколько миллионов долларов в год. Хороша картошечка, – проговорил Гонзага, потирая скулу в задумчивости.

– Ага, – согласился Малыш Док. И снова замолчал.

Анджелина в последний раз стрельнула глазами в Гонзагу. Они кивнули, будто договорившись по итальянской телепатической связи.

– Хорошо, – сказала она. – Мы даем вам слово. Вы попытаетесь управлять этой сетью и будете владеть ею, если сможете. Но не распространяйте ее севернее Моста Поцелуев.

Насколько знал Курц, Мост Поцелуев, лыжный курорт, находится посередине между Буффало и Неолой.

– Договорились, – сказал Малыш Док. – Теперь давайте уточним, как это осуществить.

Курц заранее набросал план дома майора и прилегающей к нему территории. Сейчас он подошел к копировальной машине, включил ее, дал прогреться и сделал три копии своего рисунка. Сидевшие в офисе принялись разглядывать их.

– Почему ты считаешь, что охранники сидят под этим куполом, неподалеку от миниатюрной железной дороги? – спросил Гонзага.

– Когда меня вели в дом от вертолетной площадки, я заметил, что рядом с куполом стоит мини-туалет и мощный обогреватель, работающий на газе. Логично, если часовые находятся именно там.

– А где еще? – спросила Анджелина. – Может, вот в этой небольшой сторожке, наверху, там, где подъездная дорога заворачивается кольцом позади дома?

– Ага, – сказал Курц. – Но там только один человек. И ни ворот, ни шлагбаума. Основные посты охраны ниже.

– А на террасе? – спросил Малыш Док.

Курц пожал плечами.

– Вряд ли. Никому не придет в голову забираться по этой лестнице. Поэтому большинство охранников сидят у основания холма.

Они говорили еще с час. Потом Малыш Док встал.

– Если кто-то хочет что-то сказать, говорите прямо сейчас. Сами понимаете, у меня всего пять часов, чтобы выполнить этот заказ, – сказал он.

– Врач, – сказал Курц.

– Что? – переспросила Анджелина.

– Мне нужно, чтобы с нами был человек, умеющий оказывать квалифицированную медицинскую помощь, – пояснил он. – Если Риджби Кинг еще жива и мы не дадим ей погибнуть во время перестрелки в этом военном лагере, я хочу вытащить ее оттуда и сдать в больницу в Эри, а не дожидаться, пока она умрет от потери крови на обратном пути.

– Почему? – спросила Анджелина.

– Что "почему"? – переспросил Курц, непонимающе глядя на нее.

– Почему ты считаешь, что она еще жива? Зачем майору О‘Тулу и полковнику Тринху оставлять ее в живых?

Курц вздохнул и потер руками голову. Он устал, как собака, все тело болело. Похоже, когда он спускался по той лестнице, плюхаясь на задницу, он ухитрился свернуть себе спину.

– Они хотят, чтобы Риджби убил я, – наконец ответил он.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Малыш Док.

– Они могут плюнуть на Пять Семей, убив завтра в Неоле Фарино и Гонзага, но я не думаю, что их "соус" прикроет их от убойного отдела полиции Буффало. Кроме того, они не ждут меня завтра в офисе шерифа, значит, собираются прикончить в другом месте. Наиболее прилично будет выглядеть, если я убью Риджби Кинг у себя дома. Вполне возможно, что она успеет выстрелить в меня прежде, чем умрет. У них наше оружие, и они уже прострелили ей бедро из моего револьвера.

– Эс-Эм-Э, – по буквам поризнес Гонзага, имея в виду судебную медицинскую экспертизу, которая сможет установить время смерти с точностью до пары часов. Значит, майору не надо, чтобы Кинг умерла за сутки до своей гипотетической ссоры с Курцем. Они должны умереть одновременно.

– Ага, – согласился Курц.

– Как романтично, – сказала Анджелина. – Прямо современные Ромео и Джульетта.

Курц проигнорировал ее шутку.

– Вы сможете найти врача и минимальный запас медицинского снаряжения? – спросил он Малыша Дока. – Жгут, бинт, пластырь, тампоны, капельница и морфий. И врач.

Здоровяк кашлянул, прикрыв рот кулаком.

– Это значит "да"? – спросил Курц.

– Значит "да", – ответил Малыш Док Скржипчик. – С оттенком иронии судьбы. Единственный врач, имеющийся в моем распоряжении, который рискнет с нами отправиться и будет держать язык за зубами, – йеменец, точно так же, как наш друг Ясеин Гоба. Вы согласны, мистер Курц?

– Да, согласен, – ответил Курц. Что за дрянь, подумал он в тот же момент.

– Тогда до встречи в полночь у мистера Гонзаги, – сказал Малыш Док, едва заметно кивнув Гонзаге и Анджелине. Потом он вышел из офиса и начал спускаться по лестнице.

– А кто такой Ясеин Гоба? – спросила Анджелина.

Курц покачал головой и тут же вздрогнул от боли. Никак не привыкну, подумал он.

– Это не имеет значения, – ответил он с трудом.

– Значит, в полночь, – сказал спустя минуту Тома Гонзага и пошел вниз по лестнице к своим телохранителям. Анджелина задержалась в офисе, ожидая, пока Курц погасит свет.

– Ты хочешь чего-нибудь попить? – спросил он.

– Поехали ко мне, – мягко предложила она. – На тебе живого места нет.

– Что значит "поехали ко мне"? Ты опять затащишь меня куда-нибудь под дулом пистолета?

– Брось, Джо. Ты действительно ужасно выглядишь. Когда ты последний раз ел?

– В ланч, – ответил он. Курц не мог вспомнить, что он ел тогда вместе с Риджби после всего этого бесконечного дня. Зато хорошо помнил, как его тошнило рядом с "Пинто". А шериф и его помощник смотрели и смеялись.

– У тебя дома есть, что пожрать? – спросила она.

– Безусловно, у меня дома есть еда, – ответил Курц, одновременно думая, что было бы лучше остановиться в "Тэд Хот Догс" или где-нибудь еще по дороге в "Арбор Инн" и что-нибудь перехватить.

– Врун. Поехали ко мне, в Башни. Я сделаю стейки. У меня там есть хороший домашний гриль, так что можно на самом деле запечь их на решетке.

У Курца подвело живот. Вернее, у него уже давно подвело живот, но он просто не обращал на это внимания. Хватало и других болезненных ощущений.

– У меня там чистая одежда.

– У меня в пентхаусе есть одежда твоего размера. Ты можешь отправиться в душ, побриться и почистить зубы, пока я буду готовить стейки.

Курц молча посмотрел на дочь дона. Которая сама теперь дон. Он не собирался спрашивать, откуда у нее в шкафу мужская одежда его размера. Не его дело.

– Спасибо, нет, – сказал он. – У меня есть еще другие дела…

– Тебе надо поесть и поспать пару часов прежде, чем мы отправимся, – настаивала Анджелина. – В нынешнем состоянии ты будешь обузой, а не помощником. Поешь, поспи, а потом я дам тебе таблетки, которые на пару часов поднимут твой тонус так, как тебе и не снилось.

– Не сомневаюсь, – ответил Курц.

Он пошел за ней следом, закрывая за собой дверь. Ветер на улице стих, дождь ослабел, превратившись в мелкую морось. Курц посмотрел вверх, чтобы прикинуть, насколько плотен слой облаков. Малыш Док сказал, что это очень важно. Но горевшие на Чипьюа неоновые вывески не позволяли рассмотреть небо.

– Пошли, Джо. Я подвезу тебя.

Курц покачал головой. Медленно и аккуратно.

– Я поеду сам. Следом за тобой, – сказал он, сворачивая в сторону своей машины. Но голос Анджелины Фарино Феррера заставил его остановиться.

– Курц, – сказала она. – Ведь все это ночное представление разыгрывается не для того, чтобы спасти эту женщину-полицейского? Девушка в опасности и подобная чушь, нет?

– Ты, должно быть, шутишь, – сказал Курц.

– Судя по ее внешнему виду, ее стоит спасать, – сказала Анджелина. – Идеальная улыбка, большие глаза, полная грудь. Но это значит, что если у тебя есть планы на нее, тебе плевать на нас. А нам сейчас это не нужно.