– Как вы думаете, высокочтимый дон, какие планы у этих исчадий ада в дальнейшем? – спросил какой-то худой горожанин с явным опасением услышать худшее.

– Какие у них могут быть планы? Соберут добычу да и отправятся ее проматывать. Разве бывало иначе?

– Но вдруг они решатся продолжить рейд? – робко высказал предположение другой горожанин, в противоположность первому – с заметным брюшком.

– Бросьте, – презрительно бросил незнакомец. – Вы что, не знаете эту публику? Налетят на один город, ограбят и сразу уходят к себе. Ни разу не слышал, чтобы после этого пираты пытались атаковать что-то другое. Видно, не хотят рисковать награбленными сокровищами.

Мужчина с брюшком с облегчением перевел дух. Словно незнакомец дал ему надежду. Даже не дал, подтвердил то, во что едва верилось.

Тем временем трактирщик наконец принес заказанные блюда. Путник с явным удовольствием принялся за еду. Да и как иначе, после долгой дороги?

Потом незнакомец прервал трапезу, отпил вина и, кивнув за окно, где была видна бухта с полудюжиной болтающихся на якорях кораблей, небрежно поинтересовался:

– А что у вас делает британская бригантина?

Словно один факт пребывания в испанской гавани давних врагов и нынешних союзников оскорблял его чувства.

Сразу несколько голов повернулось к окнам, выглядывая чужой корабль.

– Так это же «Сан-Изабелла»! – произнес мужчина с брюшком.

– И?.. – вопросительно протянул незнакомец.

– Бывшая бригантина дона Карлоса, которую тот продал какому-то знатному англичанину. Англичанин, кстати, имеет каперский патент против французов. Только непонятно, что он думает делать с этаким суденышком против Санглиера? Тот, как мы слышали, успешно громил целые флоты.

Незнакомец скептически взглянул на кораблик. На таком только и идти на легендарного Командора!

Но было в глазах незнакомца и что-то еще, напрочь ускользнувшее от внимания обывателей.

– Долго вы собираетесь терпеть таких союзничков? – осведомился приезжий. – Все флибустьеры одинаковы. Сейчас он против французов, а завтра будет против нас. Разве неясно?

– Они ведут себя довольно мирно, – отозвался горожанин с брюшком.

– Конечно, мирно! Их просто на берег почти не выпускают! – язвительно вставил худой.

– Кто? Команданте?

– Нет. Их капитан. Может, знает своих моряков и не хочет скандала. До ближайших британских владений далеко, – высказал предположение худой.

– Да, до ближайших британских островов не близко, – согласился незнакомец.

Он явно о чем-то задумался, весь ушел в себя.

– Хозяин! Комнаты не будет? – вдруг встрепенулся гость. – Хочу немного отдохнуть с дороги.

– Как же не будет? Есть хорошие комнаты. Пойдемте, я вам покажу на выбор, – засуетился трактирщик.

Да и как не суетиться, если любой постоялец – это в первую очередь твой доход.

Из трех предложенных комнат Аркадий выбрал с видом на порт. Отсюда была хорошо видна небольшая, но довольно удобная гавань, барашки волн на воде, раскачивающиеся корабли, среди которых наметанный глаз давно выделил бригантину под британским флагом. Очевидно, поднимать черный флаг с дикой кошкой в чужом порту показалось Ягуару неуместным.

В прежней жизни Калинин никогда не задумывался, храбр он или трусоват. Не было необходимости. Закончил в свое время иностранный факультет университета, достаточно свободно говорил на трех языках. Вместо работы по специальности занялся бизнесом. Не сразу, но дела постепенно пошли в гору. Появились деньги, хорошая машина, дом, то, что, по мнению многих, является главным составляющим счастья.

А потом был злосчастный круиз. Страх, растерянность, борьба за свою жизнь… Поневоле пришлось научиться каким-то азам морской службы, порой браться за саблю, мушкет, пистолет…

Визит вдвоем с Командором в испанский городок, едва не закончившийся плачевно, был первым случаем, когда Аркаше пришлось действовать не среди толпы таких же, как он, нечаянных путешественников во времени, а всего лишь вдвоем. Правда, с самим Командором.

С этого момента Калинин почувствовал, что первоначальный страх стал куда-то уходить. Уступать злому чувству, которое можно выразить тремя словами: «Нас не возьмешь!»

Уже потом, много позже, превратившись с тем же Командором в пленников Коршуна, Аркаша вел себя достойно во всех отношениях.

Или сказалась вера, что ставший предводителем Кабанов непобедим, а заодно и в собственную удачливость, до сих пор спасавшую там, где порою гибли более умелые?

План примитивной разведки Калинин предложил сам. Раз шторм возобновился, то почему бы не поискать следы Ягуара в следующем порту? Не обязательно же гордый беглец станет рисковать, болтаясь в такую погоду в море? Тем более, историю о том, что «Кошка» в предыдущем шторме уцелела чудом, Аркадий сам слышал от пленников. А бригантина поменьше фрегата.

Отпускать Аркашу Командор не хотел. Но и оставаться в неведении – тоже. Так и получилось, что Калинин нарядился по испанской моде, прихватил с собой показавшегося смышленым негра, а уж в лошадях недостатка не было. Заходи на любую конюшню и бери какую хочешь и сколько хочешь. Хочешь – одну, хочешь – десять. Все равно с собой лошадей не увезешь и придется их оставлять хозяевам.

Дорога была нелегкой. Не в том смысле, что опасной. Просто она была, если так можно выразиться, российского типа. Не столько дорога, сколько намек на нее. Некий набросок пути, служащий не для удобной езды, а как указатель направления. Да и не было нигде еще никаких удобных дорог. Разве что в старушке Европе, как след былого римского владычества.

Ночевать пришлось под открытым небом. Сказал бы кто в той жизни, ни за что бы не поверил, будто можно в чужой, явно враждебной стране расположиться прямо посреди дикого леса и спокойно заснуть.

Ладно, почти спокойно. Все-таки так далеко отвага Аркадия не простиралась. Он спал вполглаза, постоянно прислушивался к ночным звукам. Ладно, люди, однако в лесу могут водиться хищники.

А ветер завывал в ветвях, порождая смутное беспокойство. Порой за шелестом мерещились чьи-то шаги. Тогда Аркадий осторожно приподнимался, пытался осмотреться в темноте. До тех пор, пока не начинал соображать: раз лошади ведут себя спокойно, значит, никакой опасности нет.

Калинин потихоньку погружался в сон, а затем что-то начинало мерещиться опять, и следовала очередная внеплановая побудка. Хорошо хоть, ни разу не начал палить по какой-нибудь тени. Пистолеты-то были заряжены еще перед отправлением в путь.

После такой ночевки Аркаша поневоле проснулся немного разбитым. С другой стороны, за последнее время полубессонных ночей набралось столько, что они стали привычными, насколько вообще может быть привычным недосыпание.

У той же усталости есть положительные стороны. Чувства несколько притупляются, поэтому страх гнездится на задворках сознания, но отнюдь не выходит на первый план.

Но не только страх, даже усталость отошла куда-то, когда, въехав в город, Аркадий увидел в гавани искомую бригантину. Пусть без ожидаемого флага, однако не флаг же он искал! Еще бы убедиться, что женщины на борту, и тогда можно спокойно отправляться в обратный путь.

Или не стоит проверять? Вряд ли Ягуар будет делиться добычей. И остается пожалеть, что «Вепрь» не может выйти в море. Один переход по штормовому морю, комбинированный удар с берега, и все проблемы решены.

В боевой удаче Аркадий, как все остальные соратники Командора, давно не сомневался.

Романтика парусов хороша в мечтах или же с берега. Наяву море быстро надоедает до тошноты. У многих – в обоих смыслах этого слова.

На свое счастье, морской болезнью Лудицкий не страдал. Порой он жаловался на здоровье, только жалобы имели лицемерный характер. Надо же показать, как губительно сказывается забота об избирателях! Стрессы, волнения, недосыпания…

Откровенно говоря, Петр Ильич был здоров. Может, не как бык, к физической работе по извечному примеру российской интеллигенции депутат всегда относился отрицательно, но уж во всяком случае не болел. Если же случалось поспать поменьше, ну там, женщины, затянувшаяся вечеринка, то потом это наверстывалось следующей ночью. В итоге выходило то на то.