— Бася, слезь с меня, — кошка ткнулась мокрым носом в лицо, радостно примурлыкивая.

— Да, хотя по преданиям это священное животное, но судя по поведению, предания сильно далеки от истины, — спокойно сказал отец. — Забирай свою кошку и иди отсюда.

Найдёныш, которого Р’оук принесла из чащи, вырос, отъелся и неожиданно превратился из довольно замученного котёнка в красивую серую рысь. На круглой голове красовались острые уши, украшенные коричневыми кисточками, жёлтые круглые глаза светились охотничьим азартом, белые, словно седые, усы топорщились в разные стороны, пушистый хвост отстукивал по бокам неровный ритм.

— Ну ладно пошли уже, — обратилась Р’оук к рыси, вставая с пола и потирая ушибленные места. — Чего тебе не спится, всю ночь же носилась.

Бася, как любой представитель кошачьего племени, спала днём, а ночью пропадала по своим охотничьим делам. Нередко в компании с хозяйкой. За что хозяйка не единожды получала нагоняй от родителей.

— Ну, наконец-то появились, — голос мага вернул Р’оук с небес на землю. — Вы что, собирались всю конюшню отмыть?

В комнате, оккупированной Кураном, находились маг, что неудивительно, Ваган и Бруф, что вызывало легкое недоумение.

— Что за слёт? — эльфийка без приглашения уселась на кровать и потянулась к остаткам ужина.

— А ты как думаешь? — ответил вопросом на вопрос Хони.

— Наверно будем решать, кто за тебя больше заплатит местный бордель или имперские ищейки? — парировала Р’оук, лицо которой осветила широкая улыбка, появившаяся после того как Хони сменил возмущёно зеленоватый цвет лица на гневно пурпурный. — Да ладно, не зеленей. Не будем мы тебя продавать.

Хони, с трудом сдерживая рвущиеся наружу непечатные эпитеты, спросил:

— А что так?

— Не понятно, что ли? Какой из тебя маг? Имперцев смешить и себя позорить. И в бордель тоже не возьмут. Туда бездарей не берут.

— И откуда такая информированность? Из личного опыта.

Р’оук удивлённо посмотрела на обозлённого Хони.

— Ой, Куран посмотри, он ещё и острить научился.

— Оба прекратите, или пошли вон отсюда, на улице разбирайтесь. — маг сурово глянул на замолкнувшую парочку, — давайте поговорим о наших планах на ближайшее будущее.

— Я спать, притом в самое ближайшее будущее.

— Не паясничай. Долго оставаться здесь мы не можем.

— Ага, и себе проблем заработаете, и мне зацепом достанется, — вставил своё слово Бруф.

— Я так понимаю, за Бартом нам смысла бегать нет. Как бы от него бегать не пришлось.

— Куран, нам вроде твой Манифест надо искать.

— Не Манифест, а Манускрипт, неуч. Можно, конечно части сначала поискать, ритуал подготовить.

— Учитель, а что за ритуал? — озвучил Хони вопрос, мучавший всех присутствующих.

— Это длинная история. Но вкратце всё выглядит так: всё, я уверен, слышали о таком направлении магии, как Тёмная, она же Запрещённая Магия. Хони, не смотри на меня так, я никого этому не учил. А основы этого я почерпнул из Манускрипта.

Ваган прокашлялся, привлекая внимание присутствующих.

— Магистр, позвольте поинтересоваться, а как вы могли из собственного Манускрипта что-то почерпнуть. Вы же, как я подозреваю, сами всё туда заносили.

Куран немного смутился.

— По чести говоря, этот фолиант не совсем мой, точнее сейчас он мой, если раньше нас, его никто не обнаружит, а ранее он принадлежал многим.

— То есть как? — Ваган вопросительно посмотрел на мага. Маг замялся.

— Вообще-то он принадлежал Академии, я нашел его в хранилище, еще, когда сам адептом был.

— И ты его спёр, — закончила за мага Р’оук. — Да, ты прямо у нас образец порядочности.

— Я его взял. На время.

— Ага, и забыл вернуть. Зачитался.

— Не важно. Вернёмся к теме разговора. У меня есть одна из пяти частей, что для начала очень даже не плохо. Поиск остальных, думаю, особых проблем не доставит.

— А теперь, растолкуй нам, тёмным, зачем ты его переписал и отдал, да ещё и по частям? Не проще ли было забрать якобы свою книжку. Всю целиком?

— Отчасти ты права. Было бы всё просто. И если бы в тот момент у меня была возможность хоть что-нибудь взять, то непременно Манускрипт был бы со мной. А почему я скопировал именно этот ритуал? Гонения магов не были такой уж неожиданностью. Интриги не плетутся за один вечер. Да и предчувствие у меня тягостное было. Неожиданностью была кровавая ночь, когда вырезали под корень всю Академию. Этого не ожидал никто.

Ваган задумчиво посмотрел на Курана. Переглянулся с Р’оук.

— У меня к вам ещё один вопрос: у нас нет никакого оружия, а вам, как старейшему хорошо известно, что невооруженный отряд в своих поисках далеко не продвинется.

— Я могу вам немного помочь, — вступил Бруф. — А то пока вы здесь найдёте подходящего мастера, пока сделают что-нибудь путёвое…

— Ага, понятно, готов на всё лишь бы побыстрее отсюда свалили.

— Зачем так сразу? Я о вас забочусь.

— Ну-ну, Куран, куда мы двинемся, а главное когда?

— Двинемся мы сначала на восток.

— Магистр, там же горы, уточнил маршрут Ваган.

— Там не только горы. Если сильно не углубляться в страну Детей Гор, почти на самой границе с равниной есть плато. Плато Волка, — глаза мага подёрнулись мечтательной дымкой, — очаровательное местечко. Невысокое взгорье, озеро окруженное лесом…

— И зачем нам туда?

— У меня там… просто знакомая живёт. У неё есть часть ритуала, да ещё и с составляющими может помочь.

— Что-то не верится, что просто знакомая, но если поможет, то пошли.

Время уже было далеко за полночь, и соратники решили отложить сборы в дорогу на светлое время суток, а в данный момент отправились по своим комнатам, дабы предаться крепким объятьям заслуженного сна.

Есть ряд вещей, которые всегда приходят не вовремя. Это то, что точно наступит, но сильно не хочется, чтобы оно наступало. Не вовремя приходит зима, не вовремя уходят родные и близкие, а что самое часто огорчающее — не вовремя наступает утро. Притом каждой заре можно высказать свои претензии по поводу её раннего появления.

Не успела Р’оук как следует устроиться на своей кровати и расслабиться, прогоняя липкую усталость из уставшего тела, как, по её глубокому убеждению, беспардонно и бессердечно её разбудил стук в дверь. Стучал Хони, которому, Р’оук не преминула высказать всё, что она думает о раннем подъёме, о сборах в дорогу, уточнила оригинальное происхождение и не менее удивительный маршрут всех дорог, вместе взятых, и озвучила своё веское мнение по поводу того, кто должен экипировать всю компанию, особо уделив внимание его матушке. Мораль, которую вынес ученик мага из всей речи, состояла в том, что, во-первых — надо расширять свой словарный запас, во-вторых — надо уточнить маршрут передвижения, и, в-третьих, не выспавшегося эльфа, обладающего буйной фантазией и не обременённого излишним воспитанием лучше не будить. Сборы в дорогу, для Р’оук проходили довольно смазано, она освещала всю суету недовольно сонной физиономией, мало чем помогающей всеобщему переполоху.

Когда Бруф представил всю свою коллекцию оружия, восторг на лице появился только у Хони, и то по той причине, что он страшнее кухонного ножа в руках ничего не держал. Лицо мага не выразило ничего, а вот на лицо Вагана являло собой пример истинного разочарования и непонимания.

— Братец, — в голосе гнома явно слышалось раздражение, — намекни хотя бы, какой из этих зубочисток мне ногти стричь?

— Я конечно в курсе, что ты из тех, кто привык махать тем, что нормальный человек поднимает с трудом, но позволь тебе напомнить, что ты не в клане и довольствуйся тем, что есть.

— Хотя бы топор дай.

— У меня только один, и тот для рубки мяса. Возьми меч, а лучше два, хочешь, я тебе к эфесу булыжник потяжелее примотаю.

— Моё благородное мастерство не позволяет брать в руки мясницкий топор…

— А кусок лавки, которым ты мне разнёс пол таверны, значит, позволяет, бери что дают.