– А если они разрушат шахту?

Кент отвернулся с нетерпеливым жестом.

– Теперь, когда у вас есть возможность навести здесь порядок, вы отступаете и колеблетесь. Надо решать: беретесь вы за управление шахтой или отказываетесь от этого.

– Не будьте так нетерпеливы, Кент. Вы знаете, через что я прошел.

Кент направился к двери.

– Я сменю охрану у спуска в шахты. Необходимо продержать их там всю ночь. Не будьте глупцом, Джерри!

Селден остался неподвижно сидеть в кресле, когда дверь за Кентом закрылась.

Кристин с волнением наблюдала за ним. Наконец она заговорила, неосознанно назвав его по имени:

– Джерри, будет ли вам легче, если я скажу, что понимаю вас?

Селден недоверчиво взглянул на нее.

– Сомневаюсь. Всего вы не можете понять.

– Я хотела бы вам помочь.

– Опять я имею дело с тем, от чего давно отказался. Снова от моего решения зависит жизнь людей. Я должен решать, оставить ли в живых людей, укрывшихся в шахте. В моих руках их жизнь и жизнь других. – Он вздрогнул. – Это невыносимо тяжело!

– Не падайте духом, Джерри! Вы стоите на перепутье. Если вы теперь откажетесь от решительных действий, то никогда не вернете себе уверенность. Все, что я сделала, окажется бесполезным.

Селден взглянул на нее.

– Никогда не понимал вашей роли во всем случившемся. Трудно совместить ваше отношение в Айвенго и здесь.

– Разве это так невероятно – сначала сделать ошибку, а потом пожелать исправить ее?

– Возможно, конечно, но я никогда не слышал, чтобы при этом заходили так далеко, как делаете вы. Ваши поступки можно было бы понять… но вы всегда говорили, что я ничего для вас не значу.

– Для меня? Но вы сами по себе настолько значительный человек, что ради вас можно поступать так, как делала я.

– Почему же вы тогда ничего не предприняли в ту ночь в Айвенго? – допытывался Селден.

Кристин не стала хитрить.

– Я пыталась, Джерри, но не смогла! Вам трудно поверить, но я просто не смогу быть спокойной до тех пор, пока не буду знать, что, наконец, вернула вам свой долг.

– Знаете ли вы, что один ваш вид причиняет мне страдания? Вы связаны с лучшей порой моей жизни, – глухим голосом сказал Селден.

– Я никогда не хотела причинять вам страданий, я хотела только помочь, – ответила Кристин.

– У вас довольно необычное представление о помощи. До сих пор я не видел от вас ничего хорошего. Все время вы меня мучаете: настаиваете на работе, которой я всячески избегаю, и ставите в такое положение, при котором от нее совершенно невозможно отказаться. И при этом у меня нет никаких причин так поступать. Почему я должен снова взвалить на себя ответственность? Что изменится для меня от того, буду я управляющим или поденщиком? Кого это может волновать? Конечно, не меня!

– Но вы должны, Джерри! Я не прошу вас делать это для меня – не имею права. Я прошу ради вас самого! Нельзя одновременно быть и живым, и мертвым. Не пытайтесь быть живым мертвецом! Жизнь для вас еще полна возможностей!

Селден покачал головой.

– Вы не можете или не хотите понять – не знаю, что именно. Но это не ново для меня. Я всегда был одинок.

В его словах звучала горечь. Сердце Кристин мучительно сжалось. Ей хотелось подойти к нему и сказать о своем чувстве, но она молчала.

С улицы доносились возбужденные голоса рабочих, обсуждавших события дня. Селден задумался, он предвидел бесконечные волнения и борьбу с самим собой. Опять ему придется нести ответственность за жизнь людей. Его мысли вернулись к Айвенго и к тем, кто тогда погиб. Имеет ли он право вернуться к такой работе? Может ли быть уверенным в правильности своих поступков?

Шаги у дверей нарушили его мысли. Селден подумал, что это Кент, а его видеть он не хотел. Приход Кента означал бы необходимость принять решение: останется он управляющим или нет. Но дверь открыл не Кент – на пороге стоял Клем Беннет.

Минуту он молча смотрел на Селдена и Кристин, потом вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

– Рад, что нашел вас обоих вместе, – сказал вежливо Беннет. – Это значительно облегчает дело.

Кристин вздрогнула при виде бывшего мужа, но смело встретила его взгляд.

– Я хочу кое о чем с вами поговорить. Надеюсь, мы здесь можем начать беседу?

Кристин догадалась, о чем пойдет речь, и запротестовала.

– Нет, Джерри, здесь неудобно вести такие разговоры! Мне кажется, я знаю, что он собирается сказать.

Брови Селдена вопросительно поднялись.

– Почему неудобно? Это моя контора.

– Но у вас много работы, и вам недосуг слушать здесь о личных делах. Кроме того, нам могут помешать. Лучше приходите вечером ко мне. Там мы скорее сможем обо всем договориться.

Селден взглянул на Беннета. Тот кашлянул.

– Я не возражаю, – сказал он. Селден безразлично пожал плечами.

– Не знаю, о чем вы собираетесь говорить, но если необходимо мое присутствие, я приду.

– Буду рад, – сказал Беннет и исчез так же внезапно, как и появился.

Когда Беннет ушел, Селден взглянул на Кристин.

– Что он…

Кристин умоляющим жестом остановила его.

– Это длинная история, Джерри, подождите до вечера. Я хочу, чтобы он пришел. Необходимо с ним поговорить.

– Хорошо, – согласился он. – Чем вы теперь занимаетесь?

– Я здесь по делам Кента, но официально еще не работаю у него. Почему вы спрашиваете?

Селден колебался, прежде чем ответить.

– Мне кажется, вы не забыли то, чему научились в Айвенго. Мне нужен человек в конторе, который был бы знаком с моими методами работы. Не согласитесь ли вы?

– Соглашусь ли? – голос Кристин ослабел. – Конечно! Я думаю, мистер Кент разрешит мне остаться здесь, пока вы не наладите дела в Маренго, а потом он, вероятно, захочет, чтобы я вернулась в Бирмингем.

Она внимательно следила за ним, стараясь уловить впечатление от последних слов. Селден в ответ пробормотал что-то, похожее на «Было бы странно, если бы он не захотел вернуть вас обратно».

Кристин сняла шляпу, пальто и заняла место за письменным столом.

– Просмотрите отчетность по добыче угля и личные счета рабочих. Приготовьте мне из них выписки, – сказал Селден.

Кристин узнала в нем прежнего управляющего Айвенго.

Селден занялся своими делами. Скоро пришел Иервуд вместе с Кентом. Селден почтительно встал, приветствуя старика.

– Мистер Иервуд, я очень сожалею, что занял ваше место, – сказал он, – но я здесь временно, до тех пор, пока мы не переловим эту шайку и поселок не успокоится.

Иервуд покачал седой головой.

– Нет! Вы ошибаетесь. Вы здесь, чтобы заменить меня. Я слишком стар для такой работы. Не беспокойтесь обо мне – я нисколько не огорчен.

Кент взглянул на Селдена через плечо Иервуда.

– Видите ли, мистер Иервуд переходит на работу в нашу контору в Бирмингеме. Он хочет оставить работу в шахте. Мы с удовольствием используем опыт и знания мистера Иервуда в нашей главной конторе.

– Мистер Селден, какие сведения вы бы хотели получить от меня? – спросил Иервуд. На его лице остались следы волнений, пережитых им в вагоне, его руки дрожали.

– Меня интересует главным образом отчетность. С остальным я довольно хорошо знаком. За два года работы здесь я изучил постановку работы и устройство шахты, – ответил Селден.

– С отчетностью вас познакомит старший клерк. Эта работа лежала главным образом на нем. Может быть, у вас есть другие вопросы? Я сегодня уезжаю в Бирмингем навсегда.

– Не можете ли вы мне сказать, с каких пор началась здесь покупка чеков? – спросил Селден.

– Сравнительно недавно, – с раздражением ответил Иервуд. – Месяца два тому назад в поселке все шло гладко, а потом неожиданно начались дьявольски азартные игры, сначала в карты, затем появился джакпот и усилилась скупка чеков. Казалось, в каждого рабочего вселилась сотня чертей и рвала его на части. До этого у меня был лучший поселок из всех, какие я когда-либо знал в Алабаме. Будь я проклят, если я понимаю, что произошло!