Мир тебе и благословение от Господа.

Я получил журнал, в котором опубликовано жестокое обвинение христианской веры писателем, которого ты упоминаешь. Кратко его смысл таков: “В нынешнем кризисе, охватившем Америку, виновно христианство. Оно учило нас трудиться как можно больше, мы слушались и исполняли. Работали маниакально. Но оттого, что все работали, многие остались сейчас без работы. Поэтому теперь мы создаем новую веру, которая учит нас не работать, с ее помощью мы выйдем из кризиса”. Этот новый “мессия” смутил тебя, и ты просишь объяснения.

Не смущайся. Слова, сказанные в беде, теряют половину своей силы. Когда дети попадают в беду, они обвиняют своих родителей. Недавно мне жаловалась одна мать, что ее распутный сын досаждает ей, требуя денег, а когда она упрекает его, говоря, что деньгами нельзя разбрасываться, он в гневе оскорбляет ее. Подобное происходит и с христианской верой, духовной матерью всех христианских народов; происходит это со времени ее возникновения в мире. Ее обвиняли все, кто не хотел и не умел обвинять себя. Еще во втором столетии Тертуллиан писал: “Если Тибр разольется или Нил не выйдет из берегов своих, если небо не даст дождя или море разбушуется и опустошит землю, сразу раздается крик: “Христиан ко львам!””. Так в России сегодня раздается крик протеста против православной веры, причина тому — экономический кризис, в Испании — из-за политических неудач, а в Америке — из-за безработицы, но всегда один и тот же крик: “Христиан ко львам!”.

А ты, наследник Христов, знай, что гонимые переживут гонителей. Ни одна вера в мире не была гонима так, как христианская, и вчера, и сегодня, и завтра… Для христиан в этом нет ничего неожиданного, ибо все это предвидел и предсказал наш Спаситель и на все обвинения и гонения наперед заповедал верным Своим: радуйтесь и веселитесь! [143].

Воистину, христианская вера от начала учила людей трудиться. Но вера наша учила и тому, что должно, а что не должно. А сколько того, что не должно и не нужно человеку, сделано в Америке, ты и сам видишь. Излишки производства возникли не от усердия в труде, а от погони за долларом. Наша вера исповедует не просто труд, а труд со страхом Божиим, и милосердие, и братолюбие. Когда же труд отделяется от всего того, что делает его благородным и достойным человека и ставится в исключительную зависимость от денег, тогда он, как и всякое проклятие, приносит миру опустошение, не меньшее, чем праздность. Я не могу поверить, что труд, каким бы напряженным он ни был, если он соединен со страхом Божиим, милосердием и братолюбием, может быть опасен для человека. Нет благословения ни труду сребролюбца, ни милостыне праздного. Заповеди Христа представляют совершенство в своей полноте, а не по отдельности, словно дерево с ветвистой кроной и плодами, ибо одна отсеченная ветвь сохнет и гибнет. Знай, что закон Христов — камень краеугольный, скала спасения. Когда люди сходят с этого камня, тогда множатся законодатели и законы, противоречивые и однобокие. А законодатели эти и законы их — песок, и когда на песке возводится дом человечества, он, по словам Христа, разрушится и упадет[144].

Мир тебе и радость от Господа.

Это обещание, которое человек дает Господу из благодарности или за свои грехи. Многие молодые люди из окрестных сел Битолы едут на заработки в далекие края. Матери и сестры, провожая их, дают обеты Богу за их здоровье и благополучное возвращение. Как-то в субботу мы неожиданно оказались в маленькой деревенской церкви; когда вошли, то увидели пожилую женщину, которая мыла пол. На наш вопрос она ответила, что дала обет каждую субботу приходить в церковь и мыть здесь пол: ее сын уже полтора года на заработках в Америке. Потом мы узнали, что, когда ее сын вернулся, она еще полгода приходила в церковь мыть полы в благодарность Богу за его благополучное возвращение.

“Ветао сам се” (то есть “дал обет Богу”.— Перев.) — обычные слова в здешних краях; по обету люди приходят в монастыри, чтобы пожить, потрудиться там какое-то время. Когда горело село Л., юноша Феодор выбежал из свое-го из дома и, увидев, что соседний дом охвачен пламенем, в страхе воззвал к святому Науму, прося о помощи, и пообещал год служить во славу его. В тот же миг налетел порыв ветра и отнес пламя в сторону от дома. Спустя короткое время Феодор пришел в наш монастырь, рассказал о случившемся и попросил игумена принять его в монастырь, чтобы исполнить обет.

Обычное дело, когда мать дает обет поститься в непостные дни за свое больное дитя. Это вполне по-библейски. И царь Давид постился, пока болел его сын [145].

“Ветала сам се”,— говорит старица Моисея из окрестности Дебара, которая вот уже девятнадцать лет работает в храме и постится без масла. За что? Более девятнадцати лет назад ее муж взял в компаньоны албанца. Как-то в пятницу собрался он в Дебар, чтобы расплатиться со своим компаньоном. Перед дорогой он сел завтракать, разложил сыр и яйца. Жена, увидев, что он нарушает пост, сердито воскликнула: “Чтобы Господь не дал тебе обратной дороги, если уж ты и в вере с албанцем побратался!”. В тот же вечер ее муж, возвращаясь домой, был ограблен и убит. Это потрясло женщину. И она дала обет служить в церкви и поститься до конца жизни.

Есть обычай давать обеты и в Англии. После войны один английский священник совершил противозаконное венчание. Владыка жестко укорил его. Раскаявшись, он дал обет всю жизнь поститься по понедельникам, ибо согрешил в понедельник.

Но, давая обет Богу за себя ли, за другого ли человека, за грехи или из благодарности, человек должен быть очень осторожен, чтобы не переоценить свои силы и не обещать то, что сверх его сил и неразумно. Из Библии мы знаем о неразумном обете Иеффая: дал он Богу обет, что в случае победы над аммонитянами принесет Ему в жертву первое, что увидит, вернувшись с войны. И победил Иеффай, и, когда возвращался он домой, дочь его первая вышла навстречу ему. Увы, дочь моя, зарыдал отец, как раненый лев, дал я обет Господу и не могу нарушить его [146].

Бог да благословит вас.

Мне страшно за Вас. Вы пишете, что обеспечили себя и своих детей так надежно, что можете теперь жить совершенно беззаботно. Похоже, что Ваша беззаботность изгнала из Вашей души страх Божий.

Чем Вы обеспечены? Деньгами? Разве не слышите, как лопаются банки и в один миг делают миллионеров нищими или, еще хуже, самоубийцами? Разве не читали Вы о многочисленных землетрясениях, за минуту превращающих целые города в развалины? Вы купили сады и поля? Разве забыли Вы о недавних засухах, наводнениях и тучах саранчи? Если бы Вы читали Евангелие, то уразумели бы слова Христовы — обольщение богатства [147]. Я удивлен, что именно в эти дни, когда гнев Божий сокрушает всякий щит человеческий, которым люди хотят защитить себя вне веры в Него, Всесильного, Вы считаете себя защищенным таким ничтожным щитом, как богатство и кусок земли. Вы напоминаете мне китайцев, которые во время войны с японцами раскрывали над головой зонтики, чтобы защититься от неприятельских пуль.

Рядом с Вашей наказуемой беззаботностью из-за богатства, что есть мерзость пред Господом, предполагаю и другое зло, а именно что богатство Ваше нажито неправедно. А это значит есть червивый хлеб. И себя, и детей отравите. Послушайте, что говорит святитель Иоанн Златоуст: “Кто неправедно обогащается, хуже нищих; лучше просить милостыню, чем красть”.