– Всё прекрасно, – похвалил он, отодвигая пустую тарелку. – Если ты сейчас сваришь мне кофейку, то просто меня обяжешь.

– Спать будешь нормально? – Вика подозрительно посмотрела на него.

– Нормально, не волнуйся. Я ведь кофе по вечерам без последствий пью, ты же знаешь.

– Столько, сколько ты пьешь его в последнее время…

– Честное слово, буду спать, как убитый, – заверил её Игорь.

– Ладно, так уж и быть, – смилостивилась Вика. – Рассказывай, что случилось.

– Давай потом, когда младших уложим, – он заметно сник.

– Случилось что-то плохое?

– Не знаю, как назвать, плохое или очень плохое. Давай потом.

– Давай. Ваш кофе, сэр, – Вика поставила перед ним чашку. – Коньяк предлагать не буду. Больно уж ты бледный.

– Послушаюсь вашего просвещенного мнения, доктор, – он вымученно улыбнулся.

– Чего ты ещё послушаешься?

– Спросить можно?

– Сколько угодно.

– Ты сильно сегодня обиделась?

– Игорь, ты же пообещал не задавать глупых вопросов, – она склонила голову. – Я же тебе ещё там сказала, что ребенок ни при чем. Она столько пережила. Перестань, никто не обиделся.

Весь вечер Игорь провел с Гришей и Лизой. Вике была отведена роль пассивного участника в играх или наблюдателя. Она смотрела на Игоря и детей и думала, что без него будет очень одиноко и не только ей. В половине десятого детей уложили спать. Зоя должна была вернуться только утром. Вика и Игорь вернулись в гостиную. Вика, поджав ноги, удобно устроилась на диване. Игорь сел рядом и обнял её за плечи. Некоторое время они сидели молча, прислушиваясь к шуму ветра за окнами. Игорь взял Вику за руку и коснулся её губами.

– Ты хотел что-то сказать? – Вика погладила его по щеке. – Что случилось, рассказывай, что за беда.

– Почему ты решила, что беда?

– Да только дверь тебе открыла, поняла, что скверно тебе. Рассказывай, что случилось.

– Этого не расскажешь. Для начала посмотри, – он поднялся, вышел в прихожую и достал из барсетки листок, вырванный из блокнота. – Только не думай, пожалуйста, что я это написал сам. Если хочешь, я могу сказать, на какие вопросы она отвечала.

– Не стоит… по тексту видно, – Вика прочитала написанное.

– Что скажешь?

– А что я могу сказать? Нам остается только попрощаться. Извини, я не должна была сегодня приезжать. Наверное, Таня обиделась.

– На что? На то, что ты нашла её? На то, что позвонила мне?

– Игорь, она ревнует тебя ко всему свету, – Вика отвернулась. – Это вполне естественно…

– Вика, прочти ещё раз… – в его голосе послышалась почти мольба. – К кому или чему меня ревновать? Может быть, стоит всё-таки узнать подробнее, о чем мы говорили?

– Ладно, озвучь.

Игорь передал слово в слово то, о чем говорил с дочерью. Чувствовалось, что дается ему это очень нелегко, особенно, когда он дошел до того, что Таня его ненавидит.

– Что ты теперь скажешь?

– Игорь, извини, но я ведь не психолог и не психиатр. Я могу сказать только то, что девочка в шоке и не совсем отдает себе отчет в том, что отвечает. Тем более, она не разговаривает. Что с того, что она написала тебе эти несколько слов? Хоть она и не признается, но, скорей всего, она просто в обиде на тебя и мать за развод.

– Я тоже так сначала думал. Теперь почему-то мне кажется, что это не так. Понимаешь, она неадекватно реагирует на происходящее. Она написала, что ненавидит меня и в то же время она не разрешает мне выйти из палаты даже на несколько минут.

– Ну и? По-моему, это похоже на попытку тебя наказать. А твоя оценка с профессиональной точки зрения.

– Плохая оценка. Не утешительная, – он нахмурился.

– Игорь, пройдет несколько дней, она успокоится и всё станет на свои места. По крайней мере, она не будет больше твердить, что ненавидит тебя, не будет ничего бросать. Может быть, она вообще случайно чашку уронила.

– Ну да. А потом случайно взяла яблоко и тоже случайно его уронила. Потом так же случайно повторяла нечто подобное в течение дня только с разными предметами. При этом Таня смотрела на меня и почти смеялась. Скажу тебе, как профи, если это не разово, не истерический припадок, то это очень плохой признак, – он тяжело вздохнул. – Ведь кончилось всё больше, чем скверно. Её пришлось накачать транквилизаторами, а меня реаниматоры попросили уйти. Завтра утром там будет кто-то из моих бывших коллег.

– А тебя нельзя, извини за выражение, использовать по назначению. Психиатрию, надеюсь, сидя у Коляна в офисе, ещё не забыл?

– Не забыл. Всё дело в том, что Таня может так реагировать только на меня. Вика, мне страшно… – Игорь сидел, сгорбившись и обхватив голову руками. – Неужели я так долго ждал, что она найдется, чтобы потерять её?

– Почему ты решил, что потеряешь её? Нельзя так…

– Может быть… – он долго молчал потом совсем тихо сказал. – Прошу тебя, только не бросай меня и не гони.

– Игорек, я ведь никуда тебя не гоню и не бросаю. Просто, когда Таня поправится, мы не сможем поддерживать такие отношения, как сейчас. Нужно смириться с этим, – у Вики задрожали губы. Игорь хотел что-то сказать, но она сделала запрещающий жест. – И не говори, что мы можем встречаться так, чтобы Таня не узнала. Мы не сможем… не имеем права её обманывать… Потом всё пройдет… ты же сам говоришь, время лечит… мы тоже привыкнем… – она заплакала и не могла больше говорить.

– Да ничего оно не лечит! – он прижал Вику к груди. – Ты же сема не веришь в то, что сейчас сказала!

– Я верю только в то, что мы не имеем права обманывать Таню, и я не буду этого делать… – она разрыдалась. – Прости меня, Игорек, я так люблю тебя, но мы не можем…

Вика и Игорь уснули только под утро. Вика проплакала почти всю ночь. Это было почти так же, как примерно через месяц после смерти Дмитрия и после того, как она поссорилась с Игорем в кабинете у Николая. Самым ужасным было то, что теперь, как бы не хотелось ей или Игорю, они действительно не могли хоть что-нибудь изменить. Был маленький судья, который вынес им приговор и судья этот был неумолим. Вике было жаль себя, жаль Игоря, жаль Таню и жаль своих детей, которые так привязались к нему.

Утром Вика настояла на том, чтобы Игорь позавтракал. Сама же, больше, чем выпить кофе, она ничего не смогла. Они сидели на кухне и молча смотрели друг на друга. Зоя повезла детей в садик, Женя отлучилась по делам.

– Вика, мы так вчера и не решили, что же нам теперь делать, – тихо сказал Игорь.

– Решили, – Вика опустила глаза. – Во всяком случае, я решила. Нам остается только светское знакомство. Советую тебе принять такое же решение.

– Если я всё-таки уговорю Таню?

– Игорек, ты же сам понимаешь, что это нереально.

– А вдруг? Или ты хочешь проститься со мной навсегда? – он нахмурился.

– Нет, Игорек, не хочу и не могу. Ещё больше, я попрошу тебя ни под каким предлогом не уходить из фирмы. Так мы сможем хотя бы иногда видеться.

– Тогда могу я тебя попросить ещё об одном?

– Кончено, – Вика попыталась улыбнуться.

– Пока Таню выпишут из больницы… не знаю, сколько нам осталось таких дней… разреши мне появляться, разреши мне видеться с Лизой и Гришей… давай ещё хоть чуть-чуть протянем ту идиллию, которая была.

– Давай, – вздохнула Вика. – Только до тех пор, пока Таня в больнице. Ты вообще пока можешь остаться у меня.

– Что ты скажешь младшим, когда я исчезну?

– Придумаю что-нибудь. Они ведь ещё не всё понимают и воспринимают тебя как Николая или Егора. Может быть, даже, как Димку-меньшого. А теперь иди, – она посмотрела на часы. – Тебе, наверное, уже пора. Я буду ждать тебя, когда ты освободишься.

– Да, – Игорь тоже посмотрел на часы. – Пора.

Вика проводила его до двери. Уже перед тем, как выйти из квартиры, Игорь обнял её и, внимательно глядя в глаза, сказал:

– Прости. Видит Бог, не хотел я этого.

– Никто не хотел. Не проси прощения. Ты не виноват.