51. Сказал Бог Адаму: Яко послушал ecu гласа жени твоея, и ял ecu от древа, егоже заповедах тебе сего единого не ясти, от него ял ecu, проклята земля в делех твоих, в печалех снеси тую вся дни живота твоего: терния и волчцы возрастит тебе, и снеси траву сельную. В поте лица твоего снеси хлеб твои, дондеже возвратишися в землю, от неяже взят ecu, яко земля ecu, и в землю отыдеши (Быт. III, 17–19). Кто не знает, что труды человеческого рода имеют отношение к земле? И так как их не было бы, если бы человек сохранил блаженство, которым наслаждался в раю, то несомненно, что слова эти должно принимать в собственном значении. Впрочем, нужно сохранить за ними и значение пророчества, которое особенно имеется здесь в виду вниманием говорящего Бога. Не напрасно же и сам Адам по какому–то удивительному инстинкту дал теперь своей жене имя «Жизнь», присовокупив, яко та мати всех живущих (Быт. III, 20). Ибо и эти слова надобно понимать как слова не повествующего или утверждающего писателя, а самого первого человека; сказав: яко та мати всех живущих, он как бы приводит причину, почему он назвал ее Жизнью.

52. И сотвори Господь Бог Адаму и жене его ризы кожаны, и облече их (Быт. III, 21). И это хотя сделано было ради знаменования, но все же сделано, как и то, что было сказано, хотя ради знаменования, но все же сказано, Ибо, как часто я говорил и не перестану говорить, от повествователя о совершившихся событиях требуется, чтобы он рассказывал о том, что совершилось, как о совершившемся, и о том, что сказано, как о сказанном. Но как в действиях различается, что сделано и что оно означает, так различается и в словах, что сказано и что оно значит. Ибо в иносказательном ли или в собственном значении сказано то, о чем повествуется как о сказанном, однако не следует считать его сказанным иносказательно.

53. И рече Бог: се Адам быстъ яко един от Нас, еже разумеет доброе и лукавое (Быт. III, 22). Так как эти слова, как бы они ни были сказаны, изречены Богом, то выражение: един от Нас надобно понимать не иначе, как так, что множественное число поставлено здесь по причине Троицы, подобно тому, как раньше сказано: сотворим человека (Быт, I, 26), и как Господь говорит о Себе и Отце: приидем к нему и обитель у него сотворим (Иоан. XIV, 23). Итак, напоминается гордецу, по какому поводу он возжелал внушенного змием: будете яко бози. Се, говорит, Адам быстъ яко един от Нас. Это — слова Бога не столько посмеивающегося над ним, сколько устрашающего других, чтобы они не были такими же гордецами: ради них все это и описано. Бысть, говорит, яко един от Нас, еже разумети доброе и лукавое. Что другое надобно разуметь здесь, как не пример, представленный для возбуждения страха, потому что он не только не стал таким, каким хотел быть, но не сохранил даже и того, чем сотворен был?

54. И ныне, говорит Бог, да не когда прострет руку свою и возмет от древа жизни, и снест, и жив будет во век. И изгна его Господь Бог из рая сладости, делати землю, от неяже взят быстъ (Быт. III, 22–23). Первая половина содержит в себе слова Бога, а вторая — действие, последовавшее за этими словами. Само собою понятно, что отчуждившись от жизни не только той, которую имел получить наравне с ангелами, если бы сохранил заповедь, но даже и той, которую в некотором блаженном состоянии тела проводил в раю, Адам подлежал удалению и от древа жизни, И это или потому, что древо жизни поддерживало бы в нем прежнее блаженное состояние тела, или же потому, что в этом дереве заключалось и видимое таинство невидимой мудрости; почему и надлежало удалять от него Адама, или как подлежавшего уже смерти, или как бы отлученного, подобно тому, как и в настоящем раю, т. е. в Церкви, обыкновенно люди отлучаются церковною дисциплиною от видимых таинств алтаря.

55. И изрине Адама, и всели его прямо рая сладости (Быт. III, 24), И это сделано хотя ради знаменования, но все же сделано, чтобы грешник и в злополучии жил против рая, которым знаменовалась блаженная жизнь и духовно. И пристави Херувима, и пламенное оружие обращаемое хранити путь древа жизни (Быт. III, 24). Нет сомнения, по устроению небесных Властей и в видимом раю была некоторая огненная стража при посредстве ангельского служения; однако не следует сомневаться, что так сделано было, за исключением известного знаменования, и по отношению к духовному раю.

56. Некоторые, как мне небезызвестно, думают, что первые люди слишком рано поддались желанию знать добро и зло и преждевременно захотели получить то, что было отсрочено для них до более благоприятного времени; овладев под влиянием искусителя раньше времени тем, что им было еще несвойственно, они оскорбили Бога и, будучи изгнаны и наказаны, лишились такой полезной вещи, которою, если бы они соответственно воле Божией обратились к ней своевременно, могли бы пользоваться спасительно. — Мнение это с точки зрения правой веры и истины имело бы некоторую вероятность в том случае, если бы мы хотели понимать древо познания добра и зла не в собственном значении, как дерево истинное с истинными плодами, а иносказательно.

57. Некоторые думают и так, что первые люди тайком совершили свой брак и имели совокупление раньше, чем соединил их Творец; что и означено было именем древа, которое было воспрещено им до своевременного союза. Как будто, должны мы думать, они сотворены были в таком возрасте, что нужно было ждать им половой зрелости, — как будто не было это законным тогда, когда оно могло совершиться, а если не могло, то конечно и не совершилось бы! Или, может быть, нужно было выдать невесту из рук отца, ожидать торжественности обетов, совершения брачного пиршества, счета приданного и описи реестров?! Странное мнение, и, кроме того, оно отступает от буквального смысла событий, который мы предприняли защищать и защищали, насколько это благоволил нам даровать Бог.

58. Гораздо более интереса представляет вопрос, каким образом Адам, если бы он был духовным хотя только по духу, а не и по телу, мог поверить словам змия, будто Бог воспретил им вкушать плоды с того древа, зная, что если они это сделают то будут как боги по способности различения добра и зла: Творец как бы завидовал Своей твари в этом благе. Удивительно было бы, если бы человек одаренный духовным умом, мог этому поверить. Разве не потому ли, что он сам не мог этому поверить, ему и дана была жена, которая одарена была меньшим разумением и жила, может быть, еще по чувству плоти, а не по духу ума, почему Апостол и не приписывает ей образа Божия? Муж убо, говорит он, не должен есть покрывати главу, образ и слава Божия сый: жена же слава мужу есть (1 Кор. XI, 7). И так было не потому, чтобы женский ум не мог воспринять того же самого образа, так как по слову Апостола в благодати нет ни мужского, ни женского пола, а потому, что жена, быть может, еще не получила того, что создается в познании Бога, и должна была получать это постепенно под управлением и распоряжением мужа. Не напрасно Апостол говорит: Адам прежде создан быстъ, потом же Ева. И Адам не прельстися, жена же прелъстившися, в преступлении впаде (1 Тим. II, 13–14), т. е. чрез жену впал в преступление и муж. Ибо Апостол называет и его преступником, когда говорит: по подобию преступления Адама, иже есть образ будущего (Рим. V, 14). Но не называет его прельстившимся. Ибо и будучи спрошен, Адам не говорит: Жена, юже дал ecu со мною, прельстила меня, и ядох, а: Та ми даде от древа, и ядох. Между тем, жена говорит: Змий мя прельсти.