- Какой счет? - поинтересовался Сир таким тоном, словно его это действительно интересовало.

- Три-два, моя команда проигрывает одно очко, - я наклонился, чтобы отряхнуть со штанов траву и листья.

На этой поляне осень только вступала в свои права, и вместо снегопада, накрывшего весь замок белоснежным покрывалом, здесь вчера прошел дождь. Трава скользкая, что сильно усложняет игру, но ведь так интереснее. Кроме того, здесь такой запах прелой травы, распустившихся цветов и земли, что просто голова кружится... когда обращаешь на него внимание.

Пока я размышлял о красоте, Фима что-то шепнула на ухо вампиру и, довольно улыбаясь, улетела к девчонкам. Сир посмотрел на нее таким безнадежным взглядом, что у меня не осталось сомнений, что она его долго и упорно мучила, требуя прийти сюда... в смысле ко мне. Вот только зачем?

- До меня дошли слухи, что ты хочешь предложить мне стать твоим крестным, - а вот и ответ на вопрос. - Это правда.

Я кивнул, отлично представляя себе, что он мне сейчас скажет. Ну Змей, ну Горыныч... а еще учитель!

- От всего сердца не советую тебе этого делать, - сухо продолжал вампир. Его взгляд блуждал по поляне, лицам ребят, но активно обходил меня стороной. - Мне нельзя доверять. На мне висит проклятье, которое задевает и тех, кто слишком близко ко мне подходит. - А Фима? Или я ошибся и они не любовники?! И вообще, мне показалось или он пытается подвести под свой ответ основу, чтобы не к чему было придраться?! Странно все это...

- Вы можете посоветовать мне кого-нибудь другого? - пытаясь поймать его взгляд, спросил я.

- Нет, - слишком быстро он ответил, значит, он уже об этом думал. И его "нет" очень уж уверенное. Идем дальше...

- А что вы скажете, если я все же предложу вам стать моим крестным? - осторожно прощупывая почву, продолжил свой допрос я.

Наконец-то он посмотрел на меня. Такое ощущение, что меня накрыло чем-то тяжелым, накрыло и прихлопнуло, даже в ушах зазвенело вполне реально.

- Я соглашусь, - пробурчал мой учитель и в то же мгновение бесследно исчез.

- Никто не хочет сказать мне спасибо? - раздался за моей спиной счастливый донельзя голос Серафимы.

- Спасибо-то спасибо, - развернулся я к ней, - только что мне делать с крестным, который не хочет им быть?

- Он просто боится собственного проклятья, - тут же скисла моя внучка. - По мне так про него уже давно можно было бы забыть.

Я хотел спросить, что это за проклятие такое, но в наш разговор влезла Мила, истово взявшаяся за обязанности судьи, и напоминающая, что перерыв уже давно закончился. Фима осталась сидеть с девчонками, болеть попеременно то за нашу команду, то за команду Митьки, однако, к тому моменту, как игра закончилась, она куда-то сбежала. Правда и я о ней вспомнил только после ужина, когда искать ее было уже поздно. Поэтому я, блаженно улыбаясь, завалился спать. Заснул я мгновенно, что мне снилось не помню, помню, что что-то хорошее. Может быть, если бы я досмотрел сон до конца, то запомнил бы, но когда тебя посреди ночи будят диким криком, тут не то что сон, себя забудешь.

Я подскочил на кровати, чудом не свалившись на пол, и заозирался, пытаясь понять, кричал кто-то, или мне это все привиделось? В этот момент крик повторился, и я все-таки упал на прикроватный коврик. Кричал Мишка, я, потирая лоб, подошел к нему и принялся будить. Заткнуться-то он заткнулся, но открывать глаза отказывался категорически. Конечно, можно было его оставить и попытаться снова заснуть, но где гарантии, что он меня снова не разбудит своими криками? Кроме того, у него такое скорбное выражение лица, что мне его просто жалко. Откуда-то сбоку вынырнул взъерошенный Кузьма, с кувшином воды в руках, который он тут же вылил на моего соседа. Мишка вновь закричал, но хоть проснулся. В тот миг, когда он, испуганно хлопая глазами, сел на кровати, в дверь отчаянно забарабанили. Кузя сунул кувшин мне в руки и, пробубнив себе под нос "Иду, иду", пошел открывать.

- Что у вас здесь происходит? - чуть не прихлопнув нашего домового, в комнату ввалился Андрей.

- Вы на часы смотрели? - вторил ему Лик.

- Совсем озверел спящих людей водой обливать?! - накинулся на меня Мишка.

- Все вопросы к нему! - кивнул я на него. - Спросите, что ему такое приснилось, что он кричит, будто его режут?

Парни повернулись к нему, Мишка задумался, кажется, он действительно не помнил, что кричал.

- А что я кричал-то хоть? - поинтересовался он, в недоумении запустив руки в волосы.

- Тебе озвучить? - ехидно спросил я, набирая побольше воздуха.

- Не надо! - хором вскричали все трое, а Мишка еще добавил: - Я лучше попытаюсь вспомнить, что мне снилось.

- Вспоминай, только тихо! - приказал Лик, и они с Боровиковым, вполголоса ругая всевозможных психов, живущих по соседству, удалились.

Мишка молчал, пытаясь вспомнить, что же ему такое страшное снилось. Пока он размышлял, я вытащил из-за шкафа Кузьку и попросил его организовать нам чай. Домовенок вздохнул, разбудил кота, заявив, что ему страшно ночью одному ходить по замку, и буквально утащил его на кухню. Вернулись они довольно быстро, Кузя нес поднос с пирожками, а Васька волочил чайник, гремя на весь этаж, и разливая чай по полу, за что был нещадно отруган домовым. Пока я возился с ними, Мишка закутался в одеяло и пополз в ванную, справедливо полагая, что я ему не дам больше заснуть. Я зевнул, чуть не вывихнув себе челюсть, зачем ложиться, если через час все равно вставать?

Выполз он оттуда не очень скоро, я уже успел приструнить этих двух дружков, затеявших спор из-за какой-то мелочи, и наливал себе вторую кружку чая.

- Ну как, - поинтересовался я, пододвигая ему его кружку, - вспомнил?

- Мне снилась бабушка... - как-то отстраненно ответил он, ухватился за нее, выпив одним глотком чуть не половину, и тут же выплюнул все обратно, взвыв: - Твоя малина! Ты что, предупредить не мог?!

- Скажи спасибо, что я тебе вообще чай налил. А предупреждать о том, какой он температуры не мое дело, у тебя на это есть глаза и язык! - фыркнул я, и, не сдержавшись, добавил: - Что, твоя бабушка такая страшная?

- При жизни была красавицей, но она умерла девять лет назад, и именно в полуразваливающемся виде она мне и приснилась, - его аж всего передернуло, да и меня тоже. Фантазия-то у меня буйная и порой слишком живая. - Ругалась сильно, говорила, что я глупый, и не оправдал ее надежд, а ведь мне созданы все условия... в общем, жуть полнейшая, но такая реальная! - он задумчиво вцепился пальцами в волосы и устало произнес: - Голова болит.

- Ложись уж, - вздохнул я. - Все равно тебе на консультации делать нечего.

Он было кивнул, соглашаясь, но подумав, сказал, что лучше на улицу выйдет, проветрится.

Димка нервничал и даже не старался это скрыть. Смешно, на сессии и то так не волновался, алхимию сдавал не заикаясь, хотя перед этим умудрился взорвать котел. И, как мне кажется, сейчас его больше всего волнует не сам обряд крещения, а то, что после него нам придется идти на встречу с его семьей, членом которой я теперь тоже являюсь. Стоило мне об этом подумать, как меня тоже начинало трясти, а желание смыться от него становилось все сильней. И как я только на это согласился?! Нет, не буду спорить, в новом статусе я смогу принести ему больше пользы, смогу помочь в случае чего, но, опять же, сколько несчастья я могу ему причинить? Но раз меня никто не слушает, пусть он и отдувается. Надеюсь, его родственники успеют подсуетиться, если проклятье активизируется?

Место мы выбирали вместе с Ягой и его матерью, девятого числа здесь будет проходить определение уровней, энергетика самая что ни на есть подходящая, тут когда-то находилось капище богини Судьбы Мокошь. Яга изначально помогала ей, считалась ее названной сестрой, а после того, как сбежала из Ирия от Чернобога, стала первой жрицей. Но не буду углубляться в историю, если мы сейчас не начнем, Димка останется без крестного, потому что сам его и задушит. Я помог ему набрать сухостой для костра, достал огниво и протянул его мальчишке. Все то, что происходило дальше, уже давно изжило себя, это архаизм, можно было бы воспользоваться зажигалкой, или, в крайнем случае, зажечь факел мог бы и сам Дмитрий, но если мы хотим все сделать правильно, нельзя нарушать установленные порядки. Так что придется ему попотеть. Я уселся в стороне, повторяя про себя наговоры (лучше вызубрить, если собьюсь, придется начинать все с начала и место другое искать), краем глаза наблюдая за тем, как Димка пытается выбить хоть одну искру.