ГОРОД. На помост вылетает детина — голый по пояс, хайр, извиняюсь, до колена, кожа, цепи, шипы: противотанковые дела в натуре бля ваще! Из визжащей толпы выныривают двое с имперским триколором — красно-сине-белое полотнище болтается в такт артобстрела: вверх-вниз, вверх-вниз… Зачем же вы его сюда приволокли, козлики? Мало над ним издевались, что ли?
Минут пять я грустно наблюдал эту картину, потом мне вдруг стало ужасно стыдно, и я ушел курить: «Плант» был в парике…
Нет, я все понимаю — с такой прической по Новосибирску не походишь, да и вообще неудобно — е. ться мешает, например. И все-таки почему-то именно эта деталь удручила меня больше всего. Может это стеб такой урловый?
ДАБЛ-Ю. Разговоры за сценой: ну ты че, хард-кор играют, крутняк!
Все оказалось гораздо прозаичнее — обычный трэш, но дубовы-ы-ы-ый!.. Я потом на досуге мозгами пораскинул — вроде так выходит: то, что мы в совке принимаем за хард-кор — зачастую самое добросовестное подростковое неумение играть обыкновенный хард. Потом, где-то ближе к окончанию ПТУ, попа становится мозолистей, пальцы — чуть подвижней, а слушатели начинают принимать это за трэш. Ну и еще через год-два те, кто к этому времени так и не поумнел, имеют шанс получить, наконец, титул «скорпионов» областного масштаба — сбывается голубая мечта трудного детства. А мы все хард-кор, хард-кор!
Так что ДАБЛ-Ю находятся, очевидно, как раз на промежуточном этапе. Счастливой охоты, ребята! Только вот причем тут «Ю» — не пойму я никак?
КАРТИНКИ ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ (г. Мирный). Был такой анекдот, про то, как чукча приехал в Питер, сходил на АКВАРИУМ, ничего не понял, вернулся домой и организовал группу КИНО.
Может это и слишком жестоко, но, видно, певец ихний тоже ездил в Питер, только вместо АКВАРИУМА попал на АЛИСУ (и, к сожалению, понял все).
В. Черныш (была в Новосибирске такая группа ТЕХНИКИ СВЕТА) пел под гитару и все те же радостно-дебильные вопли из зала о том, что вот, дескать, хотел он в партию вступить, да с гребнем почему-то не берут. Я смотрел на дядю и ничего не понимал — на голове у него, вроде, все в порядке — и чего не берут действительно?
Ну, не сцы, Вова (кажется, тебя так зовут) не все еще потеряно — ты подготовься как следует, заявление напиши, песен таких побольше — глядишь, возьмут еще. Как сказал один умный человек — не фига наш беспартийный блок засорять.
Пляски начались на СТРАХОВОМ ПОЛИСЕ (СЕКРЕТ такой местный). Янка толкает меня локтем "Ну, как тебе наши поминки?" Н-да, наши поминки — в полный рост.
Черт его знает, странные мысли закрадываются в голову — может, они и должны быть такими, наши поминки… Летов потом обматерил весь зал за всю эту свистопляску, да только зря, наверное. Прости меня, Егорка, за несколько банальную трактовку твоей телеги насчет «нелюдей», но вот тебе конкретный пример того, что есть нечто человеческое, чуждое нам. Правда, мы-то с тобой как раз не прыгали.
Ну, вот, кстати, появился, наконец, повод оставить на время это безрадостное зрелище и поговорить о чем-нибудь более конструктивном.
Например — о разрушении стереотипов. Я думаю, здесь надо быть последовательным до конца.
Я вовсе не считаю Летова крупным теоретиком, но по большинству вопросов я с ним вполне согласен. Я только не понимаю одного: зачем так упорно настаивать на совершенно пустых терминах типа «рок» или "панк"?
Как известно, половина всех недоразумений происходит от того, что люди под одним и тем же словом понимают совершенно разные вещи, а вторая — от того, что по-разному называют один и тот же предмет.
Ну объясните мне, бога ради, что общего у группы ДЖУДАС ПРИСТ и Александра Башлачева? Так почему же их называют одним и тем же словом? Они же нигде не пересекаются.
Я думаю, давно пора перестать употреблять все эти дурацкие слова по отношению к Егору, Янке, Нику и т. д. Такие люди были всегда, и совсем не обязательно в роке. Более того, в рок-н-ролльной среде, я думаю, они даже не типичны. Ведь, если вдуматься, Моррисон, Игги Поп, Ян Кертис — это лишь отдельные случайные исключения, абсолютно ничего не определяющие (если Моррисона все любят — это еще не значит, что его понимают, на развитие рока ДОРЗ оказали влияние только формально). Рок-н-ролл давно превратился в «жанр» (да, в общем-то, и всегда им был), в искусство, в совершенно рядовую пищу, пусть и духовную. Это именно ему нужна развитая инфраструктура, пластинки, там, менеджеры, это ему нужны потребители, причем, чем больше — тем лучше.
Люди же, о которых идет речь, не имеют, по сути, никакого к этому отношения. Я даже думаю — вне всей этой тусовки их намного больше, просто в роке они заметнее. Вот, скажем, юродивые — это кто такие, по-вашему?
Все эти люди необычайно чувствительны и обладают в крайней степени экзистенциальным мироощущением. То, чем они занимаются — это не то что не искусство, я думаю — это даже уже и не творчество в обычном понимании этого слова. То есть они даже не занимаются этим они существуют, и то, что мы имеем — это результат не их творчества, а их существования. Причем, чисто внешне он может быть и не заметен. Это может проявляться как угодно; и в привычном нам образе — в виде звучания, изображения и т. д., и в любом другом, на которые только способна фантазия. И, собственно, художественный талант здесь уже не играет практически никакой роли.
Я также думаю, что они, пусть и несколько необычные, но все таки люди, просто наиболее чувствительные из них довольно рано погибают, а у остальных чувствительность с годами притупляется, и к определенному возрасту все встает "на свои места" (ведь не придуривался же, в самом деле, Лу Рид всю свою бурную молодость).
А рок-н-ролл — это всего лишь метод. И называть человека по имени метода, который он использует — по меньшей мере глупо.
Я вовсе не пытаюсь приобщиться, так сказать, к лику, но, все-таки, приведу пример из собственной жизни: мне было лет пятнадцать, и я все время спорил со своим приятелем, класснейшим гитаристом (он был лет на десять старше). С детской непосредственностью я доказывал ему, что похую, на какой гитаре играть — у Блэкмора, мол, и наше шиховское бревно запоет. Он соглашался, что сейчас, может, и запоет, но если бы он на нем учился играть, то делал бы это до сих пор. Я протестовал.
Оглядываясь назад, я понимаю теперь, отчего я говорил такие глупости. Где-то в глубине души я спорил не о гитаре — для меня уже, видно, тогда дело было не в ней. Меня интересовала суть, а вовсе не то, как она будет подана (экий я крутой был в юности). Его же больше интересовал язык, конкретно — гитара (Джанис Джоплин, например, он не любил). Если бы в роке гитары не было, он нуждался бы в нем гораздо меньше. Он был музыкант. А я — нет.
Ну, это случай крайний (хотя, далеко не единственный). Но большинство наших рокеров ушли от него недалеко. Если двигаться по этой схеме дальше, то в активе останутся те, кто спокойно переживет исчезновение из рока всей музыки вообще. Ну, и последняя ступень — что будет, если убрать из того, что осталось, весь рок?
А будет — будет человек 10 максимум. Из них больше половины живут в Сибири (говорю, разумеется, только о знакомых, о тех, кто хоть как-то себя проявил, вообще же их намного больше). Я так же думаю, что ни в Москве, ни в Питере сейчас таких нет. Это вот именно то, о чем говорили и Селиванов, и Летов.
У нас другая жизнь. У нас это — или игра, или работа (или то и другое вместе). Нас рок всегда интересовал сам по себе. То есть язык описания вытеснил предмет описания. Детали «рокерского» быта заслонили собой все. Если это рок — значит, уже хорошо. Нам нужно, чтобы от нас отстали и дали возможность спокойно работать (т. е. играть) "на радость маме". Иначе говоря, доставлять удовольствие себе и окружающим. Что бы все тащились. Меня, кстати, жутко возмутило последнее, на сегодняшний день, интервью Гребня ("Аврора" № 7). Конкретно — та фраза, в которой он говорит о том, как в России "тащатся от ДОРЗ. Тяжело, по-достоевски, массивно". Я вообще не понимаю, что значит "тащиться по-достоевски" (может, я в это слово не тот смысл вкладываю), а от ДОРЗ тащиться может либо бесчувственная табуретка, либо извращенец-мазохист. Поэтому я последнее время слушаю такие вещи очень редко — только когда это действительно нужно.
