– «Алладина»! – в один голос ответили близнецы.

Она достала нужный диск и включила телевизор. Дети уселись на диване. Вика кивнула Зое в направлении спальни. Зоя послушно пошла за ней следом.

– Зосенька, ты куда собираешься со Стасиком на ночь? – поинтересовалась Вика.

– Ещё не знаю. А почему ты решила, то со Стасиком? – Зоя смутилась.

– Хотя бы потому, что Стасик очень старательно выспрашивал, нужен ли он мне вечером или нет.

– Ну, я ещё не знаю…

– Если хотите, можете остаться встречать Новый год здесь. Это первое. Второе. Коль скоро с Новым годом я тебя могу поздравить либо заранее, либо после, я выбираю первый вариант. Думаю, тебе подойдет, – Вика достала из шкафа песцовую шубу. – С Новым годом тебя, Зосенька!

– Вика! – Зоя изумленно смотрела на шубу. – Это мне?

– Нет, это так просто, примерить, – она рассмеялась. – Конечно, тебе! Ты же хотела шубку. Вот я и подумала, что как раз подходящий повод. Единственное, не стала брать чернобурку. Для разнообразия пусть у меня будет темная, а у тебя – светлая. Согласна?

– Ты ещё спрашиваешь!

– Тогда можешь примерить.

Зоя надела шубу и повернулась к зеркалу. С минуту она с удовольствием рассматривала себя, потом повернулась к Вике.

– Ну, как?

– По-моему, очень даже неплохо, – Вика улыбнулась.

– Вика, ты… ты удивительная!!! Спасибо!!!

– Носи, – Вика поцеловала Зою в щеку. – Теперь о деле, Зосенька. Меня не будет три дня. Я буду на даче у Николая. Если что-то понадобиться, телефоны ты знаешь. Думаю, что всё будет в порядке, но на всякий случай. Что ещё?… А, Нафаню не забудьте со Стасом накормить.

– Конечно, как можно забыть о Нафане.

Через полчаса Вика с детьми сидела в машине Николая и старательно боролась с дремотой. Людмила тоже подремывала, а Лиза и Гриша допытывались у Николая, приедет ли дед Мороз на дачу. У Николая в кармане запищал мобильный телефон. После короткого разговора Николай повернулся к Вике и жене и сказал:

– Егор звонил.

– Они уже едут? – Людмила открыла глаза.

– Да.

– И Игорь с ними?

– И Игорь, – Николай чуть заметно улыбнулся.

Вика сделала вид, что последняя реплика её совсем не интересует. Зато дети оживились.

– Дядя Коля, а дядя Игорь будет со своей собачкой? – спросил Гриша.

– Будет, – теперь Николай с улыбкой взглянул на мальчика.

– Вот здорово!

– А нам можно будет собачку чем-нибудь угостить? – спросила Лиза.

– У Игоря спросишь, – посоветовал он. – Думаю, что можно.

– Если вы сами будете хорошо кушать и вести себя, – подала голос Вика.

– Мама, а мы опять пойдем, как тот раз, с собачкой гулять?

– Обязательно, – пообещала Людмила.

– А дядя Игорь против не будет?

– Не будет, особенно, если вы его с собой возьмете, – Николай снова улыбнулся.

Вика сидела, смотрела в окно и делала вид, что последняя реплика Николая её совершенно не касается. На самом деле она волновалась, как школьница перед экзаменом. Чтобы как-то отвлечься она обратилась к Людмиле:

– Люсенька, а где племянник Новый год встречает?

– С Настей в кровати, – без особого энтузиазма ответил вместо Людмилы Николай. – У нас или у неё, ещё не знаем. Скорей всего, что у нас. И дай Бог, чтобы в своей, а не в нашей кровати.

– Что так мрачно, Коленька? – удивилась Вика.

– Просто я терпеть не могу, когда в нашу спальню прется кто-то посторонний, а, тем более, когда этот кто-то посторонний валяется в нашей постели, – Николай поморщился.

– Вика, ты не подумай, что мы с Колей предвзято относимся к Насте, – после короткой паузы сказала Людмила. – Просто у неё одна не очень хорошая привычка – приходя в гости, вести себя в квартире так, будто гости мы, а хозяйка она. Притом гости уже слегка поднадоели. Плюс дурная привычка заходить в нашу спальню так, будто это её спальня.

– Так скажи, что не стоит этого делать.

– Да говорили уже. И Дима говорил, и мы говорили. Не действует. Дождется она, что ей в один прекрасный день просто нагрубят.

– Ей не поможет, – флегматично заметил Николай.

– Почему? – удивилась Вика.

– Да больно уж она повадками мне напоминает некую Лолиту. Личность знакомая? – он повернулся.

– Знакомая.

– Так вот временами она вела себя точно так же. Я смотрю на Настю и начинаю подозревать, что у меня дежа вю.

– По-моему вы просто слишком ревностно относитесь к Диме, – Вика снисходительно улыбнулась.

– Не слишком. Думаю, что у тебя будет ещё повод убедиться, что она мало чем отличается от Лолиты. Я только об одном мечтаю, чтобы мой сын не вляпался так же, как и брат, – мрачно произнес Николай.

– Так объясни.

– Вика, вспомни себя в его возрасте. Что можно было тебе объяснить? Что можно было объяснить мне или Людмиле? Любое возражение со стороны взрослых воспринималось, как нежелание видеть в тебе личность, любое отрицательное высказывание по поводу друзей или подружек, как попытка жестокой изоляции. Разве не так?

– Так, – вздохнула Вика. – Но ведь у Димы была совершенно другая ситуация.

– Не дай Бог, чтобы он попал ещё и в такую ситуацию! Если бы те времена и такая же ситуация, Настенька Лолите не уступила бы. Может быть, ещё и изобретательнее была бы.

– Самое ужасное, что Димка у неё под пяткой, как приклеенный, – с грустью произнесла Людмила. – Попробовала недавно сказать, что, может быть, стоит взглянуть на мир не только глазами Насти, так мне сынок ответил, что я становлюсь заправской свекрухой и начинаю ненавидеть невестку ещё до того, как она станет нею официально.

– Ладно, ребята, не ворчите. Будем надеяться, что всё обойдется. Всё-таки Новый год. Кто уговаривал меня быть веселее?

– Да мы и уговаривали. Будем, конечно же, надеяться на лучшее. В сторону скверные мысли.

Вика отдернула штору и присела на подоконник. В доме было тихо до звона в ушах. Все, утомленные веселым вечером и почти всей ночью, спали. Одной ей не спалось. Сказалась усталость и нервное напряжение последних дней. Уже несколько лет в таких случаях её спасало только снотворное. После спиртного глотать таблетки было небезопасно. Кроме того, снотворное гарантировало сонливость на половину следующего дня. До утра оставалось всего несколько часов. Ходить сонной и вносить диссонанс в общее приподнятое настроение не хотелось. Вика сидела и смотрела на искрящийся в лунном свете снег, на белые деревья, на иголочки звезд на черном бархате неба. Всё это было жутким сочетанием неземной красоты и такого же неземного всепоглощающего отчаяния и одиночества, такого, что даже не было сил заплакать.

В холле послышались шаги. Кто-то шел в направлении её комнаты. Шаги остановились у двери. Вика решила не дожидаться стука, поднялась с подоконника и открыла дверь. На пороге стоял Игорь.

– Только не говори, что ты спала, – он натянуто улыбнулся.

– Я не спала.

– Прогонишь меня?

– Не прогоню. Входи, – тихо, чуть слышно произнесла Вика.

Игорь вошел в комнату и закрыл дверь. С минуту они стояли, глядя друг на друга и не говоря ни слова. Из окна падал лунный свет, и всё в нем казалось голубоватым и нереальным.

– Зачем ты пришел? – так же тихо спросила Вика.

– Чтобы сказать, что люблю тебя, – Игорь обнял её и прижал к себе.

– Если ты сейчас останешься, мы оба потом будем жалеть об этом.

– Все спят, и никто ни о чем не узнает, не бойся.

– Этого я не боюсь. Я достаточно свободна, чтобы решать… речь о другом…

– Меня остановит только кто-то другой.

– Другого нет.

– А выяснение всех остальных подробностей мы оставим на потом. Давай хотя бы некоторое время побудем безрассудными.

– Безрассудство всегда стоит слишком дорого.

– Тогда давай будем не только безрассудными, но ещё и щедрыми или, если тебе больше нравится, расточительными. Обещаю, что ни ты, ни, тем более я, не будем об этом жалеть.

В призрачном свете луны всё казалось голубоватым и нереальным…