Никола Десо возвращался во Францию – летел домой после второго за последнее время визита в Германию.

– Итак, вы согласны, герр канцлер? С тем, что экономические меры, которые я предложил, являются необходимым первым шагом на пути к более близкому, более официальному сотрудничеству между нашими нациями? – Десо настойчиво добивался какого-нибудь подтверждения достигнутых успехов, которое он мог бы увезти с собой в Париж. Медленный процесс обычных переговоров казался Десо просто несносным в ситуации, когда события развивались так быстро.

Гайнц Шредер, канцлер Германии, был достаточно высок, чтобы они с Десо могли разговаривать, глядя друг другу в глаза. Но в то же время он был гораздо шире в кости и значительно больше весил. Редеющие черные волосы, мясистое лицо с массивными щеками делали его похожим на бульдога. Канцлер кивнул.

– Я согласен, месье Мой кабинет, конечно, должен согласиться, но... – Он пожал плечами. – А в общем, у них нет выбора.

Канцлер имел все основания для подобной уверенности. Шредер пришел к власти в период длительных экономических бедствий своей страны, отмеченный растущей ненавистью к беженцам и иммигрантам, и его контроль над Бундестагом, над парламентом держался на тоненьком волоске, который в любой момент мог разорваться под натиском общественного недовольства. Теперь же военное положение сделало общественное мнение практически нематериальной субстанцией.

– Хорошо. Это очень хорошо. В таком случае при нашей следующей встрече мы сможем подписать соглашение. – Десо был абсолютно уверен в каждом своем слове.

Двое мужчин зашли в освещенный прожекторами ангар, по-прежнему сопровождаемые своими помощниками и телохранителями. Рабочие аэропорта настежь распахнули перед ними двери ангара. Команда наземной службы с защитными приборами, предохраняющими уши от рева двигателей, уже стояла в ожидании на площадке, готовая вывести самолет Десо на взлетную полосу. Расписание работы аэропорта было нарушено, и диспетчерам, естественно, хотелось, чтобы высокий гость их правительства скорее оказался в воздухе.

– Как всегда получил огромное удовольствие от общения с вами, герр канцлер. С нетерпением буду ждать нашей следующей встречи. – Десо пожал руку канцлеру и начал подниматься по трапу в самолет. Прежде чем исчезнуть внутри машины, он еще раз повернулся и помахал рукой. Кортеж помощников и охраны последовал за ним.

Шредер равнодушно наблюдал за тем, как люди исчезают один за другим в чреве огромной машины.

– Интересный человек, герр канцлер. Неудивительно, что вы находите его таким обаятельным.

– Обаятельным? – Шредер внимательно взглянул на стоящего рядом помощника. – Совсем наоборот, Вернер. Я считаю его расчетливой свиньей с хорошо подвешенным языком. – Канцлер улыбнулся, увидев ошеломленное выражение на лице молодого человека. – Но то, что я думаю лично о Десо, не имеет никакого значения. В его голове зреют весьма стоящие идеи. Стоящие не только для французов, но и для нас. И это единственное, что должно руководить нашими действиями.

В голосе канцлера звучала убежденность. По его мнению, более тесные связи с Францией давали надежду на создание объединенной европейской супердержавы – супердержавы, основным двигателем которой станет индустриальная мощь Германии. Все прошлые попытки объединить Европу тонули в море различий национальных экономических политик, валюты, культуры. И сейчас, бросая взгляд в прошлое, можно было сказать, что сама попытка создания тесно спаянного союза в тогдашних условиях была обречена с самого начала.

Канцлер поморщился. Германия и Франция, эти две сильные властные державы, никогда не стали бы ни в малейшей степени подчиняться интересам более мелких и более бедных стран. Это было бы неестественно. "Нет, – думал канцлер, – слабый должен двигаться по пути, указанному ему сильным". Это был единственный рациональный способ организовать жизнь на континенте. Несмотря на все свои недостатки, Никола Десо придерживался того же мнения.

Европе, разрываемой на части враждующими этническими группами и соперничающими торговыми блоками, чтобы занять подобающее ей место в мире, нужен порядок, стабильность и дисциплина. И только Франция и Германия могли стать сильными лидерами, так необходимыми Европе.

Вообще-то Шредер предпочитал, чтобы Германия одна заняла место лидера объединенной Европы. Но он вовсе не был дураком. Это не могло осуществиться, так как слишком жива еще была память о германском милитаризме и Третьем Рейхе. Даже те относительно неуверенные дипломатические и финансовые шаги, которые предприняла его страна, пытаясь вернуть хотя бы часть своего былого влияния на Центральную и Восточную Европу, были встречены мировой общественностью с большим подозрением. Что ж, надо работать в перчатках, прикрываясь Францией, пусть даже позволив ей считаться формальным лидером, зато это поможет усыпить подозрения.

Гайнц Шредер покачал головой. С конца второй мировой войны многие лидеры обеих наций предпринимали вполне успешные шаги по преодолению древнего антагонизма между народами Германии и Франции. Встречи на высшем уровне, совместные военные маневры, постоянные заверения во взаимной дружбе – все эти средства широко использовались президентами Франции и канцлерами Германии, чтобы люди постепенно свыклись с мыслью, что им необходимо действовать сообща. Теперь они с Десо могли пожинать плоды этой тяжелой работы.

27 НОЯБРЯ, "НАС ЖДЕТ ЕВРОПЕЙСКАЯ ВАЛЮТА", "УОЛЛСТРИТ ДЖОРНЕЛ"

"Финансовых и политических экспертов всего мира несказанно удивило сделанное вчера заявление о планах Франции и Германии быстрыми темпами двигаться в сторону введения общей валюты. Хотя детали денежных реформ еще обсуждаются специалистами центральных банков обеих наций, министр иностранных дел Франции Никола Десо и канцлер Германии Гайнц Шредер обещали, что новая франк-марка (ФМ) будет введена в активное обращение "к началу следующего года". Оба политика расценивают эту реформу как первый шаг к организации всеевропейской системы денежного обращения. Их оптимизм вполне оправдан заявлениями, поступившими из правительственных кругов Бельгии, Австрии, Венгрии, Хорватии, Словении и других Балканских государств о том, что они заинтересованы в введении новой валюты.

Все предыдущие попытки создать единую монетарную систему провалились, когда прежнее Европейское Экономическое Сообщество распалось под натиском растущих торговых тарифов и субсидий".

1 ДЕКАБРЯ, "ПОЮЩИЕ ОРЛЫ" НАД СТОУНХЕНДЖЕМ, МЕЖДУНАРОДНЫЙ ВОЕННЫЙ ОБЗОР

"Высокопоставленные компетентные источники из Пентагона подтвердили информацию о том, что отдельные части 101-й воздушно-десантной дивизии в следующем году примут участие в летних маневрах британской армии в долине Салисбери. Согласно поступившим сведениям, в операции под кодовым названием "Атлантический бросок" примут участие две из трех бригад механизированной пехоты, значительная часть боевых вертолетов дивизии, а также транспорта и артиллерийских установок. Таким образом, в июньских маневрах примут участие тридцать тысяч военнослужащих армии и военно-воздушного флота Америки. "Атлантический бросок" будет самым крупным мероприятием американской армии за последние годы.

Критики Министерства обороны в конгрессе уже разразились проклятиями в адрес маневров, которые они называют "гигантской пустой тратой времени и денег"..."

11 ДЕКАБРЯ, ПАЛЕ-РОЙЯЛЬ, ПАРИЖ

Никола Десо, не перебивая, слушал доклад своего специального посланника. И только напряженно-хмурое выражение лица министра выдавало его растущее негодование. Профессиональные дипломаты никогда ничего не могли сказать прямо – особенно, когда знали, что их новости вряд ли обрадуют собеседника.

Десо нетерпеливо ждал, пока его собеседнику надоест кружить вокруг да около.