Пропало имение, но ты не пропал. Если пропала торговля, это не значит, что пропал человек. Богатство не родилось вместе с тобой, оно прилепилось к тебе на жизненном пути и к концу жизни должно отлепиться от всякого. Однако оно отошло от тебя раньше конца твоей жизни, и это огорчило тебя, хотя именно это стало счастьем для многих, ибо, лишившись тленного земного богатства, они имели достаточно времени, чтобы обогатить душу Богом. Те же, кто сбрасывает с себя бремя плоти одновременно с бременем богатства, могут опоздать и потерять все.

Ты пишешь, что честно работал. За честность обещана вечная награда, а не временная. Честным трудом можно разбогатеть, а можно и обнищать. Но как богатство не возвышает человека, так же и бедность не унижает его. Кто думает иначе, тот не в христианской вере живет, а в язычестве, для которого цена человека равна содержимому его кошелька. Христос для того и взошел на Голгофу и дал распять Себя, чтобы упразднить это варварское мерило и установить новое — духовное и нравственное.

По Христовой мере, то, что составляет вечную ценность человека, не прибывает с богатством и не убывает с бедностью. Но приливы и отливы этой вечной ценности, которая не сходит с телом в могилу, зависят от силы любви человека к заповедям Божиим.

Конечно, больно, что друзья оставили тебя в беде, отворачиваются либо смеются тебе в лицо, но это лишь еще одно свидетельство их приверженности к язычеству и его обычаям. Когда Господа распинали на Кресте, где были те, кто перед этим хотел сделать Его царем? Где были те, кто кричал Ему: “Осанна!”? Не было ни одного. У Креста стояли только равнодушные и хулители. Римские воины зевали от скуки, а еврейские псы злорадно лаяли. И у твоего креста стоят скучающие зеваки и злорадные насмешники. Радуйся, что капля твоей горечи подобна морю горечи распятого Господа.

Благо тебе, что держишься веры Христовой. И она поддержит тебя в эти тяжкие дни, которые растают, как туман. Вот держит человек в руке палку, а палка поддерживает его при спуске с крутой горы. Одни люди носят палку для красоты, другие — как помощь в трудном пути. Вера в Бога украшает человека и помогает ему. Пока ты был богат, она была твоим украшением, теперь она служит тебе поддержкой. Светлее лик ее, когда она служит и помогает, нежели когда просто украшает.

Говоришь, что боишься сойти с ума. Не бойся: немногие сошли с ума от бедности, больше обезумевших от богатства.

О злодействе над собой пишешь. Не о самоубийстве ли думаешь? Вот будет пир диаволу! Значит, не Божией воле последуешь, а диавольской. Веревка на шее — и потеряна жизнь вечная. Действительно, в неожиданной перемене твоей жизни ничто не может поддержать тебя, кроме веры в Бога живаго, дарующего и взыскующего, испытывающего нашу веру и любовь.

Безбожники падают с Иудой и вешаются, а мужественные души с крепкой верой восходят на Голгофу, чтобы испить чашу горькую и воскреснуть.

Господь да поможет тебе!

Чадо, если колеблешься, то знай: ты скорее за брак, чем за монастырь. Монашеская жизнь для тех, кто не колеблется. Святой Савва не испытывал сомнения. Ни святые Феодора, Ксения и Евфимия, ни многие другие, ставшие истинными подвижниками монашеской жизни, не сомневались. Ибо не все могут вместить, но кому дано [9] .

Говоришь, часто сидите с матерью у огня и взвешиваете “за” и “против”. А я тебе скажу: сколько ни взвешивай, все равно не “за” и “против” решают, а любовь. Любовь выше всех доводов. Если любовь ко Христу не приведет тебя в уединение монастырской тишины, тогда любовь к миру удержит тебя в мире и приведет к браку. Но и в этом случае будешь благословенна благословением Сарры [10] и Рахили[11] и твоей собственной матери.

Великая любовь к Богу не выносит мира, чуждается общества, ищет уединения. Такая любовь подвигла тысячи душ уклониться с широкого пути мира и уйти в пустыни, чтобы быть наедине с любимым Господом. Чтобы иметь втайне свидание с Создателем своим, Который весь — любовь, и по имени, и по существу. Но прежде всего, чтобы удостоиться этого созерцания и встречи, монахи и монахини принимают и пост, и труд, и смирение, и бдение, и бедность, и послушание, и другие обеты, только чтобы удостоиться этого духовного свидания с Господом своим. И на этом тесном пути душа удостаивается встречи с Ним, когда освободится, очистится и украсится. От чего должна освободиться душа пустынника? От всех земных уз и пристрастий. От чего должна очиститься? От всякой так называемой любви телесной и земной, от любви к плоти, родным и друзьям, к своей деревне или городу, к имению, одежде, еде, к украшениям. Чем должна украситься душа? Одной только любовью ко Христу, которая вмещает в себя все украшения, весь жемчуг веры, все изумруды надежды, все самоцветы добродетелей. Испостившееся тело монаха служит только легким покровом этого бесценного небесного сокровища.

Так пишу тебе не для того, чтобы привлечь тебя к монашеству, но, скорее, чтобы отвратить тебя от него. Ибо если в колебании духа удалишься от мира, то тяга к миру в тебе усилится, и боюсь, что поборет тебя. И будешь ты телом в монастыре, а душой в миру. А мир, отраженный в зеркале души, мучает сильнее, нежели в действительности.

Благодари Господа, что, кроме тесного монашеского пути, Он указал тебе более просторный путь ко спасению и вечной жизни. Иди же, чадо, по этому просторному пути, который более отвечает твоим склонностям. Ступай по этому пути, но иди со страхом Божиим и полным доверием ко Господу. Ибо знай: и этот путь не одолеть без Бога.

Благословение Божие да будет с тобою!

Спрашиваешь меня, человек Божий, о причине и значении наступившего кризиса. Кто я такой, что ты спрашиваешь меня об этой великой тайне? “Говори, если есть у тебя нечто большее молчания”,— сказал святитель Григорий Богослов. И хотя я нахожу, что сейчас молчание выше всякого слова, но из любви к тебе напишу, что я думаю об этом вопросе.

“Кризис” — слово греческое, в переводе оно означает “суд”. В Священном Писании слово “суд” употребляется многократно. Так мы читаем у псалмопевца: Сего ради не воскреснут нечестивии на суд (Пс. 1, 5). Далее опять: Милость и суд воспою Тебе, Господи (Пс. 100, 1). Мудрый царь Соломон пишет, что от Господа придет суд всякому (см.: Притч. 29, 26). Сам Спаситель сказал: Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну (Ин. 5, 22). Апостол же Петр пишет: время начаться суду с дома Божия (1 Пет. 4, 17).

Замени слово “суд” словом “кризис” и читай: “Милость и кризис воспою”, “от Господа придет кризис всякому”, “Отец весь кризис отдал Сыну”, “Время начаться кризису с дома Божия”.

Прежде европейцы, если постигало их какое-то несчастье, употребляли слово “суд” вместо слова “кризис”. Сейчас слово “суд” заменили словом “кризис”, понятное слово менее понятным. Наступала засуха, говорили: “суд Божий!”, наводнение — “суд Божий!”. Начиналась война или эпидемия — “суд Божий!”; землетрясения, саранча, другие бедствия, всегда одно — “суд Божий!”. Значит, кризис из-за засухи, кризис из-за наводнения, из-за войн и эпидемий. И на теперешнюю финансово-экономическую катастрофу народ смотрит как на суд Божий, но называет ее не “судом”, а “кризисом”. Дабы умножилась беда от неразумия! Ибо, пока произносилось понятное слово “суд”, была понятна и причина, которая привела к беде, был известен и Судия, попустивший беду, и цель, ради которой беда была попущена. После подмены слова “суд” словом “кризис”, малопонятным для большинства, никто не может объяснить, ни от чего он, ни от кого, ни для чего. Только этим и отличается теперешний кризис от кризиса, происходящего из-за засухи и наводнения, войны или эпидемии, саранчи или другой напасти.