Гитлеровцам так и не удалось до самого конца войны вскрыть агентуру Рёсслера в Берлине. В архивных документах гестапо и СД об этом ничего не говорится. То же самое явствует из книги Флике. Он считает, что радиосвязь была, но как она осуществлялась, кто были те люди, которые снабжали Люци секретной информацией, — это ему неизвестно.
Предоставляя времени решить эту загадку, можно сказать лишь одно: связь Люци с его источниками действовала безупречно, и налажена она была умно, с большим искусством.
ЗОНДЕРКОМАНДА ДЕЙСТВУЕТ
В конце 1942 года гестаповской агентуре — зондеркоманде «Красная капелла» удалось выследить и схватить в Западной Европе нескольких советских военных разведчиков. Среди них были люди, связанные в разное время и в разной степени с некоторыми членами нашей швейцарской группы.
Еще в сентябре в руки гитлеровской тайной полиции попал нелегальный курьер Нигги, швейцарский подданный, живший в Брюсселе. Этот человек был знаком с моей помощницей Сиси и с Анной Мюллер из Базеля, с которой держал связь, по указанию Центра, Джим. А в ноябре произошли новые крупные провалы во Франции. На конспиративных квартирах были арестованы советские разведчики, в том числе и Кент, возглавлявший одно время бельгийскую группу. Как читатель помнит, он приезжал ко мне по распоряжению Директора в марте 1940 года и привез тогда с собой код, программу радиосвязи, обучил меня шифрованию.
После провалов наших людей в Брюсселе Кенту удалось скрыться, и около года гестапо и СД не могли установить, где он находится. Когда в неоккупированную зону Южной Франции были специально посланы агенты «Коммандо», они напали на след Кента. Автор книги «Красная капелла» Жиль Перро, опираясь на данные архивов немецкой контрразведки и свидетельства оставшихся в живых людей, подтверждает, что Кента арестовали в Марселе 12 ноября 1942 года. Затем его перевезли для допроса в Париж, где обосновалась гестаповская «Коммандо».
В результате следствия, проведенного после этих многочисленных арестов, гестапо собрало обо мне довольно полные сведения: фамилия и псевдоним (Радо — Дора), чем занимаюсь, мой домашний адрес в Женеве, мои приметы, состав семьи, какими иностранными языками владею и т. д. Кроме того, в руках германской контрразведки оказался мой шифр для радиосвязи.
Таким образом, примерно с декабря 1942 года часть нашей переписки с Москвой стала контролироваться противником. Специалисты службы радиоперехвата могли дешифровать некоторые наши радиограммы в Центр и распоряжения Директора на мое имя.
Заполучив код, немецкая контрразведка начала спешно читать листки с информацией, накопившиеся с 1941 года, когда враг впервые обнаружил нашу связь с радиоцентром в Москве. Следует, однако, сказать, что большая часть наших донесений в то время шла не через рации Эдуарда, Мауд и Розы, которые работали по моему шифру, а через передатчик Джима, имевшего свой шифр, оставшийся неизвестным гитлеровцам. Поэтому, как свидетельствует в своей книге «Красно-белая капелла» Вильгельм фон Шрамм, ссылаясь на тексты, хранящиеся в германских и швейцарских архивах, в первые годы войны немцы смогли расшифровать всего около 30 донесений из 250 перехваченных.
Флике включил в свою книгу «Агенты радируют в Москву» небольшую часть дешифрованной радиопереписки между мной и Центром из уцелевших после войны архивов СД. Процитирую одну из приведенных им радиограмм, которую немецкая контрразведка перехватила в декабре 1941 года, но, как признается сам Флике, смогла расшифровать лишь в конце января 1943 года.
10.12.41. Директору.
Через Лонга, от директора швейцарского авиационного общества, который вернулся только что из Мюнхена, где он вел переговоры с германским обществом «Люфтганза»:
1) Германская авиация насчитывает сейчас 22 тысячи машин первой и второй линии, кроме того, 6000—6500 транспортных самолетов «Юнкерс-52».
2) В настоящее время в Германии ежедневно выпускается 10—12 пикирующих бомбардировщиков.
3) Соединения бомбардировочной авиации, которые до сих пор базировались на острове Крит, отправлены на Восточный фронт: часть — в Крым, остальные на другие участки фронта.
4) Потери Германии на Восточном фронте составляли с 22 июня до конца сентября 45 самолетов в день.
5) Новый самолет типа «мессершмитт» имеет две пушки и два пулемета. Все они установлены на крыльях. Скорость 600 км/ч.
Дора.
Флике свидетельствует, что штаб германской радио-контрразведки был ошеломлен, когда ознакомился с концовкой другой расшифрованной радиограммы. А в ней говорилось:
«…эта информация швейцарского генерального штаба исходит от одного немецкого офицера, который служит в ставке германского верховного командования. Я буду называть в дальнейшем разведывательный отдел швейцарского генерального штаба именем Луиза.
Дора».
Автор книги комментирует: «В Берлине все были крайне изумлены. На территории нейтральной Швейцарии находилась группа агентов, которая, очевидно, располагала ценными источниками информации и не могла быть обезврежена германскими органами. Что делать? Объяснение со швейцарскими властями в данный момент не имело большого смысла: Швейцария приняла бы меры, но до главных лиц, остающихся в тени, не добрались бы. Поэтому решили вначале искать нити, ведущие в Германию…»
По мере того как высшие чины службы имперской безопасности знакомились с новыми и новыми радиограммами, поступающими из дешифровального отдела радиоконтрразведки, их все больше охватывал страх. В книге Флике находим и такие расшифрованные радиограммы конца 1942 года, посланные из Центра на мое имя:
27.10.42. Доре.
1) Из каких источников Тейлор получает свою информацию по немецкой армии на Восточном фронте? Из разговоров или из документов?
2) Проверить: действительно ли Гудериан находится на Восточном фронте; подчиняются ли ему 2-я и 3-я армии.
3) Будет ли 4-я танковая армия находиться в подчинении армейской группы Йодля или в его подчинении будет другая танковая армия? Какой ее номер?
Ответ срочно.
Директор.
6.11.42. Доре.
Проверить через Тейлора и через всех других и срочно сообщить:
1) Кто командует 18-й армией — Линдеманн или Шмидт?
2) Есть ли в составе северной группы 9-й армейский корпус и какие дивизии в него входят?
3) Образована ли группа Моделя? Кто в нее входит, участок фронта и дислокация штаба?
4) Реорганизована ли группа Клюге? В каком составе она теперь действует?
5) Находится ли штаб 3-й танковой армии в Вязьме? Кто входит в эту армию, кто ею командует?
Директор.
Эти радиограммы, пишет Флике, показывали, «на какой высокий уровень переместилась теперь разведывательная работа «Красной тройки». Дело шло уже не о передислокации полков и авиационных эскадрилий, а об армиях и группах армий».
Сообщая в связи с этим о переполохе в верхах германской контрразведки, автор делает характерное замечание: «…Простым захватом радиостанций (имеются в виду наши передатчики в Женеве и Лозанне. — Ш. Р.) ничего не было бы достигнуто: они в скором времени выросли бы в других местах, как грибы. Борьбу нельзя было направлять против радиостанций; важно было раскрыть организацию как таковую…»
Изучая нашу информацию, гитлеровцы постепенно установили многие псевдонимы источников и членов швейцарской группы. В их списке значились Пакбо, Сиси, Луиза, Лонг, Зальтер, Роза, Тейлор, я и другие. А с декабря 1942 года в наших радиограммах появились новые условные имена — Люци, Вертер, Ольга… Германская контрразведка, конечно, не могла угадать, кто они, но видела, что эти источники посылают в Швейцарию секретные сведения, исходящие из высших командных инстанций вермахта.
