Гулль-Скегги раздул поярче огонь и присел, глядя на Ингвольд, которая все еще была закутана в плащ Миркъяртана. Она вдруг узнала этот плащ, побледнела и стала еще бледнее, когда Бран беззаботно оттолкнул ногой шлем, возвращаясь из покоев Хьердис с охапкой сапог, плащей, платьев и всего прочего, что показалось ему пригодным.

— Не знаю, что тебе захочется надеть, — сказал он, сваливая добычу на скамью рядом с Ингвольд. — Только оденься потеплее. Этой ночью нам предстоит скакать быстро и далеко.

Кольссинир, Пер и Скальг ждут нас на холме милях в двух отсюда… пожалуйста, Ингвольд, поторопись. Это наша единственная возможность спастись самим и спасти хоть сколько-то жизней в Микльборге.

Ингвольд опустилась на колени рядом со шлемом Скарнхравна и с опаской перевернула его, точно ожидая, что из-под забрала выглянет мертвая физиономия драуга.

— Что же, от Скарнхравна мы избавлены. А Хьердис? Она тоже мертва? — Ингвольд поспешно натягивала гамаши и сапоги Хьердис, не сводя глаз с меча, привешенного к поясу Брана.

— Мертвее не бывает, — отвечал Гулль-Скегги, помогая ей застегнуть плащ.

— А ты кто такой? Ты нам очень пригодился. Ты поедешь с нами? — спросила Ингвольд.

— Мы расскажем тебе все по пути, сказал Бран. — Это — Гулль-Скегги, Рибху. Надеюсь, для всех нас отыщутся кони. Вот, возьми оружие Хьердис; надеюсь, оно тебе не понадобится, но с тех пор, как мы пришли в этот мир, я привык все время ожидать худшего. Ну что, все готовы? Тогда идем.

Они наспех обшарили конюшню и обнаружили, что кроме боевого коня Хьердис, доккальвийской породы, последним годным под седло животным в Хьердисборге остался только старина Факси. Бран заседлал коней, усадил Ингвольд на скакуна Хьердис и сказал Гулль-Скегги:

— Придется нам с тобой ехать вдвоем на одном коне.

Рибху лишь ласково улыбнулся и покачал головой.

— Вы поедете одни, — сказал он. — Однако я буду присматривать за вами, покуда наш замысел не осуществится до конца. До сих пор вы отлично справлялись с делом, Бран, но все же не забудь взять с собой вот это. — И он протянул шлем.

Бран взял его и привязал к седлу.

— Ты был прав, шлем и впрямь оказался роковым для Хьердис. Что случится, если я надену его?

Гулль-Скегги задумчиво поглядел на него.

— Шлем искусно сработан, но я сомневаюсь, чтобы ты заметил в нем что-нибудь особенное, разве что внутри такого устройства трудновато дышать. Скарнхравн, надо тебе знать, обладал своим огненным взглядом задолго до того, как надел этот шлем. Ну что ж, я и так слишком долго задерживаю вас. Прощайте, друзья мои, прощайте.

Они выехали через главные ворота под изумленные взгляды своих привратников.

— Это королева! — прошептал один доккальв другому.

Представляю как воодушевится войско!

Не останавливаясь Бран и Ингвольд скакали галопом по грязному снегу, истоптанному прошедшим войском. Факси весь напрягся и бежал так, словно вкладывал в каждый шаг свое сердце, низко опустив голову, чтобы не поскользнуться, и уши его были сосредоточенно прижаты к голове. Когда вдали появился Бальдкнип, от разгоряченных коней валил пар, однако Факси ни на йоту не замедлил бега.

С холма навстречу им спустились три всадника — они ехали вначале медленно, затем очертя голову поскакали вперед. Друзья восторженно приветствовали друг друга, и не обошлось без чувствительной сцены, поскольку старый Скальг не мог удержаться, чтобы не уронить слезинку на каждую пожатую им руку.

Вначале они замышляли объехать с тыла стоящие в ожидании войска и двинуться длинной дорогой к северной стороне Микльборга, где они скорее могли проскользнуть к форту незамеченными доккальвами. Однако чем дальше они ехали, тем чаще встречались им небольшие отряды доккальвов, а несколько раз пришлось проехать прямо через лагерь, потому что окружного пути просто не было. Весть о возвращении Хьердис воодушевила доккальвов, хотя большинство их предпочитало держаться на почтенном расстоянии от проезжавшей мимо королевы. Те же, кто осмеливался подобраться поближе, видели только фигуру в белом плаще и — куда отчетливее — хмурого Брана, который велел им дожидаться его приказа. Обман срабатывал так ловко, что они поехали прямиком через позиции доккальвов поздравляя себя с удачей пока не наткнулись на отряд воинов, среди которых был Тюркелль. Бран отдал им все те же приказания и двинулся дальше, но оглянувшись он заметил, что Тюркелль пристально смотрит им вслед.

— Ты думаешь, он что-то заподозрил? — шепнул Бран Кольссиниру.

— Пускай себе подозревает все, что угодно, — проворчал Кольссинир. — Он знает, что ты вправе передумать и не оставлять нас на Бальдкнипе. Меня куда больше тревожат три дня непроглядной тьмы между нами и Микльборгом — тьмы, в которой кишмя кишат сотни воинственных доккальвов, не говоря уже о расселинах, пропастях, утесах. Счастье, что мы в последний месяц так хорошо изучили карты, что могли бы найти дорогу и во сне — и все же она остается опасной.

Путники не надолго остановились, чтобы Кольссинир мог проверить дорогу с помощью маятника, и что-то подсчитать по звездам с какими-то загадочными приспособлениями, а затем снова двинулись в путь по снегу, несколько раз задерживаясь, чтобы свериться с Путевой Линией. Они миновали уже передовые отряды доккальвов, которые были наготове двинуться в бой по первому слову Брана. Сообщение, что придется еще ждать, отнюдь не пришлось им по вкусу, и они недовольно ворчали вслед небольшому отряду.

Тени вокруг казались живыми. Бран напрягал слух, стараясь уловить признаки погони, но слышал лишь тяжелое дыхание коней, скрип кожи и визг снега под тяжелыми копытами. Бран часто поглядывал на Ингвольд — она сидела ссутулившись в седле, тоже вслушиваясь в темноту.

Скальг, ехавший впереди и чуть сбоку, вдруг остановился и предостерегающе вскинул руку, но тут же опустил ее, указывая на юг. Вровень с их дорогой, за искривленными деревьями двигалась, то исчезая, то снова появляясь, длинная живая цепочка. Беззвучно миновав всадников, она точно растворилась в тени холмов.

— Волки-оборотни! — мрачно проговорил Бран, доставая меч из ножен. — Доккальвы в волчьих фюльгьях, и выслал их, наверно, Тюркелль. Так я и знал, что он почует что-то неладное.

Голос Скальга слегка дрожал:

— Не для того я проделал этот долгий путь, чтобы в конце его дать себя растерзать шерстомордому ублюдку волчицы! Лучше пусть он не становится у меня на пути, не то сильно об этом пожалеет.

— Тюркелль долго ждал этой минуты, — сказал Кольссинир.

— Готов поспорить на мою суму с посохом впридачу, это все обыкновенная ревность.

Путники из последних сил погоняли уставших коней. Вдруг хрупкую ночную тьму прорезал волчий вой. Кольссинир тотчас замер, вслушиваясь, но они лишь смогли различить лишь тяжелое дыхание коней, Маг поспешно соскочил с седла и проверил Путевую Линию. Затем без единого слова вскочил на коня и поскакал еще быстрее, изменив направление немного к северу.

Еще один вопль, яростный и торжествующий, эхом отдался прямо у них за спиной. Бран оглянулся и увидел волков — они гуськом бежали по следу добычи, уже не скрываясь.

По слову Кольссинира путники остановились. Скальг воскликнул:

— Эти твари окружили нас! Бежать некуда!

— Глупости, — отрезала Ингвольд. — Бран защитит нас оружием Дирстигга.

— Да уж, — согласился Кольссинир, — очень скоро оно нам пригодится. Никогда бы не подумал, что придет день, когда я окажусь под покровительством собственного раба. Будьте все наготове, и когда нападут, держитесь вместе. Одиночка — легкая добыча для волков.

Вой раздавался все ближе. Скальг держался по возможности рядом с Браном, частенько поглядывая на меч, который Бран положил поперек луки седла, и, подбодряя себя, пропускал меж пальцев ткань плаща.

— Месть Дирстигга помогла нам добраться так далеко, — бормотал он. — И она же доставит нас в Микльборг, даже если придется прорубать себе дорогу через целый лес волковоборотней.