– Ты увидишь, какой это удивительный город! – восторгался дядя, когда они ехали в обозе. – Индзор иной, чем наш Гудбург, а уж Пешехар – совершенно другой мир! Тебе понравится.

Извилистый каньон с изъеденными временем красными стенами закончился, он обмелел, раздался в стороны и затерялся в оставшихся от меловых скал осыпях. Дорога потянулась в гору, возницы спустились на землю и пошли рядом с возами, чтобы ломовым лошадкам было легче.

Нух Земанис с Питером тоже спустились размять ноги.

Мальчик шел задумавшись, старый Нух любовался им – теперь это был его наследник, в руки которого удачливый купец собирался передать все свое имущество.

Было время, когда у Нуха Земаниса имелась своя семья – жена и двое детишек, и жили они в небольшом городке – Недде, неподалеку от Гудбурга. Торговля у Нуха тогда была скромной – всего пара лавок, однако на жизнь хватало и в доме был достаток. Совершенно неожиданно посреди этого счастья на Недд обрушился мор, жители заболевали и по истечении нескольких дней чернели и умирали в страшных судорогах. Ни знахари, ни шарлатаны из города помочь ничем не могли, некоторые из них умерли сами. Одна за другой опустели мастеровые слободки, потом пришел черед купцов – бежать из города было некуда, солдаты обложили его со всех сторон, чтобы вырвавшийся из Недда мор не опустошил всю округу.

Потерял своих близких и Нух Земанис, он похоронил их в садике возле дома и, когда закончился карантин, пошел куда глаза глядят.

Уже на заставе за городом он узнал, что кроме него из всего населения Недда выжил лишь двухлетний мальчик, сын работавшего у бургомистра садовника. Нух посчитал это знаком свыше: раз уж из всего населения города они остались вдвоем, значит, быть им теперь вместе.

Перебравшись в Гудбург, Земанис на оставшиеся средства открыл новую лавку. Потом еще одну и еще, за лавками последовали оптовые склады, рыбокоптильни, рынки. В какие бы рискованные предприятия он ни вступал, они приносили ему прибыль; казалось, Нух получал плату за потерянную семью.

Питер между тем рос ребенком сообразительным, учеба в малкуде давалась ему легко, и он отчаянно скучал на уроках, далеко обгоняя своих сверстников.

Едва обоз выбрался из каньона, охранники заметили стоявший у дороги шатер, и двое из них вместе с Рудваром поехали на разведку.

Со своего места на возу Питер увидел, как навстречу всадникам вышли какие-то дети.

– Гномы, – произнес Нух.

– Что они здесь делают?

– Кто ж его знает? Должно быть, тоже едут по своим делам – как и мы.

– В малкуде говорили, раньше гномов здесь было много, они жили в Недде и в копях на север от Гудбурга.

– Сказки все это.

Нух вздохнул. Он и сам слышал эти разговоры, будто мор, поразивший жителей Недда, поднялся из глубоких гномьих пещер, давно заброшенных ими и запечатанных, но вскрытых жадными людьми, искавшими в подземельях сокровища маленького народа.

Пока они разговаривали, телега подъехала к гномам совсем близко, и Питер увидел длинные расчесанные бороды и черные глаза, внимательно глядевшие из-под косматых бровей. Гномов было пятеро – все мужчины, широкоплечие и, как показалось Питеру, абсолютно одинаковые. Одеты эти забавные существа были в простые льняные штаны и рубахи, перетянутые широкими поясами. На поясах висели сумки, Питер догадался, что в них инструменты, поскольку один из гномов, поверх одежды которого был надет кожаный фартук, держал в руках кузнечные клещи, а чуть поодаль дымился сложенный из камня горн.

– Не хотите ли поправить коняжек, ваша милость? – произнес этот, в фартуке, распознав в Нухе Земанисе самого главного.

– Нет, братец, спасибо, кони недавно подкованные, – вежливо отказался купец.

Гномы никак не отреагировали на отказ и даже не пошевелились, продолжая пристально смотреть на проезжавшие возы.

– Они что же – все кузнецы? – спросил Питер.

– Не обязательно. Есть мастера по холодному металлу, есть обувщики, другие брошки делают и пуговицы серебряные, а дальше на запад, – Земанис махнул в сторону вздымавшихся к небу горных пиков, – торговлю ведут. Когда-то давно, когда я еще был молодым, мы ездили покупать у них руду, аметисты и горную смолу.

– А потом почему же бросили руду покупать?

– Заработки там копеечные были. Шелк, серебро, пряности, шерсть – вот где доходы, а руду хорошо по рекам возить – на галерах, на телегах-то много не перевезешь.

На обед остановились у двух огромных, в семь обхватов, валунов, охранники разбили между ними шатер для хозяина и его племянника, а погонщики стали кошеварить.

Принюхиваясь к запаху кулеша, Питер поглядывал на дядю. Тот открыл походную книгу учета и делал в ней необходимые записи. Отойдя за шатер, племянник тайком достал короткий, подаренный Рудваром кинжал.

Дядя знал об этом подарке, Рудвар, как верный слуга, доложил о нем хозяину, однако дядя решил оставить кинжал Питеру, чтобы хоть немного утолить странную тягу будущего купца к оружию.

После обеда и получасового отдыха сняли шатер и уже собрались трогаться в путь, но тут один из бдительных охранников поймал какого-то оборванца. Его привели к Нуху Земанису, когда тот устраивался на возу.

– Вот, хозяин, – сказал Рудвар, заставляя пойманного сгибаться в три погибели и скулить.

– Кто это?

– Следил за нами из кустов, его Ниман схватил.

– Кто ты и что тебе здесь нужно? – спросил купец.

Пойманный испуганно огляделся и сказал:

– Я есть хочу, думал, вы уедете, посмотрю у костра – может, хоть корочка осталась…

– Ты плохо одет, но ты не выглядишь изможденным. Что думаешь, Рудвар?

– На нем солдатские башмаки, хозяин. Это дезертир.

Бродяга насупился.

– Да, я бежал из солдатчины, потому что сержант грозился меня убить!

– За что же? – поинтересовался купец, жестко глядя на оборванца.

– Да ни за что, ваша милость, собака он!

– Зачем за нами наблюдал – говори правду, ты лазутчик?

Задержанный еще ниже опустил голову:

– Я есть хочу, честное слово, дайте корочку, ваша милость – век благодарить буду…

– Ну ладно, Рудвар, догонишь нас, – сказал Земанис и, толкнув возницу в плечо, добавил: – Трогай!

Тот ударил лошадок вожжами, они дернули воз и потащили по каменистой дороге.

Питер оглянулся. Рудвар, Ниман и лазутчик остались стоять на дороге – на первый взгляд, там ничего не происходило.

– Не смотри туда, Питер, – холодно произнес Земанис.

– А что они с ним сделают, дядя?

– Они постараются выяснить, кто его послал сюда и с какой целью.

– Но кто его мог послать – он ведь сказал, что ищет еду?

– Ты еще так наивен. – Земанис обнял племянника. – Однако нужно взрослеть, люди не всегда говорят правду, и к этому нужно быть готовым. Этот оборванец выглядит достаточно упитанным, а рваную одежду носит для отвода глаз. Здесь, на дороге, он высматривает обозы вроде нашего, а потом сообщает своей шайке, и те режут добрых людей, чтобы забрать товары и золото. На дороге это обычное дело.

Через пару минут послышался топот – Рудвар и Ниман догоняли обоз. Питер обернулся, начальник стражи выбросил на обочину пучок сухой травы, которой вытер меч, прежде чем убрать его в ножны.

Поравнявшись с повозкой хозяина, они придержали лошадей.

– Ну что? – спросил Земанис.

– Их двадцать семь человек, в двух часах к западу у них в пещере логово.

– Вот как, – покачал головой купец. – Значит, нам повезло.

– Они бы не осмелились – у нас много людей.

– И то верно.

– А почему я не вижу его на дороге? – спросил Питер, снова оборачиваясь. – Вы его уже отпустили?

Рудвар покосился на хозяина, дал лошади шпор, и они с Ниманом унеслись вперед, оставив дядю объясняться с племянником.

– Не задавай вопросов, Питер, нас с тобой не должно касаться, как Рудвар поступает с такими людьми.

К вечеру пятого дня пути обоз въехал в плодородную долину, по обе стороны насыпной известняковой дороги потянулись нарезанные квадратиками участки полей. В этом крае хорошая земля была редкостью, поэтому каждый ее клочок обрабатывался со всей тщательностью, наделы выглядели словно пышные грядки и работникам было дело до каждого всхода. Тот тут то там, волоча нехитрые орудия, по междурядьям ходили погоняемые крестьянами мулы. Рядом работали женщины и дети, они с интересом посматривали в сторону обоза.