Лиснянская Инна Львовна родилась в Баку в 1928 году. Поэт, прозаик, эссеист. Постоянный автор нашего журнала. Живет в Переделкине.

*      *

  *

Свет обильный, надмогильный.

Светит солнышко.

Я пришла дорогой пыльной,

Здравствуй, Сёмушка!

Пыль от суеты парадной,

Яко кровушка.

День победы безотрадной

Празднуй, Сёмушка!

С розой я пришла и с водкой,

Пью из горлышка.

Я пришла с военной сводкой:

Выспись, Сёмушка!

10 мая 2008.

*      *

  *

Старость растёт — человек уменьшается в теле.

Наперечёт месяцы и недели,

Наперечёт и дни,

И остаёмся мы с ней на самом-то деле

С глазу на глаз, одни.

Что с меня старость спросит и что отвечу?

Переберу я память, будто бы гречу, —

Вряд ли я наберу

Зерен отборных на кашу — много отбросов,

Камешков чёрных. Не задавай вопросов!

Жизнь стоит на пару.

Нет, про грехи не надо, на что грехи мне?

Я не исчадье ада, но и не схимник.

Душу скобля до дна,

Жадно жила — связи рвала без оглядки,

Глупо жила. Но видишь, теперь всё в порядке:

Ты у меня — одна.

5 мая 2008.

*      *

  *

Что память? На жизненном пике тягучесть восточной музы2ки

Ушла, как на вечный покой,

Забыты и запах мастики, и щётка под правой пятой.

Теперь, когда годы на стыке вечернего солнца и мглы,

Орфей вдруг запел Эвридике,

Вернулись и детские книги, и смесь скипидарной смолы,

И Каспий цивильный и дикий обжег меня слёзной волной.

О чём позабыл он? О сдвиге

Пластов нефтяных и музы2ки? Что вспомнил? Прощанье со мной?

20 апреля 2008.

*      *

  *

Цветов и бабочек балет подсвечен солнечной тесьмой,

И перемешан летний свет с моею бесприютной тьмой,

С моей душевною зимой.

Откуда тьма? Да от ума. Как на одном брелке ключи,

Во мне есть воля и тюрьма, добро и зло, — хоть в крик кричи.

Тут не помогут и врачи.

Да надо ли мне помогать? Как отделить от света тень,

От дьявольщины — благодать? Сама я для себя мишень,

В какую целиться не лень.

Сирень бордовая пляши, психея-бабочка кружись!

Не надо вам моей души — так без меня прекрасна жизнь!

А солнце жжет меня: очнись!

2 июня 2008.

*      *

  *

На лопухах сейчас сверкают алмазы —

То ли дождинки с ночи, то ли роса.

Птицы поют на разные голоса,

Ласточки чертят воздух, как богомазы,

Для гнёзд воздвигая строительные леса.

Каждый хозяин похож на свою собаку,

Каждый из нас похож на одну из птиц.

Я — пересмешник всего, что звучит. Однако

Я из кустов наблюдаю, как из бойниц,

Кто в обороне сидит, кто идёт в атаку.

Смешана трель соловья с хрипотцою сойки.

Всем подражаю — это моя судьба.

Возле дубового пня стою, как у стойки,

Славки помётом мне ставят хвостатые двойки.

Я, пересмешник, — гордая голытьба.

3 июня 2008.

*      *

  *

Цветёт мазут. Вода, которая чумаза,

Для памяти — и роза, и зараза,

И всё, что есть во мне

От гривы апшеронского Пегаса

До бурелома в снежной стороне.

Астрологи мне вовсе не нужны.

От гневной ревности до самоедства,

От шторма и до полной тишины

Судьба запрограммирована с детства

Усилием мятущейся волны, —

И ритма нет. Он то замедлен нефтью,

То он морской заверчен водовертью,

То мелкою рыбёшкою прошит...

Но раковина, пахнущая смертью,

Со мной о вечной жизни говорит.

6 мая 2008.

*      *

  *

Россия. Подмосковье. Лесосека.

Безумным оком получеловека

Уставилась я на дорогу века.

Идут, забыв домашние уроки,

Несчастного отечества пророки.

Не в венчиках из роз, а из осоки.

И сквозь слезу березового сока

Мне видится то близко, то далёко

Дворянский облик Александра Блока.

18 мая 2008.

*      *

  *

Чуть приоткрылись клювы почек,

Как дождь-поилец, дождь-обходчик

Угодий областных пришёл.

Садовник-дождь и дождь-лесничий!

Ему земля под гомон птичий

Сухой подставила подол.

Но в этом мире оскуделом

Никто ни в частности, ни в целом —

И от бомжа и до вождя —

Своим прямым не занят делом,

Кроме дождя, кроме дождя.

14 апреля 2008.

*      *

  *

Вот и опять мне хочется до боли

Событья жизни вышибить — клин клином,

Или смешать былое с настоящим.

И письменный я выдвигаю ящик.

Но он лавандой пахнет, нафталином

И травкою индийскою от моли.

Но разве моль заводится в бумаге,

В кириллице и в стихотворной речи?

А слог идет на слог, как брат на брата,

И я с войны Троянской виновата.

А санитар трясёт меня за плечи, —

Но даже просыпаться нет отваги.

1 мая 2008.

Звук и камень

И пошла строка от звука:

Что ты зябнешь, птичка зяблик? Осень — не зима,

И полны червей и яблок мира закрома.

Только вот какая штука:

В зябком сентябре

Всё, что днём со мной творится, я приписываю птице,

Травке в серебре, мерзлой капле на реснице, —

Только не себе.

Заморозки. Зимородок.

Скобок, знаков препинанья избегает звук.

Я, в раздумье о молчанье, заключила подбородок

В скобки рук.

Чтоб из пустозвонства выйти,

Мне во рту держать бы камень. Зяблик, зимородок, звон!

Да, держать бы за щеками, — как держал его в Египте

Старец Агафон.

9 мая 2008.

*      *

  *

Как хорошо, что я тебе видна

Из звездами усыпанного сна.

Но ты не сокрушайся обо мне —

Друг предает — на то и есть друзья.

Но видишь, я при хлебе, при окне,

Гляжу наверх, антоновку грызя.

Я узнаю поверх слепых очков,

Поверх седых берёз и птичьих гнёзд

Твой облик в прохожденье облаков,

Твой профиль по расположенью звёзд.

Что говорить, судьба не без прорех,