Соколович говорил по-английски с акцентом, но его вполне можно было понять.

– Задание будет трудным, – пообещал он. – Но если мы уделили достаточно внимания книгам и помним наши предыдущие уроки, то должны победить.

Тэд молча кивнул. Майор произносил одну и ту же речь в начале каждого инструктажа. Он, конечно, был прав, но все это не очень интересно было слушать. Соколович посмотрел на Кендалла, тихо сидящего в углу. Кивнув в сторону американского майора, он произнес:

– Наши товарищи пообещали подготовить действительно захватывающее задание, позволяющее проверить, чему же мы все-таки научились.

Голос с американским акцентом тихо произнес где-то в середине зала:

– Кобияши Мару!

По залу прокатился приглушенный смешок. Большинство поляков, все, кроме майора, выглядели озадаченными, засмеялся только Тэд. Он подозревал, что Соколович тоже ничего не знал о "Звездных путешествиях", но был человеком слишком опытным и хладнокровным, чтобы показать свое неведение.

Соколович пропустил реплику мимо ушей и закончил:

– Вылет через пятнадцать минут.

Закончив инструктаж, майор подошел к краю сцены и, присев на корточки, тихо заговорил с Войциком по-польски:

– Твой самолет готов?

– Да, сэр. Мы проверили обе машины перед тем, как идти на инструктаж.

– Хорошо. После того, как вырулим на взлетную полосу, занимайте позиции три и четыре.

– Как прикажете, сэр. – Тэд прекрасно знал все это и сам, но если Соколовичу захотелось повторить еще раз, это его дело.

Через десять минут польские пилоты и их помощники из наземных служб поспешили к своим машинам. Почти тут же воздух наполнился гулом турбин.

Тэд бегом побежал к своему ангару, чувствуя все нарастающее возбуждение. Михалак уныло брел за ним. Оба летчика подошли к боковой двери, которую охранял сержант. Тот, увидев их, отдал честь и пожелал удачи.

Тускло освещенный ангар казался еще темнее после яркого солнца, палившего снаружи, которое уже поднялось довольно высоко над горизонтом. Солнце накалило здание ангара, внутри было душно, в темноте едва можно было различить состоящие, казалось, из теней и углов силуэты двух F-15, ждущих вылета.

Внешний вид самолетов изменился. Они были теперь выкрашены легкосмываемой краской в различные оттенки серого и коричневого. Только герб с белым орлом на красном фоне оставался незакрашенным.

Тэд и его ведомый направились каждый к своей машине. Если повезло с наземной командой, осмотр машины перед полетом становится простой формальностью, но хороший летчик никогда не упустит возможности подстраховаться. Хотя полет был и тренировочный, тем не менее жизнь Тэда зависела от состояния этой машины.

Тэд внимательно проверил состояние артиллерийских устройств, находящихся под крыльями. Кроме двух холостых ракет и телеметрической подвески, под крылом виднелся еще один белый силуэт. Он тоже выглядел, как ракета, но без стабилизатора и мотора. На носу "ракеты" был блестящий стеклянный круг. Тэд опустился на колени, чтобы внимательно осмотреть инфракрасный сенсор.

Его план, одобренный Соколовичем, был предельно прост: жаться к земле и не включать радар, в то время как он и его ведомый будут обыскивать небо инфракрасными сенсорами. Так как остальные самолеты эскадрильи наверняка будут маневрировать на большей высоте, два "Игла" останутся незамеченными до тех пор, пока не будет уже слишком поздно, пока они не вынырнут на хвосте у обнаруженного противника. Прием этот не был стандартным, но в ходе воздушного боя полезно иногда чуть отклониться от шаблонов.

Убедившись, что все в порядке, Тэд забрался в кабину и приступил к обычной проверке готовности к полету. Через несколько секунд после того, как он включил рацию, в наушниках раздалось: "Завести машины", и Войцик тут же надавил на кнопку стартера, одновременно помахав рукой солдатам наземной службы, толпящимся в ангаре. Несмотря на то, что уши их были защищены специальными предохранителями, ребята заслужили, чтобы он предупредил их, прежде чем заводиться.

Четыре мощных мотора пробудились к жизни, рокоча и заставляя слегка подрагивать стены ангара. Впереди показалась полоска яркого света – открыли дверь ангара.

– Отрядам "синих" и "зеленых" разрешен выезд. – Судя по голосу диспетчера, ему было скучно. Конечно, за время работы ему приходилось видеть, наверное, тысячу совершенно одинаковых самолетов, совершенно одинаково вылетающих выполнять задание.

Сняв машину с тормозов, Тэд немного прибавил скорость, чуть больше, чем обычно. F-15 выкатился из ангара, и Тэд увидел, что догадался обо всем правильно – майор решил действовать на скоростях. Первые два самолета "синих" были уже в ста метрах впереди и продолжали наращивать скорость. Они быстро неслись прямо к взлетной полосе и через несколько секунд были уже в воздухе, наполняя ясное утреннее небо раскатистым ревом моторов.

Это будет замечательный бой.

15 НОЯБРЯ, МЕЖДУНАРОДНЫЙ АЭРОПОРТ ТЕГЕЛЬ, БЕРЛИН

Пассажирские самолеты, мигая бортовыми огнями, кружили в тяжелом сером небе над Берлином – невзирая на потери топлива, диспетчеры аэропорта держали главную посадочную полосу свободной для незапланированного вылета важной персоны. Самолеты медленно парили над скованным зимой городом.

Под ними лежало замерзшее озеро Тегелер, холодный северный ветер завывал среди деревьев, посаженных между озером и аэропортом. Хлопья снега, подхваченные ветром, кружились по бетонным взлетно-посадочным полосам, рассыпаясь по пассажирским терминалам и плоским крышам складов. А те снежинки, которым удалось залететь достаточно далеко к югу, исчезали в черных, покрытых нефтяной пленкой водах канала Хоберзоллерн. Ветер трепал камуфляжные сетки, натянутые на танки, бронетранспортеры и противотанковые установки, расставленные на равномерном расстоянии друг от друга вокруг аэропорта. Некоторые из них находились даже на территории Тегеля. Другие стояли неподалеку, в Резхберг-парке – их башни и стволы орудий были направлены в сторону высотных жилых зданий и магазинов, стоящих у восточной границы летного поля.

Аэропорт, как и вся Германия, все еще находился на военном положении.

Белые с серым камуфляжные сетки покрывали также военные вертолеты, стоящие вокруг вспомогательного ангара довольно далеко от основного здания терминала. Среди вертолетов было несколько РАН-2 с акульими носами – противотанковые вертолеты, сконструированные совместно Францией и Германией, выпущенные на заводах "Еврокоптера". Остальные вертолеты были предназначены для переброски личного состава, выпущенные "Дорнье" специально для немецкой армии. Эти вертолеты были далеко не новыми, но замена их ультрасовременными аналогами "Еврокоптера" задерживалась как поставщиками, так и финансовыми проблемами. Несмотря на горячее желание Германии вооружиться техникой европейского образца, военные вынуждены были продолжать использовать старомодные вертолеты американской конструкции. Очень немногие воспринимали этот факт как иронию судьбы.

Еще одна вещь была бесспорной – никто из солдат, вынужденных стоять по стойке "смирно" перед ангаром, не воспринимал как особую честь тот факт, что надо торчать на холоде в роли почетного караула ради каких-то там почетных гостей, которые уже достаточно сильно запаздывали. Легкие серые мундиры, рубашки, галстуки, черные брюки и красные береты были вовсе не подходящей одеждой для пребывания на морозе.

Три "мерседеса" пересекли бетонную площадку и подъехали к ангару. Оружие зазвенело, когда солдаты взяли "на караул". Несколько человек в штатском вышли из машин и быстро прошли мимо дрожащего от холода почетного караула, спеша скорее оказаться в служебном самолете, видневшемся сквозь полуоткрытые ворота ангара. Впереди шли двое мужчин, занятых разговором. Остальные, явно охранники, защитной фалангой окружали этих двоих.