Составитель Сергей Костырко

ПЕРИОДИКА

“АПН”, “Ведомости. Пятница”, “Взгляд”, “День литературы”, “Живая Литература”, “Завтра”, “Известия”, “Искусство кино”, “Итоги”, “InLiberty.ru/Свободная среда”, “Культура”, “Лехаим”, “НГ Ex libris”, “Новая газета”, “Новые Известия”, “Новые хроники”, “OpenSpace”, “Патриархия.ru”, “ПОЛИТ.РУ”, “ПОЛIT.UA”, “Правая.ru”, “Православие и мир”, “Российская газета”, “Русский Журнал”, “Сеанс”, “Соль”, “SvobodaNews.ru”, “Татьянин день”, “Топос”, “TextOnly”, “Урал”, “Частный корреспондент”, “Эксперт”

Михаил Айзенберг. Реплики с мест. — “ OpenSpace ”, 2011, 6 января <http://www.openspace.ru>.

“Если когда-нибудь покажется, что с поэзией все окончательно хорошо, значит, она свое дело сделала и ее пора закрывать на технический перерыв. По счастью, такого никогда не будет, потому что такого не бывает никогда. Современники всегда недовольны наличной поэзией, и они по-своему правы (точнее — в своем праве)”.

Андрей Архангельский. Пустой нашего времени. — “Взгляд”, 2011, 20 января <http://www.vz.ru>.

“„Настоящий человек”, как его понимала культура, закончился. Человеком в рамках этой культуры считался тот, кто стремился стать больше себя и хотел, чтобы его за это уважали. <…> Сегодня и такой человек, и такое поведение неэффективно и попросту не нужно, что и подтверждает история Марка Цукерберга, основателя Facebook , которому посвящен фильм „Социальная сеть””.

“За все надо платить: за комфортное и бесконтактное существование в Сети мы расплачиваемся стиранием, растворением личности и потерей адекватности. <…> Новый человек — не сверх-, а, напротив, получеловек, поскольку он не видит в этой „полноте” необходимости. Тут нет больше „личности” в привычном понимании, и это нужно хорошо понимать, чтобы не допустить ошибки: таких людей нельзя оценивать мерками прошлого времени”.

См. об этом фильме статью Натальи Сиривли (“Новый мир”, 2011, № 1).

Сергей Беляков. “Я хочу рассказать читателю о настоящем Льве Гумилеве”. Беседу вел Андрей Рудалёв. — “Живая литература”, 2011, 31 января <http://litlive.ru>.

“Идея возникла, когда я стал все чаще сталкиваться с людьми, которые ссылались на [Льва] Гумилева, но совершенно не понимали его идей. Одни увлекались этими идеями, другие их отрицали, но, самое главное, ни те, ни другие их совершенно не понимали. Сначала я хотел написать статью, потом — цикл статей, но после того, как в ЖЗЛ вышла книга о Гумилеве, где этого последовательного материалиста и позитивиста представили русским космистом и едва ли не мистиком, я понял, что надо написать другую, настоящую биографию. Пора очистить Гумилева от мифов, легенд, в том числе и от легенд, сочиненных самим Гумилевым”.

Владимир Бондаренко. 10 книг десятилетия. — “Завтра”, 2011, № 1, 5 января <http://zavtra.ru>.

“Начинаются эти нулевые годы (или заканчиваются девяностые) романом „Укус ангела” Павла Крусанова, этим, несомненно, шедевром десятилетия”.

“Несомненно, в десятку книг десятилетия я вставлю книгу рассказов о сербской войне Эдуарда Лимонова „Смрт” (2008)”.

“Десятым романом назову изданный в 2010 году роман Владимира Личутина „Река любви”. Личутин — явно до сих пор недооцененный писатель. Конечно, главный его роман — это исторический „Раскол”, вышедший в девяностых годах. В десятых годах Личутин написал крайне своеобразный роман „Миледи Ротман”. О русском мужике, от безнадежности решившем стать евреем (2001). И психологический триллер о русском интеллигенте, сеющем повсюду смерть поневоле, „Беглец из рая” (2005). Все же в десятку десятки я поставлю его новый чувственный роман о любви „Река любви”…”

Владимир Бондаренко. 50 критиков ХХ века. — “Завтра”, 2011, № 4, 26 января.

“Одни спросят: почему нет бойкой Аллы Латыниной или чекиста Осипа Брика, другие будут недовольны отсутствием Юрия Суровцева или Петра Палиевского. Не поместились — в моем ковчеге...” Список критиков ХХ века открывается Владимиром Стасовым, закрывается Владимиром Бондаренко.

Полный текст статьи см.: “День литературы”, 2011, № 1 и 2.

Инна Булкина. Пушкин не согласился бы жить в этом году. — “ПОЛIT.UA”, 2010, 30 декабря <http://www.polit.ua>.

“Итак, в этом году в украинской литературе случилось три романа и одна отличная книга рассказов (случилось больше, но выделим эти)”.

“Что до романов, то хронологически это выглядело так. Сначала в самом начале года „Факт” издал феноменально толстый „Музей покинутих секретів” Оксаны Забужко. Забужко, как водится, поймала за хвост „тренды бестселлера”: нынче книга должна быть очень толстой, в моде исторические байопики, а УПА — местная историческая актуалия. Все это приправлено популярными в Могилянке философами и полевым партизанским сексом. Книжка должна была стать „бестселлером” (и, справедливости ради, стала им). На безрыбье — вплоть до самого лета — о ней говорили и писали”.

“В сентябре все изменилось. „Фолио” выстрелило двумя новыми романами: „Ворошиловградом” Жадана и „Хворобою Лібенкрафта” Ирванца. Жадан написал простой и хороший роман о городе Луганске: теперь у города без genius loci появился литературный миф”.

“С „Хворобою Лібенкрафта” все сложнее. Это очень мрачная книга. Это история, рассказанная мертвецом о мертвецах. По форме и литературному смыслу — архаика, подзабытый Оруэлл. <…> Но совершенно точно — это не та книжка, которую кладут под елку”.

Дмитрий Быков. “Интеллигентность — это грипп”. — “Православие и мир”, 2011, 13 января <http://www.pravmir.ru>.

“Я много раз рассказывал, как [Ирина] Лукьянова пыталась убедить меня в бессмертии души. В первые два года брака мне часто случалось просыпаться по ночам от страха смерти (и раньше случалось, и теперь случается), я будил ее, и она героически начинала меня катехизировать. Потом ей это надоело, и она стала огрызаться и тут же засыпать снова, поскольку вообще очень любит дрыхнуть допоздна, в отличие от меня. И вот, лежа в темноте рядом с ней, я постепенно начал уговаривать сам себя — и, в общем, убедил”.

Игорь Васильев. Мировая эволюция восприятия реальности и русский народ. — “АПН”, 2010, 23 декабря <http://www.apn.ru>.

“Конечно же, мир не станет снова таким, каким был три тысячи лет назад. Часть научных и духовных достижений сохранится. Останется все наиболее простое и эффективное. Не будет той духовной преемственности, которую придало переходу от античности к Средневековью христианство. Европейской цивилизации нечего предложить, кроме материальных удобств. Как пришельцам, так и аборигенам”.

“Можно предположить, что исчезнет фундаментальная наука, прекратятся полеты в космос. Останутся взрывчатка и мобильные телефоны. Знание потеряет творческую потенцию. Оно станет простым заучиванием задов. Численность человечества резко сократится, а потом стабилизируется. Перенаселенность и недостаток ресурсов резко активизируют все возможные межгрупповые конфликты”.

“Великорусский имперский период, начавшийся в XV в., завершается. Кардинально меняется и сам народ, и роль государства в его жизни. Она больше не будет прежней, „традиционной”. На обломках „старого” русского народа должен появиться народ новый. Как это было в период перехода от Руси Киевской к Руси Московской”.